— И не надо!
— Не понравился при ближайшем рассмотрении?
— Наоборот, понравился, может, даже слишком…
— Фамилия не козлиная?
— Нет.
— Кто по профессии?
— Танька, ты прямо как следователь! Говорит, что работает техническим директором в какой-то телекомпании.
— В какой?
— Понятия не имею!
— А это, между прочим, важно!
— Почему?
— Проверить не мешает! А то сейчас сказать все можно…
— Кстати, его Костя знает.
— И что?
— Да ничего, много ли выяснишь по междугородке? Тем более за мой счет.
— Да, это сурово. Вот что, Машка, когда Костя вернется?
— Третьего, а что?
— Мой тебе совет, до разговора с Костей ты этому мужику не давай.
— Вы что, сговорились все? Но предварительно коллективно рехнулись! При чем тут Костя? — заорала я. — И какое вам всем дело до моей половой жизни? Мне, если ты забыла, уже сорок лет и я как-нибудь обойдусь без ваших советов!
— Маш, если не секрет, кто тебе еще такой совет дал? — нисколько не обидевшись, полюбопытствовала Танька.
— Лиза!
— Так я и думала. Ладно, это твое дело, ты права. Но вот идти в ресторан с приличным мужиком в твоей дубленке… Возьми мою шубу!
— И не подумаю! — опять взорвалась я. — Полюбите нас черненькими!
— Не хочешь, как хочешь! Все, подруга, я, вижу, ты вся на нервах, а потому адью! До завтра! И поступай, как знаешь!
Я была страшно зла! И что они все от меня хотят? Почему не оставят в покое? Единственный человек, с которым мне сейчас хотелось бы все же поговорить, это мой брат. Интересно, откуда он знает Максима и что он о нем знает? Кстати, как мне быть вечером? Упомянуть о Косте? Нет, буду молчать в тряпочку, а то Максим решит, что вокруг наших отношении уже что-то происходит, хотя это и отношениями назвать нельзя. Так, легкое знакомство… И сильное, даже очень сильное влечение, по крайней мере, с моей стороны. С его, впрочем, тоже, тут я, кажется, не ошибаюсь…
* * *
В начале восьмого я была уже готова. По требованию Белки я все-таки отказалась от канадской обновки, надела черные шелковые брюки и черную блузку.
— Слишком мрачно, — заявила Белка, окинув меня критическим взором, — хотя вообще-то тебе идет. Ладно, сгодится. Он, надеюсь, на машине будет, а то в этих брючатах и загнуться недолго!
Я даже отвечать не стала. Почему-то я жутко волновалась. Старая идиотка. Подумаешь, большое дело — пойти с мужиком в ресторан, причем, уже понятно, что мужик приличный, интеллигентный… Тем не менее меня трясло. Но вот раздался телефонный звонок. Он хочет предупредить, что не может пойти, мелькнуло у меня в голове, и я схватила трубку.
— Алло, Маша?
Так и есть, он!
— Да, а кто это? — хриплым голосом спросила я.
— Не узнали? Это Максим. Машенька, у нас все остается в силе?
— Да.
— Тогда будьте готовы через четверть часа, я застрял в пробке недалеко от вас, но она вроде бы уже рассасывается. Я поднимусь за вами. До встречи!
— Ой, Маш, ты чего такая бледная? — испугалась Белка.
— Бледная? Тебе показалось, — ответила я, чувствуя, как кровь бросилась мне в лицо.
— Да, действительно… Маш, а чем Гешу кормить?
— В холодильнике открытая баночка… Белка, ты не могла бы отстать от меня хотя бы минут на десять?
— Да запросто, — пожала она плечами. — Только я не понимаю, зачем делать из мухи слона? Тем более ты выглядишь просто охренительно! — И она удалилась в другую комнату.
* * *
Ресторан, как я и предполагала, оказался небольшим, и обстановка там была вполне интимная. Надо сказать, что, едва увидев Максима и заметив явное восхищение в его глазах, я сразу успокоилась, мне стало весело и уютно. Народу было еще не очень много, хотя на всех столиках красовались таблички «Стол заказан»: все-таки первый день Рождества.
Только мы сели, к нам подошла девушка, предлагая цветы, и Максим купил мне пять роскошных роз, которые тут же были поставлены в вазу.
— Спасибо, — обрадовалась я. — Обожаю цветы.
— Боюсь только, долго они не простоят, хотя, видит Бог, я подарил их вам от чистого сердца. Да, Маша, я хотел спросить… У вас есть брат?
Он сам завел этот разговор! Отлично!
— Брат? Есть. Старший. Но он живет в Питере. А почему вы спрашиваете?
— Его зовут…
— Костя. Вы его знаете?
— Представьте, да! Я только сегодня сообразил, что Костя Шубин ваш брат. До чего же свет мал. Но я не думал, что у него такая красивая сестра… А, значит, эта девочка его дочка? У него что-то неблагополучно в семье?
— Вы знакомы с его женой?
— Да нет… Мы когда-то вместе ходили в байдарочные походы. А жену он с собой не брал.
Ужасно хотелось спросить, брал ли Максим свою жену, но я вовремя прикусила язык. Мне не должно быть абсолютно никакого дела до его жены.
— А вы и сейчас ходите в эти походы?
— Да нет, уж лет восемь не был. Не до того… А Костя?
— Костя тоже давно бросил…
— А он знает, что девочка у вас?
— Конечно, я ему тут же позвонила. В Сан-Франциско!
— В Сан-Франциско? Он что, эмигрировал?
— Боже упаси! Он был в командировке и остался на Рождество у приятеля.
— Понял. Маша, расскажите хоть что-нибудь о себе, — попросил он. — Если бы я знал, что вы такая… я бы расспросил этих ваших знакомых в Торонто. Все-таки один вечер мы провели вместе.
— А что вы делали в Торонто?
— Закупал кое-какое оборудование для телекомпании.
— И где вы познакомились с Белиловскими?
— Я имел дело с Матвеем по работе, и он пригласил меня к себе в гости. Маш, это нечестно, вы опять расспрашиваете меня, а я о вас ничего практически не знаю.
— А что вы хотели бы узнать?
— Все!
— Это чересчур, — засмеялась я. — А конкретнее? Давайте я буду отвечать на ваши вопросы… Разумеется, если они не слишком нескромные.
— Ну вот! А я как раз собирался задать нескромный вопрос.
— Попробуйте!
— Маша, почему вы одна?
— Одинокая сорокалетняя женщина не такая уж редкость.
— Да, но вы… Вы так красивы и так… сексуальны, — добавил он и, кажется, смутился.
— У меня дурной характер!
— Не верю!
— Судите сами, у меня было три с половиной мужа, и я ни с кем не ужилась.
— А что такое полмужа? Это что-то вроде незарегистрированного брака?
— Совершенно верно!
— Извините меня, но они все… идиоты! Потерять такую женщину!
— Не буду спорить! — рассмеялась я.
— И что, вы вообще всех мужчин идиотами считаете? — поинтересовался он, весело глядя на меня.
— Не всех, но многих.
— А меня вы к ним еще не причислили?
— Пока нет. Вы мне еще не дали оснований!
— Постараюсь и впредь не дать вам оснований. Маша, — он взял мою руку и поднес к губам, поцеловал, но не отпустил. — Маша, мне давно ни одна женщина не нравилась так, как вы… — И он пристально посмотрел мне в глаза, словно хотел прочесть в них ответ.
Я поняла, что должна тоже что-то сказать.
— Мне хорошо с вами, легко… и тепло…
— Маша!
Официант принес закуски и принялся расставлять их на столе. Разговор поневоле прервался.
— Ох, до чего ж я голоден, — признался Максим. — С утра не успел поесть, столько работы было…
Мы занялись едой. Все было вкусно, как-то по-домашнему. Я видела восхищение в его глазах, и мне он тоже страшно нравился. От его прикосновений меня бросало в жар, от улыбки таяло сердце, и я чувствовала себя поистине неотразимой. Да, несомненно, у меня полоса везения! И поэтому все у нас с ним будет хорошо, даже отлично… Я, правда, не очень себе представляла, что именно будет хорошо. Постель? Возможно. Нас очень тянет друг к другу, а впрочем, зачем думать о будущем, надо жить сегодняшним днем, наслаждаться и, главное, ни о чем потом не сожалеть! И я наслаждалась буквально каждым мгновением, и это, очевидно, отражалось на моей физиономии, потому что он не отрывал от меня глаз.
Он пригласил меня танцевать. Кроме нас танцевала всего одна пара. Максим все крепче прижимал меня к себе, волнение нарастало.
— К тебе мы не сможем поехать, да? — прошептал он.
— Не сможем.
— Но как же нам быть?
Вопрос вполне идиотский, надо заметить.
— А тебе обязательно вернуться сегодня домой? Поедем ко мне на дачу! — страстно прошептал он. — Там мы будем одни. Затопим печку…
Мысль показалась мне весьма привлекательной.
— Я согласна. Это очень далеко?
— Минут сорок.
— Но ведь вы пили…
— Не страшно, у меня есть таблеточка, начисто отбивает запах. Поедем, милая моя, нам будет так хорошо там…
Я была в этом уверена, но вдруг внутренний голос сказал мне: не надо, не езди с ним на дачу! Вас там запросто может, кто-то увидеть, соседи, например, он испугается, и это все испортит. Он нечасто напоминает о себе, мой внутренний голос, но ему можно верить.
