Дверь в кабинет начальника полиции Рейнольдса отворилась, и Климт, полицейский, арестовавший ребят, жестом приказал им войти.
— Здравствуйте, шеф. — Юпу не терпелось объясниться с Рейнольдсом.
— Юпитер, Пит. — Грузный седеющий человек, наполовину скрытый грудами папок и разных бумаг, наваленных на столе, сухо кивнул им.
— Шеф, — начал Юпитер тоном старого друга, кем он, собственно, и приходился начальнику полиции Роки — Бич, много раз помогавшему Трем Сыщикам. Бывало и обратное. Боб любил говорить, что они «партнеры по борьбе с преступностью». Именно поэтому Юпитер был так потрясен, когда его, Юпа, приволокли сюда, как какого-нибудь воришку. — Шеф, зачем наручники?
— Юп, — Рейнольдс был неожиданно суров, — на этот раз вопросы здесь буду задавать я. — Вдруг он добродушно улыбнулся: — Да, Пит, машина — то хороша!
Казалось, он хотел сменить тему разговора, но Юп знал Рейнольдса слишком давно, и техника допроса была известна ему до мелочей: сначала заставить подозреваемого расслабиться, поболтать с ним о том о сем, расположить к себе, а потом захлопнуть капкан. Но почему Рейнольдс решил таким образом выбить что — то из Пита и Юпа?
— Да, машина что надо. Была, — сказал Пит. — И может, вам пора заняться тем шутником, который ее взорвал?
— Пит, — оборвал его полицейский, — не учи меня жить. Давай начнем с самого начала. Как долго машина была у тебя?
— С пятницы, — ответил Юп, потому что Пит грыз ноготь.
— И где вы ее взяли?
— Мне ее подарил один человек, — ответил Пит.
Начальник полиции скрестил руки и фыркнул:
— Мне не понравился ответ. — Потом, опершись руками о стол, он наклонился к Питу. — Даю тебе вторую попытку!
— Что вы хотите от меня услышать? — поинтересовался Пит. — Что она, как собачка, пришла за мной в гараж? Я сказал вам правду.
— Ладно, ребята, я знаю вас давно и склонен вам верить. Но то, что вы говорите, только часть правды. А другая часть правды состоит в том, что сегодня в полицию поступило заявление об угоне этого автомобиля.
— Об угоне? — удивился Пит.
— А кто заявил? — спросил Юп.
— Владелец. Барри Норман, — сказал Рейнольдс.
— Барри Норман, но он же… — начал было Пит.
Но Юп громко прервал его:
— Пит, я думаю, сейчас самое время рассказать мистеру Рейнольдсу, что мы работаем над одним делом, с которым связана эта машина, а также то, что мы не можем назвать имени нашего клиента. Ведь так, Пит?
— Что? Ах да, конечно, — согласился Пит.
— Какое еще дело? — спросил Рейнольдс.
— Я не могу вам этого сказать. — Юп покачал головой. — Мы обещали защищать его интересы и держать язык за зубами.
— Если вы ничего не расскажете, мне придется действовать по букве закона, — сказал Рейнольдс.
— Нам тоже, — твердо отчеканил Юп.
Они напряженно смотрели друг на друга, Рейнольдс был явно расстроен.
— Позовите Нормана, — приказал он Климту.
Дверь отворилась, и вошел Барри Норман. Увидев его, друзья открыли рты от изумления. Майкл Энтони!
На нем был деловой костюм и рубашка с расстегнутым воротником и ослабленным галстуком. На шее на красном шнурке висели солнечные очки. Барри Норман, он же Майкл Энтони, держался непринужденно и спокойно. Он пристально посмотрел на Пита и Юпа, буравя их взглядом, потом вдруг на мгновение отвел глаза, а когда еще раз взглянул на ребят, взгляд его был отсутствующим и равнодушным. Всем своим видом он показывал, что никогда не встречался с ними.
— Мистер Норман, — сказал Рейнольдс, — вот те парни, которые сообщили про взрыв вашей машины. Я могу за них поручиться — знаю их с детства. Они говорят, что в пятницу кто — то подарил им ваш «порш», и что с тех пор они ездили на нем.
— Думаю, такое возможно, — спокойно сказал Майкл Энтони. — Наверное, машина пропала гораздо раньше, чем я думал, — я долго отсутствовал, был в деловой поездке. Угонщик, должно быть, решил избавиться от него, хотя я ума не приложу зачем.
— Вы когда-нибудь раньше видели Пита и Юпитера?
Барри Норман медленно покачал головой.
— А ты, Юпитер, все еще отказываешься назвать мне имя своего клиента?
Юпом со скоростью компьютера просчитывались все возможные комбинации. Похоже, в голове Барри Нормана творилось то же самое.
В конечном итоге, решил Юп, Барри Норман — мелкая рыбешка. Он и сам признался, что работает на кого — то, кто хотел бы остаться анонимным. Но на кого? Если Юп раскроет карты перед Рейнольдсом, то человек, главный в этом деле, может просто тихо исчезнуть.
— Пока мы не имеем права ничего вам сообщать, — ответил Юп.
— Вы сказали — клиент? Эти парни что, детективы? — безразлично осведомился Барри Норман.
— И еще какие, — подтвердил начальник полиции.
— Как вам этот сюрприз? — съязвил Пит.
— Мир полон сюрпризов. То все идет хорошо, то вдруг взрывают вашу машину.
— Так вы намерены предъявить им обвинение, мистер Норман? — спросил Рейнольдс.
— Нет, — сказал Барри Норман, — думаю, вы правы, Рейнольдс, они не подрывали мою машину. Придется иметь дело с моим страховым агентом.
— Буду поддерживать с вами связь, мистер Норман.
Когда Норман ушел, Рейнольдс, откинувшись в кресле, сказал:
— Надо бы было все — таки заставить вас, бандитов, рассказать мне эту историю целиком.
— Если бы вы это сделали, то получили бы только половину истории, — заметил Юп. — Мы еще не придумали окончание.
— Юпитер, — сказал Рейнольдс, — будьте осторожны, предельно осторожны. Тот, кто взрывает машины стоимостью в сорок пять тысяч долларов, плевать хотел на хэппи — энды!
ПЕРСОНАЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Итак, Майкл Энтони и Барри Норман — одно лицо! Пит все еще не мог прийти в себя от такого поворота событий. Даже теперь, в среду вечером, спустя почти сутки, он не вполне отчетливо понимал, что происходит. Он знал одно и здесь был согласен с Юпом: Барри Норман — опасный тип, и от него надо держаться подальше пару дней. Пусть думает, что они отказались от расследования. Может, тогда он потеряет бдительность и совершит ошибку.
Пит в задумчивости сидел на заднем сиденье автобуса, принадлежавшего средней школе Роки — Бич. Он то пытался анализировать сложившуюся ситуацию, то старался сосредоточиться на предстоящем баскетбольном матче. Ноги он вытянул поперек сиденья, и голова, откинутая к стеклу, тряслась в такт неровному ходу автобуса.
Остальные члены команды Роки — Бич сидели впереди. Ребята болтали и смеялись, чтобы отвлечься перед игрой и успокоиться, а Пит держался особняком, и они к нему не приставали.
Историю о том, как «порш» Пита разлетелся на мелкие кусочки, в том или ином варианте знали все, кто находился в автобусе. У них скопилась уйма вопросов, но они ни о чем не расспрашивали его.
Чтобы расслабиться перед встречей, Пит делал упражнения: глубокие вдохи и выдохи. Само то, что матч проводился посреди зимних каникул, было странно, но таков график, и Пит не жаловался. Он радовался случаю отвлечься от расследования, забыть об агрессивных студентах, анонимных звонках и горящих автомобилях.
«Все, наверное, считают, что я горюю из — за „порша“, — думал Пит.
Но куда больше его расстраивало то, что считал начальник полиции. Его предостережение выбило Пита из колеи, потому что Рейнльдс был прав: дело приобрело опасный оборот. Действительно опасный.
Именно поэтому он сидел в хвосте автобуса и делал дыхательные упражнения, пытаясь прогнать страх.
Наконец, автобус въехал на вулфордскую школьную стоянку. Когда команда заняла гостевую раздевалку, тренер Тонг отозвал Пита.
— С тобой все в порядке, Пит? Ты сможешь сегодня выйти на площадку? — спросил он. — И хорошенько подумай, прежде чем ответить. Для четверых твоих товарищей важно, чтобы ты ответил правдиво.
— Со мной полный порядок, и я готов, — сказал Пит.
Тренер улыбнулся.
— Это я и хотел услышать. Иди переодевайся.
Раздевалка ничем не отличалась от любых других гостевых раздевалок: они бывают тесными, темными и, в зависимости от того, что хуже для гостей, — либо холодными, либо душными. Пит сел на деревянную облезшую скамью и дернул дверцу старого железного шкафа.
То, что он увидел, заставило его сердце застучать — оно стучало, словно баскетбольный мяч о новую площадку: на ржавой полке в шкафу лежал конверт. Еще один конверт! Первым желанием Пита было захлопнуть дверцу, но он передумал. Пит взял конверт, достал оттуда записку и прочитал: „Забудь о деле в Шормонте. Оно тебя не касается. Иначе тебе будет очень худо, так же, как сегодня, и ты не сможешь больше играть в баскетбол“.
У Пита перехватило дыхание. Он что было силы пнул дверь ногой.
— Кто подложил мне этот конверт? — заорал он, привлекая всеобщее внимание. — Признавайтесь, кто?
