Одно хорошо: умника до сих пор так и не нашлось, никто навалившуюся беду со мной не связывал. Не знаю, как на службе выкручивался Орлов, а вот я в казино вела себя скромно, но независимо. Если у кого-то возникал ко мне заметный интерес, я извинялась и звала Дока, от разговоров решительно уклонялась и за все время шатания по злачным местам не свела ни одного знакомства.
Док, видя, что вокруг творится такое, нервничал и своего страха больше не скрывал. Как-то вечером мы подъехали к любимому казино и обнаружили на массивной двери табличку: «Закрыто».
— Неужто они все кончились? — удивилась я.
— Кто? — вытаращил глаза мой спутник.
— Ну… — Я вздохнула и побрела к машине.
Мы поехали в другое местечко, потом в третье… публики мало, и выглядит невесело. Я тоже загрустила. Допустим, моими стараниями пересажают всех, кого можно зацепить, и что? Надо полагать, появятся другие деятели, придется ждать, когда они тоже дел наворотят, и опять сажать. Как-то это глупо, по-моему. И неинтересно.
Орлов радовался происходящему, ходил гоголем и в самом деле поверил, что помрет в генералах. Любопытен он был до безобразия и все приставал с вопросами. Как-то в досаде я послала его к черту и заявила, что он тоже не безгрешен, у меня и на него кое-что есть. Уточнять что — не стала. Он не поинтересовался, но запечалился. Ко мне начал относиться настороженно, моя осведомленность его пугала, и время от времени в голове у него появлялась мысль, что связался он со мной не к добру. А тут еще Док подлил в огонь маслица: как-то в одно из посещений Орлова принялся рассказывать о шагреневой коже (Док тяготел к классике и от безделья взялся перечитывать Бальзака). Орлов, не сумевший ранее свести короткого знакомства с Бальзаком, сначала слушал с интересом, а потом начал смотреть на меня с тоской и забивать свою голову всякой чертовщиной.
Чтобы его немного утешить, я в один прекрасный день сообщила ему, что мой бесценный источник информации пал в неравном бою с конкурентами и наша бурная деятельность прекращается до нахождения нового источника. Я взяла тайм-аут, чтобы определиться. Прежняя деятельность меня больше не увлекала, прелесть новизны исчезла. На смену одним бандитам лезли другие, конца этому не виделось, и во всем происходящем я не усматривала для себя ни радости, ни выгоды. Говоря проще, надоело мне это дело. А чем себя занять, в ум не шло. Может, опять в гадалки податься? Или в цирке выступать? Стану знаменитой, буду ездить по стране с гастролями.
Пару раз я даже забрела в церковь, в тайной надежде, что Валька была не совсем дура и мне следует ждать знака. Я смотрела на купол с ликом Спасителя и ждала озарения. Ждала довольно долго и оба раза совершенно напрасно. Сложилось впечатление, что до моих проблем совершенно никому нет дела, этой убежденности хватило для превращения моего скверного настроения в рекордно поганое.
Док не только не облегчал моих страданий, он еще больше все портил вечным брюзжанием, а главное — своими мыслями. Я уже говорила, Док просто помешан на поисках смысла жизни и, как видно, меня тоже заразил этим. Я все чаще думала, зачем мне мой дар, или что это там такое, если я знать не знаю, как распорядиться им с умом? Просто насмешка какая-то.
Пребывая в душевном смятении, я от безделья продолжала ходить в казино, Док злился, но терпел.
В тот вечер мы отправились очень поздно. Док надеялся устроить себе выходной, и я собралась было остаться дома, потому что шел дождь, по телевизору показывали смешную комедию, но неожиданно решилась и подняла Дока с дивана. Через два часа я назвала это судьбой.
Мы вошли в зал казино «Аметист», публика здесь была солидная, попадались иностранцы, и ничего интересного я здесь обнаружить не ожидала. Док бродил от стола к столу и демонстрировал мне свое неудовольствие. А я неожиданно увлеклась игрой. Через два часа рядом со мной образовалась изрядная стопка фишек, я сгребла их и отправилась получать выигрыш. Возможности своих ладоней не рассчитала, несколько фишек упало, я охнула, повернулась и… увидела рядом с собой Сашку Монаха. Хоть лбами мы не тюкнулись, но все равно стало не по себе: время словно вернулось вспять. Он собрал фишки и с улыбкой протянул их мне.
— Вам сегодня повезло? — спросил весело.
— Да, — нерешительно улыбнулась я и тут же задышала ровнее: он меня не узнал. Что неудивительно: от недостатка женского внимания Сашка не страдает, я была одной из многих, а с момента нашей встречи прошло больше двух лет. — Спасибо, — улыбнувшись чуть шире, кивнула я и направилась к окошку, он держался рядом.
— Вы здесь часто бываете?
— Иногда. — Особого интереса я не проявляла, но и суровой быть не хотела.
— Удивительно, что мы не встретились раньше, — запел он. Мысли его при этом стремительно унеслись под мой подол, однако вел он себя вполне пристойно и даже старался выглядеть джентльменом. Старательность надо приветствовать, а копаться в чужих мыслях меня никто не просит.
— Возможно, мы и встречались, просто вы не обратили внимания.
— Не обратить на вас внимания? Шутите?
— Во мне есть что-то такое, что заставляет людей бежать следом и при этом тыкать в меня пальцем? — удивилась я. Он хохотнул, делая вид, что оценил мой юмор.
— Нет, конечно. Я хотел сказать, не заметить такую красивую женщину просто невозможно. По крайней мере, я бы точно заметил.
— Спасибо, — серьезно ответила я, получила свои деньги и направилась в бар, подав Доку знак не приближаться. Монах направился следом.
— Вы здесь одна? — спросил он, прикидывая, кто я такая и откуда взялась.
— Я не бываю одна в подобных местах, — сказала я, демонстрируя презрительное удивление.
«Вот сучка», — подумал он, а вслух произнес:
— Муж?
— Нет.
— Значит, друг?
— Угадали.
— А если я предложу вам выпить со мной? Что скажете?
Я не сразу ответила, улыбнулась вскользь, а потом сделала вид, что его замашки джентльмена произвели впечатление, засмеялась и сказала:
— Что ж… пожалуй.
— Отлично.
Мы устроились в укромном уголке и выпили.
— Самое время познакомиться, — хохотнул он. — Меня зовут Александр.
— Варвара. — Я внутренне напряглась. Нет, мое имя ничего ему не сказало, он просто подумал: «Варвара? Это Варька, что ли, дурацкое имя…»
«Ну вот, не угодила. Надо было назваться Элеонорой или, к примеру, Рашелью, ему должно бы понравиться. С Рашелью я малость загнула, а вот Элеонора была бы в самый раз. Но теперь не переиграешь, сиди в Варьках».
— Чем занимаетесь, Варя? — Сашин голос звучал впечатляюще нежно, если б я не знала его мысли, ей-Богу, обманулась бы во второй раз.
— Ничем, — отрезала я. — Просаживаю в казино мужнины деньги.
— А муж у нас кто?
— Муж у нас хороший человек, наживает деньги за границей, чтоб я их тут просаживала.
— За границей? А вы почему здесь? Извините, если лезу не в свое дело, но обычно женщины при первой возможности сматываются туда. — Он развел руками, подчеркивая удивление.
— А я вот не сматываюсь. Скука там смертная. Впрочем, здесь тоже. Наверное, скоро уеду. А может, останусь… не знаю.
— Надеюсь, что все-таки останетесь, — пропел он и сграбастал мою руку.
«Ему что, опять ночевать негде?» — подумала я и ошиблась, с ночевкой у Монаха проблем не было, да и просто проблем тоже, так, проблемки. Не далее как две недели назад, сама о том не зная, я очень ему помогла, устранила надоедливого человечка, теперь тому светило минимум пять лет, и Сашка, думая об этом, прямо-таки дрожал от счастья. В настоящий момент он прикидывал, как бы половчее за меня взяться.
В баре ему уже надоело, он жаждал более интимной обстановки, потому ухватил меня за руку и стал наглаживать ладонь, глядя на меня с большим чувством, а я мысленно вздохнула: на черта мне этот дар, только всю малину портит. Если б не он, млела бы я сейчас под Сашкиным взором и не знала, каких богов благодарить за такой подарок.
За эти годы Монах ничуть не изменился, а если и были кое-какие перемены в его внешности, так только в лучшую сторону. Модная стрижка, модный костюм, полкило золотых украшений (о вкусах, в конце концов, не спорят), глаза смотрят с озорным лукавством, зубы сияют подозрительной белизной. Стильная рубашка без галстука и двухдневная щетина сбивали с толку, ни в жизнь не догадаешься, кто перед тобой сидит. Телезвезда, да и только. Чтобы немного испортить ему настроение, я спросила:
— А чем занимаетесь вы?
— Банковским делом, — легко ответил он.
«Неужто банки грабишь?» — чуть не брякнула я и поинтересовалась:
— Наверное, самое главное в жизни для вас работа?
— Вовсе нет.
— Невероятно, что кто-то думает иначе, чем мой муж. — В этом месте мы тихо засмеялись, а Монах покачал головой: мол, все я понимаю, муж с утра до ночи сшибает бабки, а его жена злится, что лучшие годы проходят мимо, и сетует на отсутствие тепла и ласки.
