Нотт нашарил в кармане фонарик и подошел к камере, где между прутьями высунулось его скуластое, худое лицо. В холодном желтом свете карманного фонарика оно напоминало череп, обтянутый кожей. - Как дела на воле? Дай угадаю - дерьмово!
- Угадал, русский - усмехнулся Магнус, наслаждаясь звуком задорного, хоть и хриплого смеха. Он опустился на корточки, чтобы не возвышаться над своим соратником. - Охранники передадут посылки. Всем вам. Там шоколад, теплые одеяла... Ещё кое-какие бытовые мелочи.
- Я тебя люблю, мужик. Но вы не обязаны, ты же знаешь? - Антонин резко посерьезнел, его глаза напоминали сейчас воды глубокого озера, хоть и потеряли в цвете. - Особенно тебе здесь бы вообще не появляться, слышишь? Это могут делать и другие.
- Могут. - со вздохом кивнул Нотт - Но тогда я буду чувствовать себя крысой, понимаешь, о чем я говорю?
- Нотт, ты вроде умный.... Но иногда несёшь такую чушь, что мне хочется тебя ударить. - отозвался из соседней камеры Рабастан, Магнус повернулся к нему, сжимая крепкую, жилистую руку в своей ладони. Она была настолько худой, что без труда пролезла между прутьями. - Кэтрин.... Как там моя девочка?
- Потрясающая. Она похожа на тебя. Следующий год - её выпускной. Она в числе лучших на Слизерине.
- Умница.... Моя умница - проговорил Рабастан в пространство, по-настоящему улыбнувшись, отчего он казался значительно моложе своих лет. - Хотелось бы мне это увидеть.... Но это хорошо, что не увижу. Не хочу, чтобы она стыдилась.
- Она бы не стыдилась, брат. Ты всё сделал правильно - вмешался глухой голос Рудольфуса из камеры напротив. - Когда она всё узнает, то поймет.
- Это тебе - прервал спор братьев Нотт, вложив в ладонь Рабастана аккуратно сложенное фото. - Такой у тебя ещё нет.
Рабастан с детским восторгом на лице бесконечно бережно развернул фото, в тусклом свете фонарика жадно вглядываясь. Высокая девушка скупо улыбнулась в кадр, продолжая держать осанку. Улыбка так и не достигла строгого, сдержанного взгляда. За плечи её мягко обнимал Маркус Флинт со счастливым выражением на лице и школьным кубком по квиддичу в другой руке. С другой стороны от старосты вклинился немного бледный, но тоже бесконечно довольный Малфой-младший. В какой-то момент, когда оба сокурсника от неё отвернулись, Кэтрин манерно закатила глаза и на секунду по-настоящему улыбнулась в кадр на какой-то комментарий Флинта, который как раз склонился к её уху.
Оставив своего друга любоваться фотографией, Нотт подошел к камере Рудольфуса. Тот лежал на соломе пластом, глядя в потолок. Одеяло и матрас уже давно пришли в негодность, и никто не сподобился их заменить новыми. Магнус невольно нахмурился. Услышав шаги, Рудольфус приподнялся на локтях и подполз к краю решетки.
- Прости уж, что так. Позвоночник задеревенел. Этот ебаный холод никому не идет впрок. Слизерин выиграл кубок?
- Безоговорочно - принял перемену темы Нотт, про себя думая дать по шее охраннику и местному мед.персоналу. Даже если его друзей приговорили к пожизненному заключению, такого отношения они не заслуживали.
- Так им, мразям! - мрачновато улыбнулся Рудольфус, а затем притянул его за рукав ближе. Нотт без опаски склонился почти вплотную, не обращая внимания ни на запах немытого тела, ни на смрад от дыхания собеседника. - Слушай.... Я не сказал остальным. Но Беллс слишком давно молчит. Раньше она кричала, смеялась, как бешеная сука, проклинала дементоров.... А теперь молчит. Мне страшно, мозголом. - от отчаяния в голосе главного по боевой силе в группе, по позвоночнику менталиста прошел озноб. - Сходи к её камере. Посмотри. Я даже не слышу её дыхания, понимаешь. И если она умерла..... - заключенный с трудом сглотнул, продолжая лихорадочно шептать. - Я не хочу, чтобы для неё всё закончилось так. Её тело не должно идти на корм рыбам, это неправильно. Пиздец как неправильно, понимаешь?
- Я схожу к ней прямо сейчас - поджал губы Нотт, тут же поднимаясь и целеустремленно направляясь к камере. Рудольфус с облегчением растекся по полу, потом, судя по шороху, пополз обратно на солому.
Следующие пятнадцать шагов показались Нотту вечностью. Под тонким, рваным одеялом, угадывалась свернувшаяся калачиком фигура. Кандалами были прикованы её руки и ноги, даже в темноте ему удалось различить следы от синяков и ожогов. В груди лавиной начала подниматься холодная ярость.
- Охрана! Колдомедика сюда!
Охранник тут же оказался рядом, встав между Ноттом и дверью камеры, когда тот уже примеривался для удара. Дементоры тоже поплыли по коридору, деловито, один за другим, заполняя пространство. Заключенные затихли, как можно быстрее постаравшись отодвинуться от решеток. Откуда-то справа раздался узнаваемый стон Мальсибера во сне.
- Постойте, лорд Нотт, вы же знаете порядок.... Мы не имеем права... - залебезил старик, Магнус, почти не видя ничего от давления, боли и ярости схватил его за горло и впечатал ударом в стену.
- Слушай меня ты, отброс. Отзови тварей и приведи сюда колдомедика, иначе, клянусь Морганой, я тебя кишки глотать заставлю, а потом отдам дементорам! - охранник безуспешно хрипел в попытке глотнуть воздуха, болтая ногами в воздухе, его лицо начало зеленеть. - Моргни, если все ясно. - старик поспешно заморгал, Нотт с отвращением его выпустил, отшвырнув от себя подальше. - У тебя три минуты. Время пошло.
Дементоры, неохотно повинуясь артефакту, покинули коридор следом за охранником, который пулей вылетел исполнять поручение, даже не закрыв решетку. Бригада целителей следовала за ним, когда он вернулся. После снятия кандалов, Беллатрикс продиагностировали и влили в рот несколько зелий. Свиток с заключением Нотт скопировал и положил к себе в карман мантии, наплевав на протокол и уставные нормы с астрономической башни.
- Проверьте остальных заключенных. Я точно знаю, что у Рудольфуса Лейстренджа что-то с позвоночником. - бригада целителей и несколько авроров неуверенно переглянулись. Охранник вообще предпочел ретироваться подальше - на свой наблюдательный пост. - Чего вы ждете, Мордред вас побери?! Она никуда не убежит! - после этого окрика всех как ветром сдуло. Оставшись один в камере, Нотт приблизился, с отвращением ногой отпихнув кандалы.
Даже в таких условиях сестрица Беллс не утеряла своей легендарной красоты. Черные волосы всё также обрамляли её худое, аристократичное лицо, на левой щеке сейчас был синяк. Магнус знал, что он увидит в отчете: её изнасиловали и избили. Кто-то из этих
