помогло бы, если бы новая «линия» предлагала лучшую оборонительную местность, но необходимость удерживать связь между главными дорогами в Брикстин и Уэймит не оставляла генералу иного выбора, кроме как держаться здесь. Если бы еретики захватили две крепости, им было бы гораздо проще продвигаться по любой из главных дорог, чем по проселочным дорогам, подобным той, которую было поручено защищать 2-й роте. Тогда они освободятся от смирительной рубашки, в которую их до сих пор заключало медленное, упорное отступление армии Сиридан, и получат всевозможные преимущества в маневре, которых у них раньше не было.
Это было бы… плохо.
Но как бы хорошо Макджил и Милиндиз ни понимали причины, по которым они застряли на своем жалком холме, им казалось крайне несправедливым, что отряд, карабкающийся по самому крутому склону, не мог воспользоваться дорогой, которую они охраняли. Подъем по ней был бы намного легче, но снайперы-еретики, все еще скрывающиеся в зарослях кустарника и спутанных деревьев на востоке, проявили неприятную склонность открывать огонь с непредсказуемыми интервалами. Правда, освещение было не очень хорошим даже для снайперов-еретиков, и оно быстро ухудшалось. Если уж на то пошло, последние пару часов нигде вдоль линии 2-й роты не было стрельбы, и Макджил и Милиндиз меньше тридцати минут назад наблюдали, как мимо проскакал конный курьер, не получив ни единого выстрела. Возможно, для разнообразия действительно работал изматывающий артиллерийский огонь. С другой стороны, тот факт, что они не стреляли в данный момент, не означал, что они не лежали там, наблюдая за дорогой через прицелы своих винтовок, ожидая более богатой добычи… как группа размером с ту, что приближается с запада.
Отряду из восьми человек потребовалось более двадцати пяти минут, чтобы подняться на не особенно высокий холм, но лишь отчасти из-за его крутизны. Большая часть задержки была вызвана четырьмя большими закрытыми котлами, подвешенными к шестам, которые они несли на плечах в центре отряда. И учитывая то, что они были почти уверены в содержимом этих котлов, Макджил и Милиндиз искренне одобряли нежелание своих товарищей проливать их.
Солнце скрылось за горизонтом, и к тому времени, когда они достигли вершины холма, пересекли его самую высокую точку и осторожно спустились к ящерным норам 1-го отделения, уже сгущались сумерки. Первые бледные звезды появились на восточном небе, но небо на западе все еще светилось, и Макджил был осторожен, чтобы не выделяться на его фоне, когда приветствовал человека во главе небольшой колонны.
— Когда ты сказал, что собираешься поискать какую-нибудь еду, я думал, ты имел в виду больше этого дерьма, сержант, — сказал он, помахивая обглоданным куском кекса гиганту в килте. — Я не понимал, что ты имеешь в виду что-то вроде… ну, как настоящая еда, еда!
— Послушай, парень, — у Брадрика Кларксина, старшего сержанта 4-го взвода, был глубокий раскатистый акцент, который гармонировал с его килтом, — я человек своего слова. Помнишь, как ты спас мне жизнь в прошлую пятидневку? Что ж, я поклялся, что верну тебе долг, не так ли?
— Да, ты это сделал. — Макджил ослабил зажим на одном из котлов, поднял крышку и глубоко вдохнул. — О, Сондхейм, как вкусно пахнет! — Он вернул крышку на место так же осторожно, как и снял ее, и снова посмотрел на Кларксина. — Сержант, ты сделал чертовски много больше, чем просто отплатил мне тем же! Не совсем готов принять от тебя пулю, но я мог бы рискнуть и бросить тебе в ответ ручную бомбу!
Кларксин ухмыльнулся.
— Ха! Ожидаю, что эта благодарность продлится примерно до следующего раза, когда мне понадобится, чтобы кто-то копал отхожие места.
— Может быть, даже на четыре или пять минут дольше, — торжественно сказал Макджил.
— Я глубоко тронут, — сказал ему Кларксин, затем кивнул членам своей команды, которые все еще тяжело дышали после подъема. — Отнесите это на КП и начните организовывать очередь за едой, — сказал он им. — Я подойду через минуту.
— Понятно, сержант, — ответил незнакомый Макджилу и Милиндизу капрал с нарукавной повязкой интенданта. — И не забудьте, мне нужны эти котлы обратно! — Он усмехнулся. — Если я не верну их, потребуется гораздо больше, чем одна бутылка выпивки, чтобы лейтенант Тутил был доволен нами!
— Жалобы, жалобы! — Кларксин покачал головой. — Во-первых, это была хорошая выпивка. И, во-вторых, я обещал, что мы вернем ваши котлы. В чем дело, ты не доверяешь м…
4,5-дюймовая минометная бомба, разорвавшаяся почти прямо над головой Кларксина, давала зону поражения диаметром девяносто футов. Милиндиз и двое из команды интенданта действительно пережили этот взрыв.
* * *
Капитан Овсеп Зохэнсин сунул часы обратно в карман и взвел курок ракетницы. Взводы четвертой роты были проинструктированы следить за коротким, жестоким минометным обстрелом как можно внимательнее, но он командовал ротой уже почти два года. Никто из его людей не собирался бросаться в эту бойню, пока Овсеп Зохэнсин не будет уверен, что все кончено. Если бы роты поддержки вели себя, как обычно, эффективно, бомбардировка закончилась бы именно тогда, когда и предполагалось. Однако это случалось не всегда, и капитан наблюдал, как взрывы прогуливаются взад и вперед по вершине холма.
Последние лучи солнца на западном небе быстро угасали, и он поморщился со смешанным чувством удовлетворения и несчастья. Ночные атаки были идеальным рецептом неразберихи, хаоса и потери тактического контроля, что объясняло его несчастье. Однако это было справедливо как для обороняющихся, так и для нападающих, и имперская чарисийская армия — и, особенно, армия Тесмар — сделала ночные атаки своей специальностью, с тактической доктриной, гораздо лучше подходящей для такого рода хаотических столкновений, чем почти у кого-либо другого. Попытка четвертой роты захватить холм при дневном свете потерпела сокрушительную неудачу, но у доларцев, окопавшихся вдоль его обороняемого гребня, еще не было
