Главной моей повинностью перед отцом всегда являлся факт моей биографии от меня никак не зависящий. Первенец Туманова не сын, а дочь… И, возможно, он бы смог меня простить, если бы я попросила в детстве неваляшку и иголку с ниткой, изъявив твердое намерение пришить себе между ног новый атрибут половой принадлежности.
Как-никак все первенцы в его аристократическом роду рождались мальчиками. А я, коварная, договорилась где-то там наверху, спутала карты, дала взятку, в общем повела себя отвратительно, из рук вон плохо и выстояла наглое право родиться с пометкой «Ж», вместо «М».
Наверное, с самого первого раза, как он согласился взять меня на руки. А, может, отец ни разу этого и не делал, а только недовольно щурился при виде меня, что звучит более вероятно… Но еще тогда, в детстве, когда он первый раз проявил недовольство, я словно сразу ощутила его эмоцию… И с тех пор вела себя далеко не по канонам девочек, а как раз-таки мальчиков. Мне дарили куклы, в то время как я просила гараж с теми красно-желтыми машинками. Записывали в студию танцев, а я молила отдать на карате, уверяя, что мой кумир Брюс Ли. В садике у меня не было ни одной подружки, но среди мальчиков мой авторитет причислялся к статусу альфы, и все считали честью поделиться со мной во время обеда компотом.
Только вот, это все, еще больше раздражало моего отца. Его недо-сын никак не мог стать нормальной девочкой. К тому же всегда твердо отстаивал свои позиции. Вытирая кулаком слезы, не шел прятаться в угол, когда ругали, а с вызовом смотрел в глаза. Иногда трясся от страха, но продолжал смотреть, если знал, что вины его нет.
Я верю, что мы рождаемся с определенным характером. Конечно, воспитание и окружение его оттачивают, но основной стержень в нас с самого начала первого плача, когда тебя нагло вытаскивают из облюбованной однушки-матки твоей матери. А ты кричишь: «Изверги, немедленно верните меня обратно! Холодно!».
Если бы я родилась мягче, и, если бы не мама, каждый вечер шептавшая мне перед сном, что я самая лучшая дочь на свете, я бы лет в семь начала сидеть на успокоительных. А так, каждый день просыпалась с улыбкой на губах, готовая покорить, доказать и взобраться на самую высокую гору.
Только вот самой высокой горой для меня была похвала от отца. Понимая, довольно ясно осознавая, что мне ее по сути никогда не получить, я жаждала ее сильнее всего. Знаете, как немного помешанные.
Может, именно поэтому я пошла учиться на юридический. Получила красный диплом, и в итоге не услышала от него ни единого слова одобрения. Только кивок головы. Снисходительный. Короткий. И тут же обожглась об его ярость, сообщив о нежелании идти работать в его компанию. Этот кивок давал ясное представление о максимуме, на который я могу рассчитывать. А разве это стоит того, чтобы засовывать свои мечты в шредер? По мне — нет. Не стоит.
Мои увлечения занятиями фотографией мастерски линчевали в моей семье все, кроме мамы. А, когда, мои скилы прокачались, и родственники пытались намекнуть мне на съемки, я невинно называла им ценник. Действовало безотказно. Хоть сразу снимай и выкладывай на ютуб с пометкой: «как сильно меня любит семья. Лол».
Вообще, занятие фотографией довольно неблагодарное дело. Особенно, если у вас есть подруги. Их у меня не имелось, но несколько приятельницы, ранее адекватных существовали. И вначале я их всех с радостью фотографировала бесплатно. Тратила свое время, ездила, встречалась, помогала с образами, пару часов снимала, затем еще пару дней или недель тратила на обработку.
А со временем и опытом, начала нарабатываться клиентская база. Времени не хватало, и я ценила каждый час, но вот приятельницы не считали нужным заботиться о моей занятости и усталости.
Та, чью свадьбу я бесплатно отсняла в свое время, намекнула, что неплохо бы устроить ей фотосессию беременности. И я бы не против, но тон и манера девушки сами вынуждали озвучить ценник, который специально был для нее существенно занижен. Но это не помешало ей назвать меня «зазнавшейся меркантильной сукой».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С остальными я использовала вроде не сучью заранее подготовленную фразу: «Друзей и приятелей не снимаю, чтобы не возникало ненужных недоразумений». Даже с Эриком консультировалась, нормально ли звучит?
Одобрение получила. Посоветовал в конце добавить улыбку.
Фиговый из него советчик, конечно…
Фраза оказалась магической.
Прямо-таки ларчик чудес…
Чего я о себе после нее только не слышала…
Вот никакой фантазии на интересные ругательства… Одни расстройства.
Но в ответ от меня они слышали лишь тишину. Может быть зря, стоило как-то разнообразить их кругозор…, но никогда не считала достойным опускаться до уровня куриных пререканий.
Делаешь вывод и блокируешь контакт.
А выяснения — слишком много чести.
Оттряхнув никому ненужные мысли, снова сосредоточилась на коллажах.
С Энакином хотелось чего-то замысловатого. Максимального сюра, артхауса, от которого шла бы кровь из глаз. Знаете, бывают фотографии молодожён, на которых жених держит невесту на своей ладошке и от увиденной картинки начинает дёргаться веко, а горло таранит тягой к крику: «Сожгите это немедленно».
Вот в таком ключе я начала творить…
И Даниил под магией моих пальцев сначала стал очаровашкой оленем. С двумя рогами, с тремя… прорастающими в разных местах…неожиданных… с козлиной бородкой. Немного превратился в коротышку хоббита и человека-муравья. Затем грудь Памелы преобразовала его в чувственного транса в ванной, а туловище лошади трансформировало в кентавра, радостно скачущего на зеленой полянке с морковкой в зубах.
И в момент, когда я практически хрюкала от его образов, телефон, специально переведенный в беззвучный режим, завибрировал и сообщил о пришедшем сообщении.
Я даже зажмурилась от высветившегося на экране темного слова «Дарт».
Почувствовал мои невинные издевательства над его прекрасной жопкой?
Тайный символ для зомбирования прислал?
С подозрением разблокировала экран и открыла письмо.
Глава 16
Телеграм. Улыбаюсь.
Мы с Эриком для своих переписок используем именно этот мессенджер. Принц датский как-то объявил: «Для модных и молодых нужна Телега, Ника». Скачал приложение на мой телефон и тут же отправил мне гифку в виде прелестной улыбающейся вишенки. В малиновую очаровашку, высветившуюся в синем окошке чата, я влюбилась сразу же, поэтому немедленно загрузила себе полный сет стикеров и нашла фаворита — персик. Вы отправляли персик, а он трансформировался в вишенку, самозабвенно потрясывающую своим персиком J. Данное действо покорило меня, и я несколько месяцев моногамно и трепетно отдавала предпочтение этой жопке. Рафокивичу ничего не оставалось, как практически ежедневно получать чудо попу ягодки. Ни возмущения, ни обвинения в отсутствии у Тумановой фантазии, ни угрозы о блокировке, в которые он верил меньше меня, не помогали его светлости, и мои пальцы без капли сожаления каждый раз нажимали кнопку «отправить».
А сейчас я третий раз перечитывала письмо темнейшего и во мне, как в переполненном автобусе, сталкивались самые неожиданные эмоции. Кто-то из них блистал упитанной комплекцией «пошел на…», а потому проталкивал остальных в угол, а кто-то, несмотря на худобу, орудовал острыми локтями и при этом нервно поправлял очки: «нет, а давайте размышлять рационально…»
Дарт: Привет загадочный фотограф. Где-то через час буду проезжать около твоего дома. Подумал, вдруг ты голодна?
Кусая губу, я разбирала фразу по предложениям.
Первое предложение… подхалимаж? или стеб? Почему не великолепный, например, не потрясающий, а загадочный? В чем загадка? Вишневая жопка в ответ будет идеальна…
Предложение номер два: проезжаешь, и проезжай…до Сибири с ветерком доезжай, успехов тебе. Смотри, только голову не сверни, когда начнешь таращиться в окно мое девичье. На зажженный свет и свечки-сердечки не надейся.
А третье…
Телефон вибрирует снова под первым сообщением высвечивается второе.
