Худи был удалён с поля, и на замену пришла бутылочного цвета трикотажная кофта с круглым горлом и длинными рукавами, практически закрывающими пальцы. Она сидела свободно, но, в, отличие от предшественника, недвусмысленно информировала о наличии у меня груди. Размера непонятного, но, все же, холмы в тумане проглядывались.
Бойфренды тоже полетели на кровать и сменились чёрными джинсами чуть более плотно сидящими по фигуре. Своей длиной кофта успешно справлялась с задачей прикрытия моей задницы-предсказательницы, шепчущей: «Всё пустое» — но опять же… сумрак был на грани рассвета…
Телефон завибрировал под вздыхающими от горечи предательства бойфрендами, и я, поспешно достав его, взглянула на экран.
Дарт: Подъехал. Жду внизу.
Жди. Улыбнувшись томной улыбкой Малифисенты, напечатала в ответ: «Ок, я скоро» — и вернулась к сборам.
В скрижалях, зашифрованных в моем стервозном лесу, оговаривался пункт о недопустимости выскакивать спешной заинтересованной канарейкой, если под окном ожидает тебя кавалер. Будь он хоть трижды глава итальянской мафии или Тор, обязательно с лицом и телом Криса Хемсфорта.
Количеством свиданий я не могла похвастаться, так как большей частью все желающие тонули еще на берегу, в зыбучих песках моих ласковых слов, а те, с кем мы выходили в море, демонстрировали неисправные дыры в своих горемычных, ржавых судах. А вечером Рафикович выслушивал мои возмущения с блаженной улыбкой на устах.
У меня имелось, как минимум, пятнадцать минут, которые я провела с пользой, слегка коснулась кисточкой туши кончиков ресниц, распустила волосы, пару раз прошлась по ним мягким гребнем, подарком от Эрика. Затем дважды пшикнула на волосы дымку с маслом камелии. Название марки подталкивало язык к дислексии, но аромат опьянял сознание. Также дар его светлости, точнее, передача мне всего того, что доставалось ему от клиентов или сотрудничающих с ним брендов.
Отвергла блеск, достав его из косметички, и закинула обратно. Отошла от зеркала, ругнулась, подошла, достала прозрачный блеск и нанесла тонким слоем. Такой окажется в желудке с первым же блюдом.
Взяла небольшую чёрную сумку, перекинула туда карточки, паспорт, проездной, на случай, если Дарт окажется полным козлом, а такси резко вымрет, как вид. Критически окинула себя ещё раз в зеркале в прихожей, засомневавшись, а не вернуть ли до сих пор хмычущие бойфренды. Но предсказательница обещала не отсвечивать и я, поверив ей, взяла ключи и вышла.
Оперевшись своим накаченным орехом о капот машины, Темнейшество ждал меня на том самом месте, на котором высадил, когда в первый раз довозил до дома. Руки скрещены, взгляд в асфальт. Думает о возможной переквалификации?
Чёрные джинсы, чёрная рубашка, чёрный пиджак и чёрная обувь. Не поверю, будто он пьёт что-то помимо американо или не морщится при упоминании сливок. Мне самой нравится чёрный, но если его сила так настаивает на моногамии темного … может прыснуть на него в экспериментальных целях святую воду и понаблюдать, что из этого выйдет?
А то иду на свидание с королем теней… Очень красивым и серьезным королем… Надо было взять с собой печеньки и крошить их, оставляя след… иначе как Эрик сможет меня найти без подсказки-дорожки в случае чего?
Голова Вейдера дергается, словно он прерывает свои важные переговоры с асфальтом, и взгляд устремляется в мою сторону.
— Привет, Ника. — улыбается мне и быстро проходится глазами по моей фигуре. За пробежку по моему телу — шуруп тебе в задницу, но, за ее быстроту, так уж и быть — со смазкой.
— Чудесно выглядишь. — открывает для меня переднюю дверь.
— Привет, человек в чёрном. — отвечаю Даниилу и сажусь в машину, стараясь унять свои припадочные ощущения при контакте с его мерином. — Признайся, как часто ты пользуешься нейрализатором?
Звук закрывающейся двери сливается с его смехом. Оказываясь в салоне, Даниил пристегивает ремень и с хитринкой в глазах поворачивается на меня:
— Стараюсь не злоупотреблять служебными ништячками.
— Верится с трудом.
Он трогается с места и, когда мы выезжаем на дорогу, добавляет:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Надеюсь, вечер пройдёт не настолько плохо, чтобы использовать его на тебе.
— Не трать лишний раз заряд, не сработает, — усмехаюсь. — Если бы ты подольше пообщался с моими родственниками, они бы открыли тебе глаза на то, что я ведьма.
Он хмыкает и снова поворачивается на меня, скользя по телу потемками глаз:
— Покатаешь меня на своей метле?
К нежным афродиткам, не улавливающим частоту пошлых намеков меня сложно отнести. У меня радар мигает при малейшем уходе в цвет настроения «красный». И я бью наотмашь метким словом. Кидаю в кому без сожалений. И сейчас цвет «красный!» Но вместе с возмущением, я испытываю нечто иное, поэтому не выпускаю ему кишки, а лишь слегка царапаю.
— Боюсь, ты не удержишься и полетишь головой вниз.
Машина плавно тормозит на светофоре. Вейдер, поворачиваясь в мою сторону, начинает свой космический сеанс гипноза. Билеты оплачены, пристегнитесь, мы взлетаем:
— Я готов рискнуть.
Кажется, мое сердце сбивается немного с орбиты, мысли в голове начинают кружить звёздной пылью, а я непроизвольно кусаю губу. Нижнюю. Ту самую, на которой остановился его взгляд.
Воздух в салоне машины электризуется, сгущается и плотно облепляет тело. А я вдруг вспоминаю, как однажды ответил Эрик на мое заявление о том, что я ведьма. Феерично. Прыскаю, отворачиваюсь, и, ловя перемену цвета на светофоре, произношу:
— Зеленый.
Оставшийся путь к ресторану мы обсуждаем «людей в чёрном», точнее хвалим первую часть, а остальные посыпаем пеплом. Я рассказываю ему о готовности его снимков, информирую, как пользоваться полученной ссылкой на виртуальный диск, если вдруг в космосе отстают с технологиями… Даниил обещает посмотреть сразу, как будет возле своего компьютера. Хмурится и искренне спрашивает, все ли надо отправить в Sky?
Обещаю создать на диске отдельную папочку с моими рекомендациями по отправке. Слать им триста снимков ни к чему.
Если я буду разочарована вечером и решу прицепить пару его оленеводческих фоток, он, кажется, отправит все, не глядя.
*
Дарт открывает мне дверь в ресторан японской кухни, когда из него вылетает пара хихикающих куропаток, накаченных алкоголем и не видящих перед собой препятствий в виде меня. От столкновения останавливает его рука, молниеносно опускающаяся мне на талию и привлекающая мощным рывком к телу Темнейшего. Возможность катастрофы рассыпается в воздухе неудавшимся прогнозом, а в меня устремляется запах BLEU. Завораживающий и пленительный. Почему дурак Эрик им не пользуется, не понимаю.
— Ты вкусно пахнешь, — все еще прижимая меня к себе, произносит Даниил, и мы входим внутрь.
— Если будешь мыться, тебе это тоже грозит. — невинно отвечаю, хлопая ресницами, и отодвигаюсь.
Широко усмехаясь, Энакин поворачивается к администратору, называя какие-то тайные пароли и явки, как из зала появляется невысокого роста парень в толстовке с гордо выставленными лейблами и джинсами, на которых сзади, наверняка, тоже ярлык кабанна на пол бедра. Кругловатое лицо, небольшие смеющиеся глаза, толстенькие пальцы и безграничная улыбка.
— Даниил! Наконец-то! Думал, ты не заскочишь меня поздравить! Рад! Очень! — страсть к маркированию себя не забрала у хозяина колодец с искренностью, из которого тот плескался на Дарта. А то, что это хозяин, сразу шепнула мне моя предсказательница.
— Николяша, разве бы я смог тебя кинуть!
— Ты бы смог! — смеется круглолицый шатен в ответ и передо мной разворачивается сцена дружеских рукопожатий. Затем Никола смотрит на меня, и Даниил, улыбаясь, произносит:
— Это Ника. Истинный гурман.
— Гурманам мы только рады, — хозяин протягивает мне руку для рукопожатия. — Тем более таким прекрасным. Давайте в vip-зал, там почти все собрались. Проходите.
Это совершенно не то, чего я ожидала, но, с какого перепугу, я вообще чего-то ожидала?
