Тогда, в машине, на заднем сиденье, зажатый с обеих сторон новыми знакомыми, не мог я отделаться от навязчивых мыслей о самом себе и каком-то невнятном своем предназначении. Мне бы позабавить дам разговорами, предстать интересным и положительным, чтобы уж наверняка воткнуть свой хуй в молодую дырку! Так нет же! Сидел, погруженный в самого себя, и молчал, а, как известно, молчание палку не приблизит. «Неужели, – думал я в тот момент, – вся моя жизнь так и пройдет где-то в сантиметре от счастья? Неужто так и буду все будние дни торчать на совещаниях в офисах (категорий А, В или С), исподволь пропитываясь черной злобой к партнерам, коллегам и инвесторам? Что за дикое наказание в виде деловых скучнейших обедов в разной пафосности кабаках?»
Да, ты бывал в них сотни или тысячи раз. Ты помнишь, как расставлены столики, в какой цвет покрашены стены, что стоит заказать из основного меню. Официанты узнают тебя, кивают, как старому знакомому. Директор заведения выходит, чтобы поздороваться с тобой за руку. Ты окружен улыбками и дружелюбием. Но не стоит обманываться, улыбки, кивки, рукопожатия сотканы из ненависти и безразличия, из жадности и страха, из похоти и подлости. Ты и сам состоишь из всего этого. Чему уж тут удивляться?
Я трясся в раздолбанном такси, тщетно пытаясь сконцентрироваться на текущем моменте. Мне пора было уже перестать грузиться, обратить свое, и без того рассеянное, внимание на дам. Ведь это ради них, ради порции хорошего качественного секса я перся черт-те куда с малоинтересными мне лохами. Все, что нужно, – использовать молодую плоть, поиметь ее, удовлетворить животный инстинкт и навсегда раствориться в ночной Москве. Возможно, мы еще встретимся, увидим друг друга на танцполе или в баре. Я вряд ли поздороваюсь, мне плевать на прошлое и на людей из него. Я устремлен в будущее. Хотя, если разобраться, это своего рода самообман. Будущее-то всего-навсего зеркальное отражение прошлого.
Я пытался сконцентрироваться, но мысли продолжали гудеть встревоженным пчелиным роем.
Неужели, – думалось мне, – я заслужил все эти вечерние ни к чему не обязывающие свидания с разными женщинами? Красивыми и не очень, умными и тупыми, накачанными пафосом, как силиконом, и простушками, стервами и милашками, шлюхами, проститутками, блядями (к сожалению, альтернатива мне еще не предоставлялась)? К чему мне книга о восьмидесяти пяти способах завязывания галстука, сами галстуки (в основном, от Cerruti, Ermenegildo Zegna и Lanvin)? Зачем мне эти пустые разговоры, довольно лево пытающиеся походить на пиздеж за жизнь, походы в кино на высокобюджетные (обязательно высокобюджетные!) блокбастеры, обсуждения новой премьеры Виктюка, презентации и показы, последние коллекции Prada и Gucci?
Даже эмоции и ощущения я могу создать в себе сам. Это просто. Нужна душевность и возвышенность? На сутки хватит двух граммов кокнара. Хочешь ускориться и повысить работоспособность? От финского «спида» почти нет отходняков. Счастье? Это уж совсем просто: три таблетки Ferrari, и ощущение безмятежной радости не покинет тебя до утра. Устал от проблем и страхов, надо расслабиться? Добро пожаловать в опийно-морфийную группу, старый добрый эйч снимет все как рукой, развеет в считанные минуты.
Я постоянно чувствую пустоту. Настоящие переживания исчерпаны, они заменены химическими реакциями. Хорошего качества наркотики можно принимать долго. Практически – всю жизнь. Надо только знать меру и подходить к процессу, как говорит знакомый дилер, без фанатизма. Вопрос лишь в том, зачем все это надо, если на самом деле ничего этого нет? Пустота.
Постоянная усталость от жизни. Каждый день происходит одно и то же. Тот же рассвет, и тот же закат. Утренний туман. Отсутствие аппетита. Сытый рык спортивного автомобиля. Блеклые лица сотрудников. Обед в моднейшем ресторане, кроме отрыжки, вызывающий патологическое желание задушить всех на нем присутствовавших. Всех этих партнеров, клиентов и поставщиков. Нескончаемая вереница, монотонный караван, частенько превращающийся в ураганную круговерть, постоянная каша телефонных звонков, встреч, предложений и визитов. Легкий флирт со всеми встречающимися по пути самками. Кокаиновые дороги, длиной в мили и сотни миль. Ощущение того, что не вставляет. И не только кокос, сама жизнь. Не цепляет. Нет прихода. Есть усталость.
Однако я все же умудрился взять себя в руки. В конце концов я заставил себя обратить внимание на спутников. И девушки, и юноша были одеты довольно стремно, видимо, никто из них не знал на самом деле, что такое мода. Они были похожи на молодежь из Подмосковья, впрочем, скорее всего так оно и было. Интересно, слышали ли когда-нибудь Таня и ее подруга Оля о существовании антверпенской шестерки? Знает ли мальчик Леша, что помимо Versace и Chanel существует Вальтер Ван Бейрендонк, называющий свои коллекции Wild& Lethal Trash или Aesthetic terrorist. (Кстати, «эстетический терроризм» – не мое ли жизненное кредо?) Имеют ли эти дети окраин представление о том, что, например, Мартин Маржела вместо собственного лейбла пришивает к одежде пустые этикетки, а самые крутые показы бельгийцев происходили на заброшенных складах и в ночлежках?
Тем временем машина подъехала к станции метро «Тимирязевская». «Здесь прямо, в сторону Дмитровского шоссе, здесь направо, на Ховринскую улицу», – уверенно командовала Таня. Ее подруга, тем временем, постоянно смеялась, что-то говорила, но все, что она несла, было настолько невразумительно и банально, что вспомнить и малую толику ее высказываний представляется невозможным. Молодой человек Леша большей частью отмалчивался.
Квартирка, куда мы пришли, была съемной, но подозрительно чистой. Одна комната и кухня, довольно просторная, позволяющая спокойно разместиться за столом четырем сотрапезникам. В квартире было прохладно, наверное, окна не были заклеены на зиму. Таня достала рюмки и какие-то скудные закуски.
Меня вдруг как током ударило. Сколько уже времени я не сиживал вот так на кухне? Тем более в компании малознакомых мне лохов? Да и было ли у меня на самом деле желание знакомиться с ними ближе? Становиться, пусть даже на какой-то момент, частью их обывательского мирка? Как только девушки включили музыку, я понял, что лажанулся по полной! «…Речной трамвайчик! – дурным голосом взвыла Алла Борисовна. – …Мадам Брошкина!»
Раздражение на самого себя. Ну надо ли быть таким полудурком? В который раз, с мазохистским удовольствием, я оглядел компанию, которая постепенно напрягала все сильнее и сильнее. Леше было, наверное, лет двадцать пять. Он не был русским, скорее всего азербайджанцем или тому подобным зверьком. Практически все время он сидел молча. Один раз только сказал, что работает в «силовых структурах». Гордо и значимо. Знаете, как сразу определить отстойность собеседника? Прислушайтесь к его мнению о властных структурах. Если только вы услышите нотки уважения, пиетета, восхищения и, паче чаяния, осознания важности возложенной на них миссии, знайте – перед вами конченый, безнадежный лох! А уж если ваш собеседник кидает заяву (с гордостью, блядь!), что работает там!..
Все эти крутые силовики в детстве и юношестве своем были задроченным отстоем, который чморили все, кому не лень. Девочки не то что не давали таким, даже не смотрели в их сторону. Даже представить себе не могли, что это особи мужского пола. Что оставалось делать закомплексованным изгоям? Талантливейшие ушли в науку и искусство, бездари стали ментами, работают в ФСБ и ЦРУ, Моссаде и ГРУ.
Как-то сам собой зашел разговор о наркотиках. Куда уж без них! То есть для меня это было всего-навсего очередной обычной темой в череде других. Для моих новых друзей это оказалось пугающим, шокирующим и интереснейшим обсуждением проблемы наркозависимостей. Практически – ток-шоу со мной в качестве приглашенного гостя и в формате реального времени! Выяснилось, что никто из них не пробовал ничего сильнее марихуаны. Глядя в их широко раскрытые наивные глаза, я несмотря на раздражение от собственного идиотизма произнес небольшую лекцию. Ощутил себя этаким наркотическим миссионером, проповедующим среди аборигенов. Завершил рассказ словами Мика Джаггера, который на вопрос были ли у него проблемы с наркотиками, ответил: «С наркотиками проблем не было, только с полицией».
– А кто же тебя подсадил? – спросил вдруг Леша. Атмосфера стала до пошлости абсурдной.
– Ты что, советских детективов насмотрелся? Безусловно, стиль там присутствует. Прекрасные образчики неамериканского кино категории В. Но разве можно черпать жизненный опыт из trash movies?
Кажется, молодой ментовской зверек ничего не понял из моих слов. Он помолчал, посмотрел на меня немного обиженно и вдруг сказал:
– Меня всегда учили, что сережки мужчину не украшают.
Я засмеялся. Нет, не то слово. Заржал. Откуда же он приехал, из какого аула?
