— Собирайтесь! Будем искать новую лежку!
Ирвин и Оливия хмуро молчали, ночные кошмары оставили на ихних физиономиях печати бессилия и беспомощности. Безвыходности. Зачем что-то делать и куда-то идти, если?..
— Чего скисли? — гневно зашипел на девчонок подмастер.
— Сон… — выдавила Оливия и подступающие на глаза слезы, задавили бушующий в груди ураган эмоций.
Шост дрогнул, слабо качнулся на ватных ногах, и присел у чадящего сизым дымком костерка. Сон! А что сон? Ну и что, что сон? Жить все равно как-то дальше надо!
— Поступим за рекомендациями полукровки, раздобудем провиант… Запас еды нам в горах не помешает и проведем разведку… — Шост спрятал за плечи дрожащие руки, — если окажется, что отголоски… действительны, то… то…
— Я должна срочно отправиться в Робур! Или в столицу! Надо связаться с отцом! Срочно! Он поможет с решением проблем!
— Ирвин, к Северному Королевству не меньше восьми сотен миль, нужен экипаж или в худшем случае быстрые и выносливые лошади с переменой… а может и не одной? Василисковый край тянется вдоль Южного тракта на двести миль — это пустынные и опасные земли, нам потребуется еда, питье на пару недель и… проводник. А постов и деревень до Северного тракта практически нет.
— Да, но что-то все равно надо делать?! — зарычала она, вскакивая на ноги. — Не сидеть же, сложа руки в канавах! Или ты думаешь, что полукровка повсюду нам будет подставлять свое плечо? Он не бог. Не всесильный. Его вышвырнули даже из эльфийской общины, и теперь, думаешь, люди встретят его с распростертыми объятиями?
Шост от бессилия заскрипел зубами, аристократия начинала командовать.
— Зачем тебе и Оливии вообще суетится? Что вы, в конце концов, то потеряли?.. Подумаешь, остались без нарядов и муштры, это в вашем случае вполне можно и пережить.
Ирвин отшатнулась, как от хорошей, крепкой затрещины. Захлопала, растеряно, наливаясь краской. Оливия застыла на трухлой деревяшке с разинутым от шока ртом.
— А… а… друзья?
— Ха, что я слышу? С каких это пор у герцогской дочки вдруг появились среди "мелочи" друзья? Может, скажи еще… фавориты? — язвительно напирал взбешенный парнишка. — Неужели у тебя, Ирвин, в резиденции мало подхалимчиков и жополизов? Небось, вся периферия к каждодневному балу на цыпочках сбегается?
— Пе-ре-фи-рия! — по складам выплюнула Ирвин, уничтожающе пронизывая Шоста глазенками. Наверняка этот день и этот разговор навеки оставят неизгладимый след в их натянутых отношениях. — Вот, значит, какого ты мнения о Валеже, Сальме, Гвине, Железе, Варкессе, Родже…
— Для меня они не только друзья! Для меня они… братья!
— И ты их успел уже похоронить заживо, так Шост? — рявкнула дочка Важича Альвинского.
— Я знаю, что такое ритуальное колдовство… Что такое кровное плетение и…
— Откуда тебе знать плетение мастеровых? Тебя не посвятили в этом году даже в младшие мастера, отправили на второй год. Ты не сдал итоговую оценку, Шост, ты чудом едва не провалил практику и если бы не я, то…
— Ирвин послушай, ты ошибаешься! — неожиданно вмешалась в перепалку Оливия.
— Не встревай! Он бездарь и еще нас чему-то учит. Старейшины, скорее всего, покусились на денежки его близких и родственничков, верно, говорю, Шост?
— Ирвин, ты же не знаешь всего! Ты же не знаешь, правды! — залепетала Оливия и ее голосу прислушалась, к сожалению, лишь одна лесная живность, притихшая в округе.
— Тебя вели за ручку! Чего ты отворачиваешься? Что, правда, горька, а? Куда уходишь?
Шост внезапно напрягся на рубеже света костра и их стоянки, превратился в сжатый комок, вслушался в нарастающий, далекий шум.
— Я б, таких как он!.. — Ирвин не договорила. Сейчас точно расплатится. — Ирод! Из-за таких как он!..
— Дуреха!! Зачем ты так? Зачем? — приникла к ее плечу подруга, утешая.
— Отстань!
— Разве ты не знаешь? Не знаешь?
Ирвин вяло отмахнулась.
— Эх, дуреха! — повторила Оливия. — Он же сын главного старейшины. Он же сын Имрана Брамта. Шост Брамт. Его никто не держал в стенах храма, отец всегда был к нему принципиален, больше чем к нам, из-за этого он и не смог так долго переступить ступень ученичества и стать подмастером, старейшины постоянно требовательны к нему из-за забот главы, а тот требователен, потому что считал сына равным себе и исключая любые поблажки. Поняла?
Ирвин ошарашено кусала губы и краснела. Позор! Если это действительно, правда, то беспощадный позор! Наклеветать на собрата. Наклеветать на друга, товарища по несчастью. Позорище! Она не простит этого себе, он ей никогда не простит гадких слов. Может смилостивиться сейчас, но чтобы в сердцах и чистой душой — никогда! Она разрыдалась во всю.
— А ну, цыц! Молчать, кому говорю! На дороге разъезд! Конники! Я слышу стук копыт. — Твердил, перебивая их Шост. Он схватил сумку полукровки и скомканный плащ, бросился в сторону Южного тракта.
Бежали быстро и рывками, обегая заросли высокой крапивы и ежевики, продираясь через ухабы и мелкие ложбинки, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев и скорченные на земле трухлявые пни, похожие на затаившихся чудовищ. Мелькали в густых кустарниках тени обитателей Встречного леса, а также порхали с ветки на ветку разнокрылые птахи.
Шост, наконец, приник в низком бурьяне на границе полосы и вгляделся в запыленное, нарастающее облако. Приближались с северной стороны. За спиною подмастера треск и оханье. Сопение под боком, чуть ли не над самым ухом.
Ждали молча и тихо.
В клубах дыма пронеслись передовые всадники: оруженосцы и знаменосцы, а следом — вся знать и военный эскорт. Шост тяжело сглотнул, когда с точностью определился с гербами и узнал сопровождение, лучшего на сей момент дня и не придумаешь. К одним заботам, прибавились и другие. Когда конники промчались и догадки подтвердились, а гости свернули на узкоколейку в Лисий луг, Шост постепенно начал чувствовать всем сердцем нарастающую тревогу, — Себастьян! Нужно срочно оповестить Себастьяна. Эти люди с полукровкой играться явно не будут, изрубят в капусту и все дела!
— Надо его предупредить! Немедленно! Это графы Модерик и Суаж — с ними шутки плохи.
— Я видела пристава от резервной армии, только не узнала, кто именно? — вставила притихшая Ирвин.
Шост раздумывал секунду.
— В деревню, живо!
— Но что они делают на юге? В Лисьем лугу?
— Элементарно, Оливия, Модерик родственник Ежнику, а Суаж — Железу, но если предположить тот факт, что о происшествиях с храмом стало известно даже им, то надо ожидать гостей и со всего Северного Королевства и… Лафим. А это… это… — он задыхался от бега.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
