— Севером. Старки были обречены и с ними было покончено в ту ночь, когда ты взял Винтерфелл. — Он пренебрежительно махнул рукой. — Все это — просто свара за трофеи.
Их короткая поездка подошла к концу у деревянных стен Города-на-Кургане. Над его деревянными башнями колыхались знамена, хлопая на ветру: человек Дредфорта с содранной кожей, боевой топор Сервинов, сосны Толхарта, водяной Мандерли, перекрещенные ключи старого лорда Лока, великан Амберов и каменная рука Флинтов, лось Хорнвудов. От Стаутов — красно-коричневый с золотом шеврон, от Слэйтов — серое поле внутри двойной белой ленты. Четыре лошадиных головы возвещали о четырех Рисвеллах из Источников — одна серая, одна белая, одна золотая, одна бурая. Шутили, что Рисвеллы не могли даже согласовать цвета своего герба. Над ними развевался олень-и-лев мальчика, сидевшего на Железном Троне в тысяче лиг отсюда.
Вонючка услышал, как вращаются крылья старой мельницы, когда они проехали под городскими воротами в покрытый травой внутренний двор, куда выбежали конюхи, чтобы забрать их лошадей.
— Сюда, будь добр. — Лорд Болтон провел его к главной башне, над которой реяли знамена погибшего лорда Дастина и его овдовевшей жены. На его знамени была изображена корона с зубцами над скрещенными топорами; на ее — с тем же самым гербом соседствовала золотая лошадиная голова Родрика Рисвелла.
От подъема в зал по широкому пролету деревянной лестницы ноги Вонючки начали трястись. Чтобы успокоить их, ему пришлось остановиться, пристально всматриваясь в покрытый травой склон Великого Кургана. Одни утверждали, что он был могилой Первого Короля, приведшего Первых Людей в Вестерос. Другие доказывали, что там, учитывая размер, должно быть, похоронен Король Великанов. Некоторые даже говорили, что это не курган, а просто холм, но если так, то это был одинокий холм, потому что большая часть Курганов была плоской и продуваемой ветрами.
В зале рядом с очагом стояла женщина, согревая тонкие руки над тлеющими угольками умирающего огня. Она была одета во все черное с головы до пят и не носила ни золота, ни драгоценностей, но то, что она была знатного происхождения, было видно сразу. Хотя в уголках ее рта, а еще больше вокруг глаз уже появились морщины, она все еще была высокой, прямой и красивой. Ее волосы были в равных долях каштановыми и седыми, она туго стягивала их за головой во вдовий пучок.
— Кто это, — спросила она. — Где мальчик? Твой бастард отказался его отдавать? Этот старик — его… о, боги помилуйте, что это за запах? Это существо обделалось?
— Он был с Рамси. Леди Барбри, позвольте представить вам законного лорда Железных Островов, Теона из дома Грейджоев.
Нет, думал он, нет, не произносите это имя, Рамси услышит вас, он узнает, он узнает, он сделает мне больно.
Она поджала губы.
— Он — не то, что я ожидала.
— Он — то, что у нас есть.
— Что твой бастард сделал с ним?
— Думаю, снял немного кожи. Несколько небольших кусочков. Ничего особенно важного.
— Он безумен?
— Может быть. Это имеет значение?
Вонючка больше не мог слушать.
— Пожалуйста, м'лорд, м'леди, здесь какая-то ошибка, — он упал на колени, дрожа, как лист в зимнюю бурю, слезы лились по его исстрадавшимся щекам. — Я не он, я не перевертыш, он умер в Винтерфелле. Меня зовут Вонючка. — Он должен был помнить это имя. — Рифмуется с уродцем.
ТИРИОН
Корабль был уже в семи днях пути от Волантиса, когда Пенни наконец появилась из своей каюты, возникла на палубе как какое-то лесное создание, разбуженное после долгой зимней спячки.
Стемнело, и красный жрец зажег свой ночной огонь в большой железной жаровне посреди палубы; и команда собралась вокруг на молитву. Голос Мокорро был низким, как барабан, который, казалось, грохотал откуда-то из глубин его массивного туловища. “- Мы благодарим Тебя за Твое Солнце, которое согревает нас,” — молился он. “ — Мы благодарим Тебя за Твои Звезды, которые указывают нам путь, пока мы пересекаем под парусом это холодное темное море.” Огромный человек, гораздо выше сира Джораха и достаточно объемный, чтобы сделать двух таких из него, священник носил алые одежды, с манжетами, воротником и каймой, расшитыми огненно-оранжевым атласом. Его кожа была черной как смоль, волосы — белыми, как снег, щеки и лоб покрывала татуировка — желтые и оранжевые языки пламени. Его железный посох, увенчаный головой дракона, был столь же высок, как и он сам; когда он ударял им о палубу, из пасти дракона извергалось потрескивающее зеленое пламя.
Его телохранители, пять воинов-рабов Огненной Руки, вторили ему. Они пели на языке Старого Волантиса, но Тирион слышал достаточно молитв, чтобы ухватить суть. Зажги наш огонь и защити нас от тьмы, и от всякого там еще, освети наш путь и согрей нас как следует, ночь темна и полна ужасов, спаси нас от разных страшных вещей, и прочий подобный бред.
Он знал, что лучше держать свои мысли при себе. Тирион Ланнистер не верил ни в каких богов, но на этом корабле определенно мудрее было выказать уважение красному Рглору. Джорах Мормонт снял с Тириона оковы, как только они достаточно далеко отошли от берега, и карлик не хотел дать ему повод одеть их вновь.
"Селаэсори Кхоран" была валким корытом, вмещающим до пятисот тонн груза, с глубоким трюмом, высокими надстройками на носу и корме, и единственной мачтой между ними. На баке стояла гротескная деревянная фигура — какой-то изъеденный червями правитель, со взглядом страдающего запором и свитком наготове в одной из рук. Тирион никогда еще не видел столь уродливого корабля. Его команда была не более симпатичной. Капитан, суровый человек с сердито поджатыми губами, выпяченным бочонком-животом, близко расположенными, жадными глазами был плохим игроком в кавассу и, проигрывая, отвратительно себя вел. Под его командой состояли четверо его помощников-вольноотпущенников и пятьдесят прикованных рабов; каждый из них носил на щеке татуировку, грубо повторяющую силуэт носовой фигуры. Тириона моряки называли Безносым, независимо от того, сколько раз он повторил им, что его имя Хугор Хилл.
Трое из помощников капитана, и более чем три четверти команды были ярыми поклонниками Владыки Света. Тирион был меньше уверен насчет капитана, который всегда выходил на вечерние молитвы, но не принимал никакого участия в них. Но Мокорро был истинным хозяином Селаэсори Кхоран, по крайней мере на этом рейсе.
— Владыка Света, благослови своего раба Мокорро, и освети его путь по тёмным углам мира, — прогудел красный жрец. — И защити своего праведного раба Бенерро. Даруй ему смелость. Даруй ему мудрость. Наполни его сердце огнём.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
