после обучения работали в Госпитале, где подобные операции — обыденность. Его мама же была именно полевым шиноби, способной спасти жизнь раненому товарищу прямо после боя, и чтобы получить по этому счёту повышение до специального джонина ей пришлось повышать квалификацию как медика, из-за чего проводила в Госпитале практически всё свободное время.
Неджи, закончив с верхней половиной, подал знак, и они вдвоём перешли к нижней. Для раскрытия костяной оболочки нужно было найти баланс между тонкостью и грубой силой. Совместными усилиями они смогли раскрошить костяную скорлупу, а после Хьюга продолжил работать с самими конечностями. Канкуро же продемонстрировал технику, крайне похожую внешне и воздействием на Скальпель Чакры, посчитав, что самое сложное — это разобраться с чакросистемой внутренних органов, но видя, как грубо и по-варварски она воздействовала на каналы ужаснулся и попросил кукольника остановиться. Становилось понятно, почему у них подобные марионетки получались паршивого качества.
К концу Неджи едва стоял на ногах и был выжат как лимон. Он хотел было приступить к консервации органов вместе с Канкуро, но тот просто послал того домой. Их троица надолго завязла в Листе в связи с бумажным коллапсом в Конохе, и получить вознаграждение за помощь пока не могли. Кукольник сам позаботится об органах и передаст их завтра. Хьюга смирился и отправился домой. Уже начало смеркаться, до глубокого вечера ещё было далеко, но Неджи просто принял душ, слегка скинув накопившуюся усталость и провалился в сон, так и не вкинув ничего съестного. Погоня, два напряженных сражения, нервы и переживания, а после встряска с вскрытием… Насыщенный и тяжёлый день.
***
Сладкая нега блаженного сна с треском разрушилась из-за небрежного движения. Все тело пронзило ломотой, мышцы разразились острой болью из-за скопившейся молочной кислоты, а чакра текла по организму с характерным зудом. Неджи нехотя раскрыл тяжёлые веки и попытался подняться.
Живот закричал, напоминая о том, что еда бы не повредила. В первую очередь пищевые пилюли Акимичи, чтобы они чуть ослабили дискомфорт, после разминка, разгонявшая ломоту и кровь, и только потом — завтрак. Неджи взглянул на часы — время было ближе к полудню, а ведь он обещал, что утром придет на обследование, но проспал.
Едой послужили остатки старого ужина и позавчерашнего завтрака. В свободное время нужно будет заказать готовой и вкусной еды.
Хьюга пришел в себя, сменил одеяния, а затем, завязав волосы в хвост, прикрыл протектором печать побочной ветви и вышел в город.
В Госпитале его пожурили за пропуск, но беглое обследование провели, убедившись в положительных тенденциях восстановления руки и сняв воспаление мышц. Состояние ребят шло на поправку, один только Узумаки ещё не приходил в себя. Кибу и Чоджи уже можно было навещать, а Ли после обеда будут выписывать — осложнений от операции не возникло.
На первом этаже сидел Гаара, задумчиво поглядывая на часы. Флёр из лёгкого безумия и кровожадности, сопровождавший его весь экзамен, исчез после поединка с Узумаки.
— Чего ждёшь? — подошёл к нему Хьюга.
— Жду, как выпишут твоего товарища. Я хотел с ним поговорить, — честно ответил тот. — И с тобой тоже. Спасибо, что помог Канкуро. Я это запомню.
— Не забуду, — поправил его Неджи. — Запоминают зло, а добро — не забывают, — Хьюга позволил лёгкий смех, глядя на буквально зависшего от этих слов Гаару. — Пойдем тогда, я его тоже хотел навестить.
Парень кивнул с некоторой задержкой, постепенно приходя в себя.
Ли, Наруто и Чоджи лежали в одном крыле, даже на одном этаже. Сокомандник лучился позитивом и жизнерадостностью. Оно и не дурно, ведь ещё немного — и он сможет возвращаться к привычному ритму жизни. Гаара пока решил подождать в коридоре. В палате уже была Тентен, и не успел Хьюга поздороваться с другом, как она со старта начала возмущаться тем, что ее снова не взяли. Неджи же добавил, что Ли тоже. Тот сам отправился за ними, как только Сакура всё проболтала.
Атмосфера чуть обострилась, как в палату зашёл Гаара. Рыжий шиноби из Суны чувствовал себя не в своей тарелке, не зная с чего начать, потому был краток.
— Я хотел извиниться за произошедшее, — на бледном лице Гаары не проявилось ни одной эмоции.
— Я тебя ни в чём не виню, — Ли даже слегка опешил от такого заявления Гаары, а сам рыжий застыл, широко распахнув глаза. — В нашем сражении я ставил на кон свою жизнь и проиграл. Меня вылечили, и я снова могу вести карьеру шиноби, моя мечта — всё ещё со мной. Такие шиноби как ты, Гаара, или Неджи — ориентир для таких, как я. Высота, которую я должен достичь и превзойти, — а после он положил ему руку на плечо и, улыбнувшись, сказал: — Ты мне подарил очень важный урок. Не каждая победа стоит тех жертв, на которые придется ради неё пойти, — даже Неджи взглянул на товарища по-новому, не пытаясь скрыть удивление. — Что? — надувшись, спросил Ли. — Я же ещё при нашей встрече в лесу тебе сказал, что я сделал определённые выводы и принял взвешенное решение.
Гаара вышел первый, а потом Хьюга и тоже попрощался с Ли и Тентен, у него было желание навестить пришедших в себя Чоджи и Кибу, а после нужно было закончить все дела с Канкуро и дожидаться разговора с Цунаде.
На этаже, кстати, снова дежурила Хината. Похоже, что её вечно ставили присматривать за сверстниками, и вообще, были ли у неё свободные дни, или она практически сутками сидела в Госпитале?
В данный момент она находилась в палате у Кибы и проводила над ним какие-то манипуляции, а сам Инузука не сводил глаз с хлопочущей над ним Хинаты. Его сестра, сидевшая на стуле рядом, лишь улыбалась, глядя на всё это. Ну, видимо, у него всё было в порядке и навещать его было не нужно, но Киба всем своим поведением снова начал напрашиваться на разговор, но сейчас по другой теме.
У Чоджи же сидел его отец и Ино, Неджи сначала постучал, погасив Бьякуган, и, дождавшись разрешения, вошёл. Сам парнишка выглядел крайне скверно, кожа да кости. Он потерял килограммов тридцать, если не все тридцать пять, но зато улыбался. Он был жив, и это — главное.
— Здраствуйте Чоза-сан, — Хьюга поздоровался сначала с отцом, от него последовала скупая улыбка и кивок — Привет Чоджи, Ино, — после с ровесниками.
— Неджи! — худой
