Пока же Дэниел знакомился с присутствующими и представлял им военных инструкторов. Те впечатляли, в особенности Морган Темби, накачанные мышцы которого вызывали нескрываемое восхищение.
— В общей сложности эти люди обучили тысячи бойцов, — говорил Дэниел. — Они не станут требовать от вас парадного блеска, а научат, как наиболее эффективно пользоваться привезенным оружием. — Повернувшись к сыну Омеру, Дэниел спросил: — Патрик, сколько у вас сейчас людей? И где они в настоящее время?
За время отсутствия Дэниела Патрику удалось привлечь на сторону сил Сопротивления еще около полутора тысяч парней.
— Отлично, Патрик, это даже больше, чем требуется, — одобрил Дэниел. — Я рассчитываю на костяк примерно в тысячу человек. По двести пятьдесят человек в каждом отряде под руководством военного инструктора. Большее количество вряд ли удастся незаметно провести и разместить на боевых позициях. Хотя многие нам понадобятся не только в бою.
Совещание в штабе сил Сопротивления проходило три дня.
На последнем заседании Дэниел снова обратился к присутствующим с короткой речью: — Наш план очень прост. И это хорошо: значит, есть хоть какая-то гарантия от серьезных ошибок. Повторяю, вся наша стратегия базируется на следующем. Во-первых, мы очень скоро должны начать боевые действия, а не ждать долгие месяцы. И во-вторых, пусть наше выступление станет полной неожиданностью для Таффари. То есть должна соблюдаться полная секретность. Малейшая утечка информации приведет к тому, что Таффари нас просто раздавит. Мы и глазом моргнуть не успеем. Итак, господа, быстрота и секретность — вот залог нашего успеха. Наша очередная встреча — первого числа следующего месяца. К тому времени мы разработаем подробный план действий. До тех пор все приказы вы будете получать от военных инструкторов. Разрешите пожелать удачи.
Пири, полностью раздавленный случившимся, просто не знал, как ему жить дальше. Сердце его разрывалось от отчаяния и ненависти.
Вот уже несколько месяцев он жил в лесу один. Не с кем было словом перемолвиться, да и веселого смеха женщин он теперь не слышал. По ночам он лежал в наспех сооруженной хижине из листьев и думал о самой младшей из своих жен, шестнадцатилетней. У нее были маленькие, упругие груди, гладкое и мягкое тело, и Пири стонал в темноте при мысли о том, что уже никогда ему больше не ощутить его тепло и не замереть от счастья.
Днем Пири чувствовал себя ничуть не лучше. Все теперь стало ему безразлично, и даже охотился он без прежнего азарта и вдохновения. Иногда старый бамбути целыми часами просиживал у какого-нибудь водоема, невидящим взором глядя на черную воду. Дважды он слышал свист хохлатого хамелеона, но не пошел на зов. Пири совсем исхудал, борода его побелела. Однажды вдалеке он различил голоса женщин бамбути, собиравших грибы и разные коренья. Пири незаметно подобрался совсем близко и долго наблюдал за ними; сердце его чуть не разрывалось от тоски. Его так и подмывало выйти к ним навстречу, но он не мог этого сделать.
В другой раз он набрел в лесу на следы целого отряда wazungu. Внимательно изучив следы, Пири насчитал в нем двадцать мужчин, и шли они в определенном направлении. Очень странно. Угали и гита ужасно боялись всяких таинственных чудовищ и старались избегать мест, где росли деревья-великаны. В Пири вдруг проснулось любопытство, и он решил проверить, куда ведут следы wazungu. Эти люди шли очень быстро, и только через несколько часов пигмей нагнал их. И тут он обнаружил нечто совершенно удивительное.
В глубине леса находился лагерь и много-много людей. И все они были вооружены странными banduki, из которых торчал хвост, похожий на банан. Пока Пири, спрятавшись в зарослях, наблюдал за ними, люди все время стреляли из своих banduki, и грохот стоял такой, что разлетелись все птицы и разбежались испуганные обезьяны.
Все это, конечно, чрезвычайно удивительно, но больше всего Пири поразило то, что эти люди не были гита. В последнее время только солдаты гита носили banduki. А здесь, в лесу, стреляли угали.
Пири много дней размышлял над увиденным. А затем инстинкт собственника, который вроде бы умер в нем после прихода Молимо, вдруг опять дал о себе знать. Пири вспомнил о Четти Сингхе, прикидывая, не даст ли ему Сингх табаку, если он расскажет о вооруженных людях. Он ненавидел Четти Сингха, который частенько обманывал его, не выполнял обещанного. Но стоило Пири только подумать о табаке, как у него потекли слюнки. Ему так сильно снова захотелось пожевать табаку, что внутри все сжалось.
На следующий день он решил пригласить Четти Сингха на встречу. По пути он что-то все время насвистывал и напевал.
Впервые после наказания Молимо Пири на какое-то время ожил. Он даже остановился, заметив в вышине среди ветвей обезьяну колобус, лакомившуюся желтыми фруктами с дерева монгонго. Пири-охотник с прежней ловкостью и проворством подобрался к обезьяне совсем близко, а глупое животное даже не заметило его. И Пири выпустил в обезьяну одну из своих отравленных стрел, попав бедняге в лапу.
Обезьяна с визгом кинулась прочь, пытаясь скрыться в густой листве, однако далеко убежать ей не удалось. Яд действовал мгновенно. Парализованное животное, свалившись на землю, забилось в агонии. Этот яд Пири только что приготовил; он нашел гнездо с крошечными жучками всего несколько дней тому назад, выкопал жуков из земли, хорошенько растолок их в специальной толкушке из толстой коры и осторожно смазал получившейся смесью наконечники своих стрел.
Набив как следует желудок нежным мясом обезьяны и спрятав красивую черно-белую шкурку животного в свой заплечный мешок, Пири двинулся дальше на встречу с одноруким сикхом.
Пири ждал на вырубке, давно заросшей густым кустарником, два дня. А потом забеспокоился, не забыл ли угали из небольшой duka на шоссе передать его послание Четти Сингху.
Прошло еще несколько часов, и Пири решил, что Четти Сингх получил послание, но, наверное, узнав, что Молимо убил Пири, он теперь не придет. Теперь, наверное, никто и никогда не захочет разговаривать с Пири. Недавнее хорошее настроение быстро улетучилось, и пигмея в ожидании Сингха охватил новый приступ отчаяния и щемящей тоски.
Четти Сингх пришел на свидание на второй день, ближе к вечеру. Пири услышал мотор «лендровера», прежде чем машина появилась на вырубке. И, к изумлению Пири, вся его прежняя ненависть, вся злость, какую он испытывал, нашла свою цель.
Пири вспомнил, как много раз обманывал его этот хитрый Сингх. Он никогда не давал ему столько табаку, сколько обещал. И джин всегда разбавлял водой.
