Паузу нарушила Милисент Бейтс, которая громко и недоверчиво воскликнула:
– Мертв? Вы имеете в виду того араба, который летел с нами из Лондона? Какой вздор! Наверное они ошиблись. Ведь он всю дорогу от Найроби разговаривал с мистером Доулингом! Я это слышала. Он не мог умереть!
– Сердце, я полагаю, – неловко буркнул Ларри Доулинг. – Он говорил, что всегда чувствует себя в самолете неважно. И выглядел несколько бледным. Но его, похоже, не укачивало. Мы вообще не касались этой темы. Думаю, он просто нервничал.
– Если это только не чума, или холера, или какая-нибудь ещё из этих мерзких восточных болезней! – передернулась Милисент. – Я вам говорила, нечего и думать было ехать на Восток, Гасси!
Дэни услышала, как миссис Бингхэм резко повернулась на сиденье.
– Не говори чепухи, Милисент! Конечно же, тут не может быть ничего заразного. Иначе большинство из нас угодили бы в карантин!
– Откуда мы знаем, что так не случится? – осведомилась мисс Бейтс. Мы все ещё здесь!
Весь салон самолета затих, переваривая эту мысль. Вскоре молчание было нарушено возвращением командира и второго пилота, и пять минут спустя аэропорт Момбасы остался позади исчезающим пятнышком среди игрушечных деревьев.
Дэни снова повернулась к Лэшу и встревоженным шепотом спросила:
– Нас действительно задержали бы, будь это что-то заразное?
– Если бы была какая-то инфекция, нам ни за что бы не дали улететь.
– О, да. Об этом я не подумала. Полагаю, это был сердечный приступ. Или тепловой удар.
– Сомневаюсь, – хмыкнул Лэш.
– Почему?
– Будь все так просто, они бы не взяли на себя труд проверять большинство из нас и удостоверяться, что смогут найти нас снова. Они явно подозревают что-то другое.
Дэни снова почувствовала, что задыхается.
– Я не знаю, что ты имеешь в виду.
– Тогда тебе повезло, – коротко бросил Лэш и положил конец всем разговорам, откинувшись назад и закрыв глаза.
Маленькие кучевые облака лениво плыли в раскаленном голубом небе и оставляли тени далеко внизу, на ананасовых плантациях, перемежавшихся сизалем и толстыми баобабами…
Танга, и снова ожидание, на этот раз короткое. Мучительное ожидание, но там самолет не встречали полицейские. И снова голос стюардессы:
– Минуту внимания, пожалуйста. Световое табло покажет, когда пристегнуть ремни.
Теперь они летели над морем. Стеклянное море сливалось со стеклянным небом без всякой границы, которая показывала бы, где кончается одно и начинается другое. Голубое и зеленое, фиолетовое и аметистовое, размытое лентами блуждающего течения; цвета перемещались и менялись по мере того, как тень самолета проносилась над глубокой водой, коралловыми грядами и песчаными мелями.
Пемба, зеленый остров, богатый гвоздикой и мрачными легендами о ведьмах, демонах и колдунах. Длинная песчаная взлетно-посадочная полоса и морской бриз, шелестящий пальмовыми листьями крыш и рогожным стенами маленьких хижин, служивших конторой аэропорта и залом ожидания.
Амэлфи Гордон, выглядевшая удивительно не на месте, как бриллиантовая тиара среди дешевой бижутерии, с ужасной безнадежностью вглядывалась в огромную неторопливую сколопендру, которая невозмутимо ползла по грязному полу. Худшие опасения Милисент Бейтс сбылись, и слова «Что я вам говорила?» просто витали вокруг. Гасси Бингхэм расположилась на самом краешке деревянной скамьи, поверх которой предусмотрительно расстелила чистый носовой платок, и беспокойно наблюдала за той же сколопендрой. Эдуардо ди Чиаго, Найджел Пойнтинг и араб в белом костюме стояли у открытой двери на фоне раскаленного пустого пространства песка и неба, и разговаривали по-итальянски. Ларри Доулинг обмахивался своей новой панамой, флегматично уставившись на плакат, призывавший будущих путешественников «Летайте самолетами ВОАС».
В душной тесной хижине набилось ещё восемь пассажиров разнообразных национальностей. Тучный бизнесмен – немец, шведский турист, обвешанный дорогими камерами, двое английских офицеров в отпуске, перс, пожилая чета индусов и житель Соединенных Штатов Америки – мистер Лэшмер Дж. Холден младший, который появился, чтобы сразу заснуть.
Как он может так запросто отключаться, – возмущенно думала Дэни, когда мы совсем скоро прилетим на Занзибар? Если там что-нибудь слышали, в аэропорту нас может встретить полиция. И если мама будет там, чтобы нас встретить, она тут же узнает меня, даже в очках и с этой ужасной прической, и, полагаю, ляпнет что-нибудь прямо на паспортном контроле при таможенниках, прежде чем мы сможем её остановить… О, как бы я хотела, чтобы все было позади! Как он мог заснуть!
Лэш открыл один глаз, торжественно подмигнул ей и закрыл снова. Дэни вспыхнула, как будто он прочитал её мысли. Она демонстративно повернулась к нему спиной, и тут подошел Найджел Пойнтинг и представил араба.
– Вот человек, с которым вы просто должны познакомиться. Саид Омар-бен-Султан. Он владеет на Занзибаре божественным, просто божественным домом. На самом деле даже двумя – или тремя? В любом случае, если хотите посмотреть остров, вы должны заманить его в поездку в качестве проводника. Никто не может рассказать вам об острове больше него. Он практически и есть Занзибар!
Саид Омар улыбался и кивал. Он говорил по-английски так же бегло, как и по-итальянски, и с едва заметным акцентом. Он ни в каком отношении не походил на своего соотечественника, покойного мистера Салима Абейда, поскольку лицо его было не смуглее, чем у маркиза ди Чиаго, и он оказался очаровательным и занимательным собеседником.
Лэш не открывал глаза до тех пор, пока пассажиров снова не пригласили занять места в самолете, но едва они покинули маленькую соломенную хижину, он взял Дэни за руку и задержал её, замедляя шаг, чтобы обогнали остальные.
– Теперь слушай, – начал Лэш быстро и вполголоса. – Когда мы доберемся, затяни, сколько сможешь, прежде чем выйти из самолета. Возись с багажом или все, что угодно. Но выйди в самом конце. Я должен первым встретить твою мать – если она в аэропорту. Или твоего отчима. Или обоих. Иначе мы не успеем даже глазом моргнуть, как окажемся в тюрьме. Уловила?
Дэни кивнула. И вот они уже оказались на своих местах, уставившись на световое табло, которое сообщало «Не курить. Пристегнуть ремни».
Пемба уменьшалась, превращаясь в маленькую темную точку в голубом просторе, а перед ними лежало что-то, что сначала показалось не более материальным, чем тень облака на сияющей поверхности моря.
Занзибар…
Синева глубокой воды уступила место великолепной изумрудной зелени рифов и отмелей, они стали терять высоту и устремились вниз к плантациям гвоздичных деревьев и пальмовым зарослям, над апельсиновыми рощами и крышами домов.
Лэш поднял руку и положил её поверх пальцев Дэни, крепко и ободряюще их пожав, потом глухой удар, толчок, и они уже рулили по посадочной полосе и наконец остановились перед длинным белым зданием, отгороженным множеством деревьев.
Лэш в последний раз отстегнул ремень и сказал:
– Вот мы и на месте!
И вышел.
Дэни так и не узнала, что он сказал её матери и Тайсону, которые приехали в аэропорт. Он потратил на это меньше пяти минут, во всяком случае не больше, но результат был налицо.
– Дорогие мои! – закричала Лоррейн, приветствуя гостей, когда те появились из-за барьера, где стояли в очереди, чтобы получить свои паспорта и визы, проверенные и со штампами. – Как приятно вас всех видеть. Эльф! Какое счастье тебя видеть, дорогая! И Гасси! Гасси, ты выглядишь изумительно. И чертовски нарядной. Привет, Милисент. Эдди!.. Сколько лет прошло, как мы видели тебя последний раз! Ну ладно, месяцев, но они показались годами; разве это не превосходный комплимент?
Лоррейн, похоже, не меняется, – думала Дэни, с ласковой снисходительностью наблюдая за матерью. Она не была так красива, как Амэлфи Гордон, но тем не менее умела производить впечатление, и очень неплохо. Часть её очарования, – беспристрастно думала дочь, – без сомнения в её маленьком росте и совершенно ложным ощущением хрупкости. Это позволяло даже низкорослому мужчине чувствовать себя большим, сильным и способным её защитить.
Лоррейн носила белые наряды и жемчуг, и вовсе не была похожа на чью-то мать. Или тем более жену дородного, громогласного, бородатого мужчины в просоленных рыбацких штанах и вылинявшей голубой рубашке, который казался даже больше, чем был, и в котором любой читатель в любой стране мира сразу узнал бы Тайсона Фроста, автора романов «Последняя служба Ллойда», «Одень их всех в зеленый мрак», «Святая свинья» и ещё по крайней мере полудюжины других, которые экранизировали, изучали, подвергали нападкам, делали объектами подражания, которые возглавляли списки бестселлеров и продавались миллионными тиражами.
