теперь хотел бы получить это обратно.
Герцог обернулся и, заметив дворецкого, который всё ещё стоял рядом с нами, с недовольным видом кивнул ему, как бы говоря: «Проваливай!». Затем он резко схватил меня за локоть и повёл вглубь дома.
— Куда вы меня тащите? Отпустите немедленно! — кричала я, но, кажется, мои слова были слышны только мне самой, настолько тихими и почти неслышными они были.
А потом герцог завернул за угол, и мы оказались в пустом коридоре, по сторонам которого находились закрытые двери.
— Мне нужно письмо, — решительно произнёс герцог и протянул ладонь, — то самое мировое соглашение с жителями деревни.
— Письмо? — Тихо спросила, всё ещё не веря в то, что слышу. Я была уверена, что он потребует от меня свой золотой перстень, а ему оказывается нужно от меня письмо.
— У меня нет никакого письма, — покачала я головой, — оно у бабули.
— Ты издеваешься надо мной, оборотница? — воскликнул герцог, и его глаза потемнели до тёмно-синего, почти чёрного цвета. Ноздри раздулись, а скулы заострились настолько, что казались острее бритвы. — Мне нужно это письмо сегодня же. Делай что хочешь, но добудь его и принеси мне.
— Убери от меня руки, Фростхарт! — я вдруг почувствовала прилив смелости после его слов об оборотнице. Меня охватила ярость, и я с силой вырвалась из его хватки. — Если тебе так нужно это письмо, то ты мог бы забрать его сегодня утром. Спокойно попросил у бабушки, и я уверена, что она бы не отказала и вернула его. Но ты, разозлившись, нахамил всем, кто вылечил и приютил тебя этой ночью и уехал, даже не поблагодарив хозяев. Неужели гордость не позволила тебе сказать спасибо бабушке и той, кто вылечила твою ногу, из-за которой ты мог умереть ещё в лесу?
— Ведьма, — прохрипел герцог и сделал шаг в мою сторону. Прижал меня к стене своим мощным телом так, что у меня перехватило дыхание, — ты заплатишь за свою дерзость!
— Если, ты сейчас же не отойдёшь от меня, я обращусь в снежного леопарда и порву тебе вторую ногу. Так и знай.
— Не обратишься. Только не здесь, — прошептал мужчина, почти касаясь моих губ своими. А затем накрыл их своими — горячими, настойчивыми и требовательными. Его губы страстно завладели моим ртом, словно он никогда раньше не целовал ни одну женщину.
Глава 13
Он мой дорогой друг
Ну я-то точно никого до этого не целовала. Это вообще был для меня первый поцелуй. То, что произошло в доме бабушки, прошлой ночью не считается. Я лишь понюхала его и лизнула. Как кошка.
А сейчас… сейчас это было совершенно иное. Ни на что не похожее касание губ, языка, зубов. И это не было противным, как я думала раньше, когда видела что-то подобное у прохожих. Поцелуй был приятным, нежным и не похожим ни на одно из ощущений, с которыми я была знакома.
В голове всё смешалось, чувства притупились, и я осознала, что если мы не остановимся, мои ноги подогнутся, и я упаду на пол.
Но кажется, герцогу нравилось то, что происходило между нами, потому что его рука вдруг начала расстёгивать пуговицы на моём полушубке.
И я поняла, что это было уже слишком.
Нехотя прервав наши страстные поцелуи, которыми мы обменивались с герцогом, я проскользнула между руками мужчины и выронив корзину со сладостями, побежала в сторону выхода.
Хорошо, что у дверей никого не было, и дворецкий не остановил меня, иначе я не знаю, как бы выкрутилась из этой ситуации. Но оставаться в этом доме и целоваться с герцогом, который, как мне казалось, хотел от меня чего-то непонятного… хотя, возможно, всё было предельно ясно, — я не собиралась.
Я была слишком гордой и свободолюбивой, как дикая кошка, чтобы поддаться на уловки этого человека с холодным сердцем. И я точно не хотела оказаться в ситуации, подобной той, что пережила моя мама, когда её бросили.
— Стой, Раэлла! — недовольно крикнул Фростхарт, когда я уже стояла на лестнице с другой стороны открытой двери. — Куда же ты?
— Мне уже пора, — посмотрела на сквер, возле дома и увидела, как фонарщик, медленно переходя от фонаря к фонарю, осторожно гасит их один за другим. Это было предупреждение — ещё немного и этот город поглотит тьма.
— А как же документ? Верни мне его!
— Я уже сказала, у меня его нет. — Пожала плечами и, улыбнувшись, сбежала по лестнице, даже не поскользнувшись.
— Где ты остановилась? Адрес назови! Раэлла! — Слышала я голос герцога, который раздавался мне в спину, но ни разу не обернувшись, поспешила покинуть сквер и этот переулок. Выбежав на главную улицу, я поняла, что здесь ещё было довольно светло от пока ещё не закрытых ставен магазинов и зажжённых окон жилых домов. По улице ещё ходил народ и о чём-то перешёптывался, как будто боялся спугнуть ночь, наступающую на этот красивый город.
Быстро добежав до кондитерской мадам Лиорены, я буквально влетела в тёплое и уютное помещение, в которой ещё сохранялся запах свежей сдобы и конфет и выдохнув от сильного бега, села на лавочку возле камина. Протянув ноги и руки к огню, я только сейчас смогла расслабиться и подумать о том, что только что произошло в доме герцога Фростхарта.
— Раэлла, это ты? — раздался голос хозяйки кондитерской, и я обернулась. Она стояла возле лестницы и настороженно смотрела на меня. Видимо, услышав, как я вбегаю в её лавку, она спустилась со второго этажа. — Почему так долго? Я уже начала переживать, а вдруг ты заблудилась и пропала. Да мало ли чего. Город всё же чужой, и ты в нём чужая. Наша Ветраноса не всех принимает, бывает, такое учудит, что людей неделями ищут и так и не находят.
Я смотрела на говорливую хозяйку и не в силах сдержаться, хлопала ресницами, оставляя под глазами капельки тающего снега.
— Мадам Лиорена со мной всё в порядке. Правда. Я просто решила прогуляться и заглянуть в лавку старьёвщика. Там когда-то работал мой хороший знакомый — господин Зенар, но сейчас он, — я замолчала на мгновение от тихой боли в сердце, — он уехал, и теперь я не знаю, где его найти.
— Господин Зенар? — Удивлённо спросила меня женщина
