Собственно, этим он теперь и собирался заняться.
Богиня поднялась обратно в облака, как ранее спустилась. Она уже выполнила свою часть плана. Сперва кавалерия Ордена должна была собрать вражеские войска максимально плотно. Затем Владычица провела одну малозаметную трансформацию воздуха. И теперь Килиану оставалось лишь бросить молнию, чтобы инициировать реакцию.
В тех местах, где электрический разряд проходил через смесь кислорода и фтора, в который Владычица превратила обычный азот из воздуха, можно было заметить образование красноватого дыма. И наверное, если кто-то из слуг Лефевра имел представление о Дозакатной химии, то он даже успел испугаться. Но времени на это у него в любом случае было немного.
При температуре выше льдов мифического Севера диоксидифторид долго не живет. Но чтобы вступить в реакцию с органикой, ему нужны считанные секунды.
Несмотря на то, что солнце уже зашло, на поле боя вдруг стало светло, как днем. Яркая огненная вспышка поглотила ряды солдат вокруг пушек. Пламя стремительно распространялось, едва красноватый газ вступал в реакцию с телами людей. В считанные мгновения простой ритуал Понижения, соединенный со знаниями древней химии, уничтожил более двух тысяч человек.
Это было подлинное чудо. Чудовищное, ужасающее, — но прекрасное. Деяние, достойное истинного божества.
Карающего божества.
Напуганные, деморализованные, солдаты Халифата уже не могли защитить себя, когда Килиан со товарищи нанес новый удар. Молнии. Кавалерийский натиск. Противник уже даже не сопротивлялся. Тут и там Ильмадика снова опускалась над рядами черных, — на этот раз ограничиваясь тем, что перенаправляла гравитоны, буквально давя небольшие отряды.
Кто-то сдавался в плен. Кто-то организованно отступал. Кто-то просто бежал, обезумев от ужаса. В любом случае, это сражение было окончено. Они победили: полсотни человек против нескольких тысяч.
Они заявили миру о возвращении Ильмадики и о Её могуществе.
Это был шанс, которого они не могли ожидать, — и которым глупо было бы не воспользоваться. Едва Халифат отвел большую часть войск на борьбу с угрозой с тыла, как Амброус скомандовал идти на прорыв.
Впереди отряда неслись Корбейн со своими конниками — их главная ударная сила. За ними следовали все остальные: в лучшем случае это были те, у кого хотя бы была отдельная лошадь. Кто-то садился на одну лошадь вдвоем. Совсем тяжело раненых и неспособных держаться в седле везли в телегах.
К счастью, загадочные союзники полностью переключили на себя внимание врага, и шквал пуль, встретивший остатки защитников крепости, оказался довольно вялым: Лана сумела принять его на магический щит. Последовала сшибка, в которой преимущество оказалось на стороне кавалерии. Путь был свободен.
— Быстрее, быстрее! — крикнул Амброус, выпуская очередь из трофейной винтовки куда-то в сторону врагов.
— Налево! Не тратим время, отступаем к северу!
Лана ожидала, что они попробуют соединиться с теми, кто все-таки пришел им на помощь, но наверное, маркизу было виднее. Да и не смогла бы она спросить его об этом, даже допускай ситуация обсуждение: ей приходилось постоянно петь, чтобы поддерживать защиту.
На горизонте по правую руку от нее, казалось, взошло солнце, — это было настолько невероятно, что Лана даже не в первый момент поняла, что это всего лишь колоссальной силы объемный взрыв. А когда поняла — ужаснулась.
Но верная лошадь, светло-соловая умница Дымка, уже несла ее дальше, вслед за остальными. Тут и там беглецам приходилось вступать в бой, но противниками их были лишь разрозненные небольшие отряды. Основные силы Халифата сочли за благо отступить, — и Лана точно бы не стала их за это упрекать.
— Берегись!
Дорогу кавалькаде преградил отряд черных. Но Элиас бросил гранату, и задержаться пришлось лишь на несколько секунд.
Безумная скачка продолжилась.
У Ланы уже начал садиться голос; еще немного, и она будет не в состоянии поддерживать щит. К счастью, пули били в него все реже: защитники крепости удалялись от поля боя. Вот подъем на горную тропу. Здесь придется сбросить скорость, чтобы лошади не поломали ноги. Но если удастся пройти через серпантин, значит, выбрались.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С другой стороны, здесь они будут отличной мишенью. Против своей воли чародейка кинула взгляд назад, на заканчивавшееся сражение.
И увидела, как на отряд, готовый расстрелять их, обрушиваются те странные конники, что пришли им на помощь. Молнии, сшибка, — стрелять стало некому. Лана заметила, что предводитель всадников, черноволосый мужчина на динозавроподобном чудовище, отсалютовал им шпагой. Как почему-то показалось, — конкретно ей.
И хоть с такого расстояния и невозможно было рассмотреть лицо, она узнала его. Килиан. Её демон-хранитель. Бывший друг.
Определенно, правильно они сделали, что решили не вступать в контакт с внезапной подмогой. Со слугами Ильмадики лучше было не пересекаться. Особенно учитывая, что Лане ясно дали понять: если они пересекутся снова, она умрет.
Чародейка не хотела умирать, но в особенности она не хотела умирать от руки друга.
Отряд все больше удалялся от брошенной крепости. Горстка, жалкая горстка осталась от недавней армии. Менее сотни солдат, лишь две трети из которых могли еще сами держаться в седле. Примерно столько же — простых людей, женщин и детей, искавших убежища в крепости Миссена-Клив, а нашедших там лишь западню.
На следующий день на горизонте показались Высокие Ворота — гарнизон на границе области, перекрывавший единственный перевал. И если до этого Лана считала, что войска остаются в этом гарнизоне, чтобы черные не могли под прикрытием осады прорваться в Идаволл, то сейчас понимала яснее ясного: тому, что гарнизон Высоких Ворот не пришел им на помощь, могло быть только одно объяснение.
Их бросили на смерть.
Высокие Ворота представляли собой две гладких и отвесных каменных стены песчаникового цвета. С обоих боков они упирались в скалы, защищавшие гарнизон лучше любых укреплений. Сквозной проход-арку перегораживала толстая металлическая решетка. Многочисленные бойницы ощетинились стволами: винтовок Дозакатных этому гарнизону досталось мало, но для армии, вынужденной наступать узкой колонной, мушкеты и мушкетоны могли быть не менее опасны.
Амброус велел остановиться. Выступив вперед, маркиз извлек из-за пояса витой боевой рог и заиграл древний сигнал рода герцогов Идаволла.
Результат не заставил себя долго ждать. Спустя всего пару минут на стену гарнизона выступил молодой, крепко сложенный шатен с породистым, дворянским лицом, одетый в синий мундир с золотой перевязью и короткий черный плащ на одно плечо.
— Приветствую вас, маркиз, — вежливо кивнул он, но Лана почти физически ощутила исходящее от него напряжение. Не рад он был им, совсем не рад.
— Приветствую, виконт, — кивнул в ответ Амброус, — Нам нужно пройти через контролируемый вами перевал. Срочно.
Виконт покачал головой.
— Простите, маркиз, но я не могу вам этого позволить. У меня приказ.
Чародейка поняла, что такими темпами еще немного, и на слово «приказ» у нее начнется самая настоящая аллергия.
— То есть?..
Голос Амброуса стал холодным, как льды мифического Севера. Лана предпочла бы не становиться на пути у человека, говорящего с такой интонацией.
— Вчера вечером мне передали приказ от Герцога, — будто извиняясь, развел руками командир гарнизона, — Я не должен пропускать никого. В том числе и вас.
Амброус собирался что-то сказать, но виконт прервал его:
— Я все понимаю, милорд, но ваш отец стоит выше вас. Я не могу ослушаться его воли.
— И вы готовы обречь две сотни людей на верную смерть?! — подала голос Лана.
Почему-то она почувствовала, что если попытаться надавить на этого человека (что уже готов был сделать Амброус), то от этого станет только хуже.
Её вопрос заставил виконта поколебаться. Но увы, лишь на секунду.
— Если потребуется. Я не рад исполнять этот приказ, миледи. Но при необходимости у меня есть инструкция открыть огонь.
