Вдруг – заваруха.
Три мерзавца дебош устроили. Ну, просто бес в них вселился!
Холеные! Одеты с иголочки! При деньгах, сразу видно.
Такие чистенькие и красивенькие! В другой раз – залюбовался бы.
Спортивные фигуры. Богатыри! Кровь с молоком!
Но: толкаются, кричат, оскорбляют! Одному дядьке в ухо съездили ни за что…
На шум пришла девчонка – администратор.
Выключили музыку. Подтянулись два щупленьких охранника.
Того только и надо было!
– Чего?! – кричит один – самый маленький из троицы, черненький. – Ты меня учить будешь, как себя вести?!
– Успокойтесь! – уговаривает его девушка. – Иначе мне придется вызвать полицию.
– Полицию?! – с ядовитой ухмылкой вмешался дружок чернявого – дылда двухметровый, лысый. – Я уже здесь! – И тычет ей в лицо удостоверением.
Охранники от такого поворота остолбенели и замерли в сторонке.
А лысый быстро вошел в раж – алкоголь!
– Я, – шипит, – сейчас твою лавочку вообще прикрою! Хочешь шмон? Сделаем! А наркоту я у тебя найду! Не сомневайся!
И телефон уже достает.
– Ой, не надо! Не надо! – испугалась хозяйка.
– Не надо?! А прощения просить кто будет?! – закусил удила дылда. – На колени, гнида! – орет.
Девушка в ужасе замотала головой.
– Иначе на шконке сегодня ночевать будешь! – зловеще просипел ей в ухо лысый. – А соседей я тебе подберу…
Девушка упала на колени, зашлась в рыданиях.
Оторопь взяла присутствующих.
Такого не ожидал никто!
Даже животное это пьяное удивилось.
– Все! Цирк закрыт! – резко крикнул один из посетителей.
Я его и не заметил вначале. Какой-то простой слишком. Росточком – метр с кепкой, не худой, не толстый. Но тверденький весь, спина прямая, грудь вперед – с достоинством себя ставит. Стриженый. Лопоухенький, то ли – рыжий, то ли – рябой. Ну, крестьянская мордаха, одним словом. Не запомнишь – такой неказистый.
Девчонку под руки – охранникам передал.
– Ты! – говорит лысому, – извинишься – на девчонку указывает, – и вон отсюда!
– Че-го! – лысый без разговоров ударил. Парень увернулся.
Чернявый дружок лысого ударил тоже. В четыре руки они быстро потеснили паренька.
Обманные движения, атаки, снова финты и вновь удары. Боксеры просто упивались своим мастерством. Алкоголь не мешал им играть с жертвой. Напротив, давал куражу! Туго пареньку пришлось!
Но не отступился.
Вертится ужом, волчком крутится, отступает, атакует и… пропускает и пропускает удары… А бьют сильно!
Упал.
Захохотали боксеры. Глумятся!
А он поднялся!
И снова парирует, пропускает, уклоняется, бьет! Держится!
Помощи ждать неоткуда. Охранники в драку не спешат. Остальные – помалкивают. Смотрят.
А держаться все труднее. Вот уже глаз заплыл. Второй подбили. Кровь носом закапала. Руки в ссадинах. Дышит тяжко, может, и ребро сломали…
Снова упал. Встает!
Атакует!
Опять на полу. Поднимается!
И так шесть раз…
Когда он, весь в крови и рванине, еле на ногах стоя, в шестой раз кинулся в бой, пьяные ничтожества испугались.
– Сумасшедший?! – закричал лысый и отступил. А третий, что в основном не вмешивался в бой – нож вынул. Блеснула сталь. Охнули зеваки. Наклонил голову упрямо паренек. Приготовился. Но… ни шагу назад!
Приехала полиция…
Я вызвался свидетелем.
Рассказал, как было. Подписал где надо.
И, уловив момент, спросил его: «Зачем вмешался?!»
А он только одно и сказал: «Не по-людски они… несправедливо…»
Так я встретился с настоящим героем!
Запал мне в душу случай этот. Будто надорвалось внутри что-то.
Впервые такую отвагу я встретил. Думал – только в книгах и бывает.
А тут увидел своими глазами.
Но больше всего раздражало несоответствие это: не похож он на героя! Ну, ни капельки! С виду такой простой, и внимания бы не обратил! Как все!
Как все?
И стал я невольно к прохожим присматриваться. А они – в нашем пригороде почти все такие же: невзрачные, серые, с лицами отнюдь не красивыми… Одеты скромно… Манерами не блещут.
Но чудится мне острая тяга к справедливости в их глазах.
При них над слабым не потешишься – руки оборвут!
А спустя неделю после случая в том кафе читал статью о подготовке к семидесятилетию празднования Победы в нашем районе. О ветеранах.
И там были старые фото.
Глянул я, и оторваться не смог!
Как привороженный у монитора застыл! Смотрю, и глазам не верю – да это ж он! Тот паренек – герой! В каждом лице его черточки вижу.
В каждом!
И тогда встала передо мной вся истинная красота людей этих. Не в красивых мундирах она скрывается и не в лицах холеных!
Но в душах…
В глазах что-то изменилось у меня.
Я и моргал, и протирал их. И вставал отдохнуть от компьютера. Даже водой промывал!
Но видеть стал иначе!
Смотрю те же фото, что и раньше. А передо мной – титаны, герои богоподобные!
И выглядят, вроде бы, так же невзрачно…
И лица – рябые, топором рубленные…
А я вижу только, как они, после шестого падения, все в крови и рванине, встают в полный рост, с презрением к смерти в глазах!
Так вот и победили…
Вот же она – красота истинная!
И героизм…
О жизни и творчестве Льва Куртена – Казанцева. Пётр Трапезников. Часть 1 – Очерк. 20.06.2015
Нет с нами больше Льва Григорьевича Казанцева (Куртена). 5 декабря 2014 года умер талантливый, замечательный, общительный и добрый Человек – поэт, писатель, врач-гомеопат.
Льву 20 июня 2015 г исполнилось бы 69 лет.
В светлую память об этом талантливом Человеке публикую этот очерк на его странице, с разрешения жены Льва Куртена-Казанцева Галины Казанцевой. Очерк написан на основании личной переписки со Львом и с женой Льва Галиной и его дочкой Диной. (Петр Трапезников)
Идет 1941 год. Летние теплые дни и короткие летние июньские ночи.
Школьники в этот воскресный июньский день праздновали окончание школы. Танцевали, гуляли по скверам и паркам, пели компаниями песни. Веселились, как всегда в эти летние теплые дни. Уже на рассвете, гуляя на площади, они услышали из репродукторов голос Левитана.
– Внимание! Говорит Москва! – Передаем важное Правительственное сообщение!
Началась Великая Отечественная война с фашизмом. На рассвете 22 июня началось вторжение гитлеровских войск в СССР по плану войны Гитлера под условным наименованием «План Барбаросса».
Только что окончившая школу 18-летняя москвичка Леночка Ликина добровольцем уходит на фронт. На краткосрочных курсах обучилась и стала санитаром-инструктором. После обучения была направлена на фронт. Как санинструктор Леночка шла вместе с бойцами в первой цепи. Перевязывала раненых.
Однажды, пытаясь оказать помощь раненому командиру под минометным обстрелом, и сама была ранена. Вместе с этим командиром она попала в госпиталь. Но ранение было легким, и вскоре она продолжила службу на передовой линии.
Но встреча с командиром оставила неизгладимое впечатление мужества этого человека. Так она влюбляется в интересного, мужественного, красивого офицера, который был старше её на 26 лет. Григорий, вскоре вылечившись, вновь вернулся в полк. Вместе они и продолжают служить, встречаясь в короткие промежутки между боями.
Любовь была такая, что Елена убегает в самоволку к нему на свидания. Как результат таких самоволок – гауптвахта.
Боже, какая ерунда, эта гауптвахта – хорошо, что не расстрел за побег с передовой. Вот ведь такая была в то время любовь! Так вместе они служили в одном полку до конца войны.
После войны с фашистской Германией Елена и Григорий ещё воевали с японцами.
И когда после Победы над Японией они плыли служить на Камчатку, Елена уже носила Левушку под сердцем.
А маме своей Леночка все описала в Москву. Мама категорически не приняла такой брак её любви.
Как так, решала мама: – зять – её ровесник! Ужас! Хотя и заслуженный, но далеко не молод. К тому же неизвестно откуда – из какой-то Сибири, с Алтая?!
Бабушка будущего Левушки в то время работала в Министерстве легкой промышленности, где министром был тогда А. Н. Косыгин.
А Григорий Андреевич Казанцев, теперь уже муж Елены Ивановны, действительно, был достойным человеком.
В Горном Алтае служил в ЧОНе, боролся с бандитами и контрабандой.
К лету 1920 года, после упорной борьбы с белочехами и колчаковцами, Горный Алтай был освобожден.
Формирование милиции проходило в труднейших условиях: недостаток кадров, неграмотность и малочисленность личного состава, острая нехватка оружия – все это усугубляло сложную обстановку в области, которая была вызвана бандитскими выступлениями. Скрывавшиеся в горных ущельях, заимках и других труднодоступных местах Горного Алтая банды, состоявшие из бывших колчаковцев, белогвардейских офицеров и местных национальных баев, терроризировали местное население, зверски убивая партийных работников, сельских активистов, людей, сочувствующих Советской власти.
