Спросонья я плохо соображаю. И пока пытаюсь окончательно проснуться, просто покорно открываю рот.
Очевидно закончив кормление беспомощной квартирантки, Глеб откидывается на диване. Я различаю это по тому, как вслед за ним заваливаются мои колени. Напрягаю ноги, пытаясь ему не мешать. Но тяжёлая ладонь прижимает их к напряженному торсу.
— Зачем мы здесь? — наконец проснувшись окончательно, решаюсь спросить я.
— На звёзды захотел посмотреть, — задумчиво отвечает он.
Судя по направлению голоса, его лицо повернуто ко мне, а вовсе не к звёздам. Каждая клеточка моего тела напрягается. Опять мучить будет?
— Издеваетесь? — предполагаю я обречённо.
Мощное тело под моими ногами вновь приходит в движение. Бумага скрипнула где-то на другом конце дивана, куда сейчас как раз тянется Глеб. После недолгого замешательства и непонятного шелеста, его корпус возвращается на исходную. А я уже и не знаю, чего ожидать.
Тёплая ладонь обхватывает мое запястье. На колени ложится нечто невесомое.
— Давай вместе посмотрим, — мягкая интонация его голоса действует на меня как-то странно. Щеки начинают гореть, а в груди тарабанит сердце. О чем он, в конце концов?
Мои пальцы вдруг касаются острых выступов на куске картона, что оказался на моих коленях. От неожиданности одергиваю руку, но тут же возвращаю, заинтересовавшись неведомым предметом.
— Теперь видишь? — слышу улыбку в его голосе, но не могу понять, что это за штуковину он вложил в мои руки.
— Что это? — выдавливаю неуверенно, боясь показаться глупой.
— Смотри, — он обхватывает своими пальцами мой указательный и ведёт по неведомому полотну.
Точка. Вправо. Точка. Вправо. Точка. Вправо. Точка. Вниз. Точка. Вправо. Точка. Вверх. Точка.
Глаза наполняются слезами.
— Медведица, — улыбаюсь я, сама дивясь своей догадке. — Это звёзды?
— Да. Карта неба для тебя, — слышу, как он довольно улыбается. — Вот ещё, смотри…
Он вновь повёл мой палец по плотному картону, а я улыбнулась этой его манере, говорить слепой: «смотри»…
Будто и нет у меня никаких недостатков. Словно я абсолютно полноценный человек. С которым даже можно на звёзды смотреть.
Что с ним? Помнится, ещё несколько часов назад он со мной даже говорить не желал.
На глаза снова слёзы наворачиваются. Но в этот раз я не успеваю их сдержать. И одна предательски падает на наши пальцы.
— Ну чего ты, невеличка? — это ласковое слово из его уст вынуждает меня чувствовать себя комфортнее рядом с ним. — Не понравилось, что ли?
И мне не по душе это тепло. Чем сильнее я доверяюсь ему, тем больнее потом от грубых слов…
Большая ладонь ложится на мою щеку.
— Понравилось, — шепчу я, не в силах промолчать. — Очень.
Опускаю голову навстречу его теплу.
— Чего тогда опять ревешь?
Шмыгаю носом, и даже не знаю, как объясниться.
Боюсь, что вы снова насмехаетесь. Страшно, что как только я расслаблюсь, получу за свою беспечность.
— Я вам очень благодарна просто, — бормочу вслух. — Простите…
— Нашла, кого благодарить, — как-то обречённо вздыхает он.
Не могу понять, что это должно значить?
— Это ты из благодарности слезу пустила? — ворчит строгий голос. — Я тогда остальные подарки лучше не буду показывать.
Затихаю, не в силах справиться с любопытством. Подарки? Да что это с ним? За что? Зачем?
— Вот умница. И не реви мне тут больше.
Он разворачивается ко мне всем корпусом и подтягивает меня к себе так, что оказывается между моих раздвинутых ног. В следующую секунду моей руки касается нечто пушистое:
— Ой, мамочки! — вскрикиваю от неожиданности, и едва не вскакиваю с дивана.
— Тише-тише, — смеётся.
Хмурюсь, пытаясь не расплакаться. Что это было? Мне почему-то представляется какая-нибудь мышь. Он действительно привёл меня сюда, чтобы поиздеваться?
— Прости-прости, — смех унимается. — Надо было тебя сначала предупредить. Оно неживое.
Ещё лучше! Да лучше бы живую крысу мне подсунул! Пыхчу, силясь сдержать эмоции.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Невеличка, это — невеличка.
Что ещё за тавтология?
— Не бойся, потрогай, — просит он так мягко, что я не могу противиться.
Чувствую, как рука дрожит, но все же раскрываю перед собой ладонь. Пушистое нечто касается моей кожи. Касаюсь пальцами. Хмурюсь, пытаясь понять, в чем подвох.
Это игрушка?
— Подумал, что тебе понравится, — как-то нерешительно говорит уже совсем нестрогий голос.
Он думал о том, что мне может понравиться? Это ли не странно? Может он оборотень? И по ночам в нем пробуждается дружелюбный волк?
Усмехаюсь, продолжая изучать пушистый предмет в руках. Ну, это неживое явно не что-то убитое. Уже хорошо.
Под невероятным слоем меха, нащупываю пластмассовый треугольник — похоже, клювик. Рядом гранённые глазки. По бокам пухлого туловища, пара крылышек:
— Птичка, — улыбаюсь я.
— Она мне тебя напомнила, — усмехается он и вновь куда-то тянется. — Как и эти все… Только не пугайся в этот раз.
Чувствую, как на мои ноги, словно вата сыплется. Шарю руками по пушистым комкам, не в силах сдержать смех:
— Да их тут десяток! Мне ведь теперь придётся с ними со всеми знакомиться.
— Вот, будет чем время занять, — улыбается он.
— Спасибо, — втягиваю голову в плечи, не переставая изучать пушистых созданий, однако все ещё ожидая подвоха.
— Можно я тоже попробую? — вдруг спрашивает он.
Напрягаюсь. Поднимаю голову, отчаянно желая увидеть глаза, что, — я уверенна, — сейчас напротив.
Боязливо киваю.
Хочу узнать. Что он собрался пробовать?
Большие ладони вдруг ложатся на мои щёки. Шершавые пальцы неспешно скользят по моему лицу. Очерчивают брови. Спускаются к кончику носа.
Прерывисто дышу, когда его пальцы касаются моих губ. Чувствую вмятинки на его коже. И мне становится интересно узнать об их происхождении. Но только секунду.
Почувствовав его дыхание с привкусом хмеля на кончике языка, я рвано выдыхаю. Он слишком близко.
Снова хочет поцеловать? Сглатываю нервный комок застрявший в горле.
Я отлично запомнила, чем закончился наш поцелуй днём…
Инвалидка… Неполноценная. Тебя даже желать стыдно!
Ты не подходишь даже для удовлетворения элементарных физических потребностей!
Мерзость.
Но. Зачем тогда он это делает? Чтобы снова обидеть?
Хочу ли я знать?
Даже если нет. Разве могу я сейчас сбежать? Не позволив ему исполнить задуманное?
Глава 8
ГЛЕБ
Наблюдаю, каким восторгом лучится ее лицо, и невольно сам начинаю улыбаться. Хочу коснуться, да только боюсь снова напугать.
— Можно я тоже попробую?
Познакомиться хочу. Понять, что она «видит».
Анюта поднимает невидящие глазки. Хмурится сосредоточенно так. И словно в самую душу мне заглядывает.
Кивает, сглатывая. Губку неуверенно закусывает.
Осторожно касаюсь пальцами ее лица. Вздрагивает. А я поглаживаю трепетно, чтобы успокоить. Хочу чтобы доверилась мне. Да только не заслужил.
Надо бы извиниться, но не умею я слов красивых говорить. Да и как тут с мыслями собраться?
Палец скользит по пухлой губке. Под его натиском ротик приоткрывается. Мое лицо так близко, что наше дыхание становится единым целым.
Темные реснички трепещут над бледными щеками. Аня будто и пошевелиться боится. Морщится, словно от боли. Ещё бы. Обидел ее ни за что. Хотел как-то загладить вину. А в итоге опять до слез довёл.
Хорошая же она девочка. Ну почему именно ко мне неадекватному ее прибило?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Притихла покорно. А я удержаться не могу. Чувствую, как тянет меня. Понимаю, что веду себя как пацан. Глупо. Но неизбежно.
— Тебе бы бежать от меня, невеличка, — хриплю я в ее ротик.
Поддаюсь соблазну и накрываю припухшие губки поцелуем. Осторожно. Не напугать бы. И так, весь день как зверь себя вёл.
