Ночь прошла бессонно и тревожно. Кис взялся за опробование новой игры и полностью зарылся в вычисление всяческих недочётов; в моём понимании – бессонница представала бутылкой купленного нами вискаря, пачкой сигарет и тягостными мыслями об утрате. Горечь сочилась со всех пор моего тела. Я вспоминал, размышлял, анализировал. Некстати вспомнилось, что в понедельник – конец квартала и бухгалтера меня в бараний рог скрутят, ежели я не появлюсь. И вопрос… вопрос, мучивший меня больше всего.
Ну допустим, выловили киднэпперы меня случайно, без специального поиска, но с какой целью?! Зачем солидному бизнесмену, уважаемому в ситте и за её пределами, встревать в столь сомнительные авантюры, колоть вещества похищенному человеку? Что за афёра? И зачем было убивать Карну? Что она им сделала, кроме того, что стояла неподалёку и была моей девушкой? Или появилось банальное желание отмстить человеку, сбежавшему от теневой структуры? Да, по-моему вот это уже теплее.
И назревали главные головоломки, вспучившиеся, подобно гнилым прыщам на коже. Что не давало мне покоя, так непонимание, как они нашли мой дом? Я тщательно проверил документы и убедился, что всё в порядке и не потеряно. Догадка всплывала только одна: они нашли моё местожительство через свои супер-пупер секретные технологические средства отслеживания.
Опять попахивало дешевизной, но вариантов больше не предполагалось. Зачем я им нужен? Зачем?! Мозг разрывался от бессилия и собственного непонимания. Я был подобно историку, который долбился лбом в найденный манускрипт с нацарапанными иероглифами, и не мог узнать язык, на котором эта книга написана. И вряд-ли подберётся ответ, пока искомый дяденька с бородкой – не прижмётся к стенке и я с него, гниды, не выбью всю подноготную. Он ответит, Восьмёркой клянусь, ответит за смерть и за унижения!
Меня накрыло состояние безумия, испившее эмоции досуха. Казалось, я бродил в реальности, перемешанной с бредом, трепался с самим собой, видел галлюцинации. Случались моменты, когда я наяву видел возлюбленную (теперь я наконец понял, всю глубину чувств к ней), и бежал за нею. Зазывная улыбка, проступала под спущенными локонами волос, а порочное платье ниспадало на пол. Наверное, именно так лепились лучшие скульптуры и писались знаменитые портреты у творческих бездельников, накачанных под завязку наркотой или выпивкой, страдавших от воздержания или как я, потерявших близких.
Моя причина представлялась самой романтичной и слезливо-девчачьей. А ещё я лицезрел покойного жреца. Старик, сидел в кресле и молча зыркал на меня, с под опущенных бровей. И не было понимания на его каменном лице. Я просил его дать напутствие или отпустить грехи, падал и взывал, однако деду, видимо было глубоко плевать. Мёртвый на то и мёртвый.
А заря потихоньку вырывалась на небо. Летняя ночь коротка, и редко длилась чуть более четырёх-пяти часов. Под утро моё воспалённое воображение слегка поуспокоилось и затихло. Затих и ожесточённый перестук кнопок клавиатуры и включённый видеомагнитофон Киса, с клипами и концертными записями, никем не просматриваемыми.
Номер 3. Светская жизнь – эталон пафоса
Ситуативно и поспешно, беззамедлительно и интенсивно. Так должны действовать коммандос, морские котики или войска спецреагирования. Кис не относил себя ни к одному из подразделений, руководствуясь обычным любопытством, а не служебной выучкой. Унылый задрот, как его прозывал «очень умный» Роллинз, посматривал на экран смартфона и пропускал спешащих зрителей. Церемония открытия задержалась на добрых два с половиной часа, и на красной ковровой дорожке уже успели изрядно наследить обёртками и пустыми бутылками. И желающим приходилось любоваться голубыми халатами и косынками уборщиц, а не кинозвёздами.
План затрещал по швам с момента высадки Киса с заказной машины. Парень не мог понять, в связи с чем, зеваки никак не рассасываются и упорно продолжают находиться возле ограждающего барьера перед красной дорожкой. Ненавязчиво порасспрашивав, он выяснил неутешительные новости: из-за забастовки в аэропорту, рейсы знаменитостей задержались.
Вместе со столпотворением обывателей, маялись со скуки и журналисты местных каналов. Информация не собрана, телевизионный эфир задерживался, и настроение у работников масс-медиа оставалось прескверным.
Парень злился. Втайне, про себя, и жалуясь одному лишь себе. Он штатный сотрудник, и никакой не оперативник. У него даже представления не имелось, как себя вести в той или иной ситуации. И вообще, если Роллинз так серьёзно настроился на свою глупую затею – мог и нанять частного детектива. Профессия популярная, модная и их офисов– пруд пруди. Сам он вряд-ли стремился к лаврам сыщика, с учётом того, что в последний раз на улицу выходил неделю назад на обязательные для посещения пары сопромата.
Бессильное возмущение быстро оставило его, когда он понял всю ребячливость своих терзаний. Не хочу, не могу… надо научиться! Его не интересовали причины, побудившие Роллинза заняться всем этим делом, его лишь интересовали свои личные мотивы. Может, это единственный шанс в его серой жизни, заняться чем-то интересным и экстраординарным! Согласись, невидимая публика, такие возможности редко выпадают, и упускать их сродни преступлению. И вирты здесь не причём, хотя степухи и выдаваемого предками на карманные расходы – едва едва хватало. А за тестерство пока не платили. Покрасовавшись перед Роллинзом, он не упомянул, что занимался своей первой халтурой и пока весьма неудачно и особо безинициативно.
Публики набегало с каждой минутой всё больше, робкого Киса заталкивали и мотали из стороны в сторону. Оградительный барьер, носивший чисто декоративный характер в нескольких местах прорвался; хлынуть туда народу – мешали охранники, теснившие всех куда подальше. Пьяного быдла, в связи с дневным временем суток, пока не виднелось, а поэтому и охранники особо рук не марали.
Наконец, Кис нашёл устойчивый кусок пространства, притиснувшись к паре пожилых дам – подруг, одетых по стилю прошлого века и с тонной макияжа, который маскировал истинный возраст. Смотрелись незагорелые и худощавые женщины довольно колоритно среди пляжно-летнего народа. И репликами они обменивались чопорно и без спешки, точно разжёвывая кусок прошлогоднего сыра: – Знаешь, Атли, доля правды в твоих словах всё же имеется. Возмутительно, что учредители мероприятия не понимают этого. В билете прописано чёрным по белому – начало в полдень. Извольте, соответствовать высокому статусу, возложенному на фестиваль. Уникальное, беспрецедентное действо в нашей ситте, и так его опустить на глазах у прессы, гостей ситты. Немыслимое нахальство! Сокрушённо покачивая головой, вторая кумушка, поддакивала: – Согласна, согласна. Разве знаменитости малообеспечены, у них не хватает денег на собственный самолёт или в конце-концов не могли заранее прилететь чартером? Воспитанная личность – появляется заранее, в крайних случаях – вовремя, а остальное – недопустимый моветон.
– Великолепная мысль, дорогая Атли.
Спиральные наушники зашипели от хохота Роллинза. Надо признать, и сам Кис едва сдерживался, чтобы не засмеяться. Подуспокоившись, координатор действий парня спросил: – Что это за клуши у тебя там кудахтают? – Не дожидаясь ответа, Роллинз сразу же напустил деловитость, – спроси у них, когда начнут пускать внутрь особняка?
Кис точь в точь, повторил вопрос и словно наткнулся на глухую стену. Женщины, поглощённые возмущениями, или не расслышали или проигнорировали его. Не кипятясь, Кис повторил заданный вопрос, присовокупив к нему вводно-льстивое: барышни. Женщины удивлённо воззрились на него, хлопая тушью на ресницах. Та которую звали Атли, защебетала радостно глядя на вторую кумушку: – До чего обходительный юноша. Сетуя на современную молодёжь, порочную и распущенную – мы забываем, что ни в коем случае не следует стричь всех под одну гребёнку. – Очень уместная аллегория, Атли, – согласилась более молчаливая кумушка, осматривая локоны парня, затянутые резинкой в хвост. – Вы хотели о чём-то нас спросить, юноша?
Вопрос парня пошёл по третьему кругу, где Кис уже сильно пожалел, что не спросил любую другую разиню. Дамы получили новый предмет для пересудов, и останавливаться на достигнутом не спешили.
Торопился только Кис, не любивший трепать языком попусту, и тем более со старыми кошёлками, которые денно и нощно думают, как бы оный почесать. Сам удивившись собственной злости, он впрочем получил ответ, так что зря оскорблял людей. – Как вам известно, официальное открытие задерживается. Публика подвержена истоме и боюсь, что если подобное продлится на лишние получаса, начнётся членовредительство. Круглая сумма, выложенная нами за билеты – должна возмещаться в полном объёме. – Представлялось, что сейчас она притопнет каблуком и выскажется: «Если они так не сделают – то я всех поубиваю!». Её подруге, похоже отводилось играть на вторых ролях и она завела шарманку по новой: – Атли, правда, сущая правда!
