Вопрос парня пошёл по третьему кругу, где Кис уже сильно пожалел, что не спросил любую другую разиню. Дамы получили новый предмет для пересудов, и останавливаться на достигнутом не спешили.
Торопился только Кис, не любивший трепать языком попусту, и тем более со старыми кошёлками, которые денно и нощно думают, как бы оный почесать. Сам удивившись собственной злости, он впрочем получил ответ, так что зря оскорблял людей. – Как вам известно, официальное открытие задерживается. Публика подвержена истоме и боюсь, что если подобное продлится на лишние получаса, начнётся членовредительство. Круглая сумма, выложенная нами за билеты – должна возмещаться в полном объёме. – Представлялось, что сейчас она притопнет каблуком и выскажется: «Если они так не сделают – то я всех поубиваю!». Её подруге, похоже отводилось играть на вторых ролях и она завела шарманку по новой: – Атли, правда, сущая правда!
Парень ещё самую малость поболтал с жаждущими внимания женщинами, но тут его благотворительности подошёл конец. По толпе прошло волнение, и взгляды всех и каждого устремились к концу перегороженной улицы. С дальнего переулка вынырнула кавалькада чёрно-белых лимузинов, с праздничными флажками на капотах. Издалека процессия напомнила президентский кортеж, но мнимая суровость испарилась, когда двери стали раскрываться угодливой прислугой особняка. На ковровую дорожку, элегантно ступила жемчужная туфелька, а после появилась и вся ножка, обёрнутая в ажурный чулок до колена. Под прицелами фотокамер, овациями публики прошла улыбающаяся темнокожая поп-дива, девчачий кумир.
Хлынул поток звёзд разной величины, и хлынул резко. Пришедшие поглазеть не успевали даже зенками моргнуть, как новая знаменитость мяла ковёр начищенными кожаными туфлями или мела подолом, прицепленным к кремовому платью в алмазах, топазах на невесть сколько карат.
Молча отмечая детали, Кис никак не мог увидеть главную фигуру, ради которой пришёл. Пока, судя по всему, идёт обложка, красивые иллюстрации фестиваля. Устроители этого апофеоза гламура прячут свои лица в особняке. Парень, перевёл глаза на приёмную резиденцию их киностудии. После снятия двух, трёх широкомасштабных блокбастеров киностудия воскресла, вернула падшее величие. Заброшенный особняк в центре ситты очень долго реставрировали, отмечая на сайте киностудии буквально каждый шаг. Население, затаив дыхание, читало всё это с упоением и ждало наступления того самого дня.
На одном новостном портале, на который он случайно вышел по баннеру через порно-сайт, Кис вычитал про ар-деко – именно так назывался стиль постройки здания. Роскошь, шик и одновременно строгость линий, как в хорошо построенной формуле. В центре фасада особняка выложили мозаичную улыбку из разноцветных камешков, а верхние края перед крышей – увенчались дугами шевронов, символизировавшие брови. Эти элементы придавали строению некую комичность, и разбавляли общий фон серьёзности. Грянули фанфары, трубы выдули туше и общая торжественность прервала восторженные восклицания Атли и её подруги, раздражавших Киса, хуже пареной редьки. Да и без них орущие массы притихли, только какие-то пацаны с бритыми затылками нагло дули пиво и показывали всем и вся средние пальцы. – Тупое быдло. – Прошептал рассерженный увиденным Кис, и динамик в ухе сразу отозвался помехами и голосом Роллинза: – Что ты сказал? У тебя там всё в порядке?
Вместо ответа, Кис опять расчихался, вытерев тополиный пух с носа. Древесная вата заполняла и рот, и нос, и кажется, лезла в желудок.
Мучения парня закончились на сладкой ноте, когда стали пропускать гостей фестиваля через заградительный барьер. Суровые ребята в форме не давали никому распоясаться, и Киса долго и нудно обыскивали, зарываясь, наверное до трусов. Когда все формальности уладились, он одел солнцезащитные очки, и пошёл по ковровой дорожке, вслед за остальными. Неоднозначное чувство! Самую малость тешится самолюбие, что ты вдруг, настолько крут, что на тебя пялятся и тыкают пальцами. С другой же, внимание раздражало и нервировало. Кис побыстрее прошёл путь славы, отгородившись очками от окружающего света. Последнее тоже входило в планы его и Роллинза. Внешность у него была запоминающаяся, эксцентричная, в этом он отчёт себе отдавал. Гримёрка, работающая на Мелани, подретушировала его образ, убрав прыщи и сыпь, придав щекам загорелый оттенок. Сменив тоннели на блестящие камни в уши, и обычную майку на вельветовый пиджак и футболку с надписью: «Я люблю арт-хаус»– он поражался, как изменился его образ. «Ты должен меньше всего походить на забитого и ущемлённого жизнью задрота и социофоба. Если у тебя всё получится – без базара, ты запомнишься, отпечатаешься в их памяти, но, когда они начнут пробивать по своим базам, что за чудак такой был – они никого не найдут. «Я не буду это надевать, – твёрдо тогда сказал Кис, с содроганием понимая, что Роллинз прав. Кардинальная смена имиджа привела и к расхлябанности в поведении. Зеркало в квартире отпечатало весь долгий процесс отработки нового образа. Мимика, жесты, походка. Кстати, о походке… вразвалочку идти пришлось недолго. Перед арочным входом били низкий поклон вышколенные консьержи, приглашая всех в дом. Довольно забавно было наблюдать ансамбль дворгов, выряженных в пончо и сомбреро и откатывающих зажигательную программу под балконами особняка. В иное время, Кис может и постоял бы, послушал музыкантов, но сейчас с рукой, заложенной в карман и фраерской походкой он проходил очередной кордон охранников.
Минул час, если не два, с момента захода гостей в резиденцию киностудии. Кис измаялся до чёртиков, ожидая речи организаторов. Банкет проходил в стоячем режиме, в модном нынче зарубежном стиле фуршет, без стульев, но со столиками, ломящихся от бутербродов и прочих закусок. Кто ленился подходить, мог подозвать кружащего официанта для обслуги. Среди алкогольных напитков предусматривались только вина и шампусик, а парня буквально воротило и от первого и от второго. Он предпочитал традиционное пиво. Поэтому пришлось наслаждаться апельсиновым и ананасовыми соками, потихоньку уничтожая сандвичи, пока Роллинз без лишней деликатности не напомнил, зачем он сюда пришёл.
Гости кучковались группками, не впуская в своё личное пространство никого лишнего. Так уж сложилось, но Кису пришлось, сцепив зубы, присоединиться к компании Атли и безымянной подруги. Дамы с радостью приняли парня, и через их увещевания, он наконец выяснил, что они понятия не имеют кто организаторы фестиваля. Избавиться от их компании оказалось целым искусством, где парень сослался на ранее не пробованные эклеры и пустился в дальний конец холла.
Отчаянно скучая, Кис коротко доложился Роллинзу и теперь, бродил вдоль стен, обвешанных старыми афишами и плакатами ретро-фильмов, снятых киностудией. Светильники в доме были занятно декорированы под съёмочные камеры, c объектива которых струился свет ламп. Многие из них направлялись на плакаты, создавая ощущение попадания в кинотеатр. Поп-корна, срочно всем поп-корна! Знаменитости ожидаемо отделились от гостей из простонародья, взобравшись на отдельные ложи по окружности зала. Так же скучая, они глазели в миниатюрные бинокли, выискивая интересное. Оно последовало с выключившимся электричеством, погрузившим холл во тьму. Занавешенные окна вообще не пропускали света, и яркий день вот так заменился чуждой ночью.
И тут на потолке зажглись прожекторы, и столп искусственного освещения представил загадочную фигуру, облачённую в футуристический наряд с массой светодиодов, серебристых тканей и шлемом, скрывающим лицо. Существо пискнуло пару фраз на странном языке и кинулось в сторону публики, охвативший световой круг. Раздались сдержанные и вежливые вскрики; все понимали, что происходящее – часть шоу, но тем не менее выглядело всё жутковато. Виновник криков не достиг рубежа, замерцав и размывшись в воздухе. Вместо него поползла дымовая завеса без вони. Кис хоть и понимал, что в данный момент, Мелани что-то мутит с голографическими проекциями, но отмечал, как здорово она постаралась. А уверяла же, что ничего нового в отличии от старой программы не прибавится. Надула она его с Роллинзом!
Едва выветрился дым, как с под его полога выскользнула няшная красавица фокусница в облегающем чёрном платье, с уложенной высокой причёской и агатовых туфельках. Вдоволь поаплодировав, гости фестиваля с отлегшим сердцем ввязались в просмотр действа. Иллюзионистка сумела удивить многих, почёт ей и уважение. Кис, снова собрался с видом ценителя просмотреть полотна и плакаты, но и на сей раз ему не дали шагу ступить. Едва он сделал пару шагов, как к нему подкатил (в нормальном понимании), жгучий брюнет-альв, с зачёсанными волосами под ирокез. Нелюдское загорелое лицо выдавало холёность и удовлетворённость жизнью во всех её составляющих.
Кис с удовлетворением заметил, что альв по стилю немногим отличался от его собственного: футболка, свитшот, штаны-узкачи и топсайдеры на босу ногу. Похоже к нему обратился представитель местного бомонда. Вёл себя, парень, как можно наглее, сразу же «перейдя на ты» на правах сверстников (хотя ему могла быть уже уйма лет), и проговаривая слова с ленцой:
