изображение и несколько секунд уделил станции «Антега». Которая в момент нашего бегства уже практически перестала существовать –когда перспективы спасения оставшихся на станции людей стали равны нулю, запустился алгоритм самоуничтожения. Армия Империи не только берегла жизни своих солдат – но и старалась никогда не оставлять сове имущество врагам в качестве трофея.
Взрыв силового контура разметал атакующих чужих – как многочисленных тварей, так и потерявший форму транспортный кокон - который уродливым наростом прилип к станции. Перестали существовать и внешние доки с остатками поврежденных чужими кораблей. На экранах – с сохраненной перед бегством картинкой, отображалось всего два – надеюсь, один из транспортов Сатари смог отстыковаться и избежать уничтожения или захвата чужими.
В масштабе все пространство вокруг уничтоженной станции пестрело паутиной направленных векторов – отображая местоположение многочисленных спасательных капсул. В одной из которых была совсем юная девочка – вспомнил я худенькое тельце в проплавленном кислотой комбинезоне, которое Ричи закинул в капсулу сразу после того, как мы с ним выскочили из кают и впервые столкнулись с неизвестными чужими: только сейчас я просмотрел логи интерфейса и понял, что нападавшие на станцию никак не идентифицированы – несмотря на то, что отдаленно напоминают терапторов.
Все те, кто смог добраться до спасательных капсул и шлюпок, будут парить в пространстве до того момента, как их подберут корабли имперского флота. Если в капсулах и шлюпках в порядке системы жизнеобеспечения, конечно. А также если он придет, имперский флот: о том, как были брошены колонисты Диких миров во время восстания умников, я узнал совсем недавно. И относительно случайно - найдя информацию об этом в архивах штурмовой роты, когда был на фрегате Моро. Сейчас же, кроме сохраненной информации таксети станции «Антега», у меня не было никаких данных о положении в системе. Вернее, данные были – но у меня отсутствовал к ним доступ: вся территория сектора, доступная сейчас к перемещению, была словно покрыта полупрозрачной дымкой – и я не знал, есть ли поблизости корабли имперского флота.
Поставив на минимум работу всех систем – кроме функции поиска и обнаружения целей, я поднялся с места пилота и прошел в десантный отсек. Остановился сразу на пороге – зрелище напоминало бойню. Хорошо я в глухом режиме брони, и не могу чувствовать запахи – весь пол был в кляксах густой крови, перемешанной со рвотой и биомассой – несколько тел лежало разорванными в клочья. Вокруг многочисленных раненых суетилось два человека – боец в легкой броне со знаками отличия егерского корпуса колониальных войск, и штатный медик станции – без шлема, с рассыпавшимися по плечам светлыми волосами. Почти сразу я заметил и белоснежный шлем медика – на голове одного из пострадавших, шея и плечи которого были в крови и хлопьях биогеля.
Вокруг меня царила мертвая тишина – и только сейчас я понял, что все еще нахожусь в боевом режиме. Не поднимая забрало – экономя кислород в челноке, отключил приоритетное восприятие взвода и таксети – и сразу на меня обрушились крики и стоны раненых.
Егерь и медик находились с другой стороны отсека, поэтому я присел рядом с ближайшим пострадавшим. Еще в полевом лагере мы проходили курсы оказания первой помощи - заключавшиеся в том, чтобы обеспечить пострадавшего нужным количеством биогеля, и – при необходимости самостоятельного передвижения, стимулятором, а после доставить раненого к регенеративной капсуле. Которой – в ближайшем пространстве не наблюдалось.
В командирском интерфейсе сейчас вообще никакой оперативной информации не наблюдалось - отображалась лишь ждущая подтверждения миссия прибыть в ближайшее подразделение септиколийской армии.
Поднявшись от последнего нетронутого пеной биогелем раненого – остальных уже обработали пара егеря и медика, я глубоко вздохнул. Пересчитал людей в салоне. Четыре трупа – среди которых и обезглавленный на моих руках связист. Выживших – всего двадцать три, из них четверо в тяжелом состоянии, семеро – в удовлетворительном. Это я навскидку определил – по активности и количеству биогеля на недвижимых телах.
Короткая пауза – вдруг придет какая-нибудь идея или сообщение-запрос от любых имперцев. Ни идея, ни сообщение не пришло и я – вновь тяжело вздохнув, принял к выполнению единственную имеющуюся задачу.
Это действие грозило мне серьезной опасностью – ведь если рядом, к примеру, любой имперский фрегат, он примет меня на борт – и учитывая наш с Ричи статус бесов, его капитан без промедления организует нашу доставку во Внутренние Миры. Для меня это точно плаха – потому что информация о том, что я отправил сообщение в штаб роты – принявший сторону изменившего Трону Даграна, никак не была скрыта и станет известна при первой, даже первичной проверке. Может Юз сумел бы что-то с этим сделать – но его рядом не было. Еще раз тяжело вздохнув, я развернулся, игнорируя взгляд удивительных желтых глаз поднявшего забрало егеря, и прошел в кабину. Астронавигационные экраны замерцали, обновляя информацию – потому что я, как командир взвода, после подтверждения миссии получил доступ к необходимым данным. Полоса загрузки тянулась непривычно долго – не менее минуты, за которую искусал себе все губы. И негромко выругался, увидев отображенную информацию.
Все четыре станции, являющиеся частью системной обороны – в том числе и покинутая только что Антега, перестали существовать. Во всей системе не было ни одного имперского корабля – по крайней мере опознавшегося. А ведь в тот момент, когда взвод покинул Каргаррат чуть больше стандартного месяца назад, здесь как минимум находилось два легких крейсера и несколько разведывательных фрегатов. О наличии кораблей я знал со слов Харриса - упоминавшего об этом вскользь после зачистки моим взводом миссии галактов, когда мы с капитаном налакались в стельку, выдув не меньше двух ящиков наркопива.
Единственным армейским подразделение Септиколийской Империи в системе были два бронекавалерийских эскадрона, расквартированного на планете Каргар легкодрагунского полка – которые, судя по статусу, прямо сейчас имели прямой огневой контакт с противником. Данные о других колониальных или туземных частях каргарианцев – которые на планете точно были, у меня не отображались – вероятно эта информация пока засекречена.
Планета Каргар находилась в красной зоне экрана. До ее поверхности мы могли добраться лишь с семидесяти трех процентной вероятностью – и без возможности сохранения жизни тех, кто находится на борту без комплектов индивидуальной защиты. Которые были лишь у троих – желтоглазого егеря, медика и специалиста станции со знаками отличия планетарной обороны. Два комплекта доспехов – Юза и Джея, могли подарить еще
