— Понимаю, Найджел. Тяжело осознавать, что однокурсники не разделяют твоих взглядов. Может, ты испытываешь чувство вины. Но не бойся. Тёмный Лорд милостив.
— Я не сомневаюсь, сэр, — склонился в поклоне Найджел, пытаясь сконцентрироваться. — Но особо строптивые относятся к чистокровным…
— Долгопупс, не так ли? — Тёмный Лорд не спрашивал, он утверждал.
— Да, сэр.
«Прости, Невилл. Может, это и опасно, но вряд ли тебя коснутся репрессии».
— А кроме того?
— Сэр, за полгода множество людей так или иначе саботировали проведение занятий… Из тех, кто это делал систематически — известный вам Невилл Долгопупс. Остальные не так заметны.
— Мисс Уизли? Кажется, — мужчина не поворачивался, но от фигуры чувствовалась опасность, — она так же активно участвует в сопротивлении?
— Она лишь пустоголовая девчонка. И, кажется, увлечена Долгопупсом. Вот и влезла.
— Хммм… Ясно. В принципе, Северус говорил то же… И, мистер Яксли, не забывайте. Я жду на Пасху от вас особую мантию. Не забывайте.
— Да. Разумеется.
Найджел уже схватился за ручку двери, когда сзади раздался шорох одежды.
«Спокойствие, сосредоточенность, пустота».
— Легилименс!
Тёмный Лорд, накинув на голову капюшон, неслышно скользил между гостями, присутствующими на приёме. Но даже так за его действиями следили из любого конца зала все присутствующие в помещении.
Найджел стоял в углу, старательно пытаясь не уснуть и не терять бдительности.
«Как же он силён! Даже со всеми моими навыками и после занятий окклюменции у директора Снейпа… Я едва сдержал его… А он, возможно, даже не старался!»
Фигура в тёмной мантии продолжала скользить по залу, перекидываясь парой слов с людьми, которые к ней подходили.
«Монстр… Настоящий монстр…»
Ноги подкашивались, а в зале не было стульев. Но даже если бы были, садиться было нельзя.
Рядом кто-то прошёл, а в руке будто сам собой появился флакончик с зельем.
— Укрепляющее. Не теряй сознания, иначе твою память выпотрошат, — шепнул доброжелатель, видимо, желая остаться неузнанным, ведь находился под чарами незаметности. Голос Найджел не узнал, пытаясь не потерять сознание. Единственное, этот голос не мог принадлежать мужчине.
«Не все спокойно в королевстве Датском… — думал он, глотая горькое снадобье. — Как и везде, женщины вынуждены спасать сильный пол…»
— Молодец. Тёмный Лорд похвалил твои знания. Ты освоил окклюменцию? Хвалю… Может, ты ещё не безнадежен…
— Да, отец. Прости, я устал. Могу я пойти отдыхать?
— Да-да. Конечно.
Найджел кивнул отцу и уже стоял в дверях, когда его догнали слова отца:
— Я горжусь тобой. Сын. Горжусь.
Свою комнату Найджел нашёл в полутьме, почти вслепую.
— Найджел? — оживился портрет деда. — Как приём? Тебя проверяли?
— Да. Но я выстоял. Не показал ничего лишнего, — парень тяжело сел на кровать и принялся снимать с себя одежду. — Все нормально.
— А что тогда? — не унимался дед. — Чего ты сидишь, будто объявили дату конца света?
— Да отец…
— О Мерлин!... Внук, ты забыл, что надо вычитать из слов твоего отца половину, а потом делить всё на два?
— Он сказал, что гордится мной, отец. Понимаешь? А я… я…
— Найджел… Подойди.
Парень слегка заторможенно, но подошёл к портрету.
— Найджел, ты хочешь спасти своих друзей?
— Да, но…
— Твои друзья много для тебя сделали? Те, кого ты действительно можешь назвать друзьями?
Найджел опустил голову.
— Много. И не только друзья. Директор, декан, старшие ребята… Том и Энни…
— А теперь вопрос. Что тебе сделал твой отец? Только вычти то, что он участвовал в твоём зачатии! Ну? — Найджел смотрел на портрет молча, открывая и закрывая рот, как рыба, вытащенная из воды. — Не слышу ответа, внук.
— Ничего. Он ничего для меня не сделал.
— Во-о-т! — назидательно поднял палец обитатель портрета. — Ты хоть понимаешь, как сложно ничего не сделать за это время? Твой отец настоящий гений, который смог это. Можешь гордиться. И прекрати терзаться ложным чувством вины. Поверь, это того не стоит.
— Да, дед. Ты прав. Мне есть о ком позаботиться.
«Или нет».
Едва вернувшись в школу после Рождества, вечером Найджел отправился в обход. Но изменений почти не было. Преподаватели продолжали присматривать за студентами и по возможности прикрывать их. Кэрроу рыскали по школе втрое усерднее, докапываясь до каждого встречного. А студенты всё больше шептались по углам.
Но когда Найджел уже заканчивал обход, в безлюдном коридоре на пятом этаже его встретили неласково. А точнее, ударом в глаз.
— Ауч! Что за?...
Но, похоже, нападавший не собирался объяснять что-либо и продолжил нападать. Все последующие удары Найджел принимал на жёсткий блок. Воспользовавшись моментом, отскочил подальше и
