на их месте появлялся целый пучок щупалец, ноги слипались и становились хвостом. Одни чудовища срастались с теми инструментами, которыми работали ещё будучи людьми, другие шли ещё дальше в безудержной варп-мутации. Вместо двух или даже трёх таких тварей вырастала одна огромная мясная гора, усыпанная клыками, шипами и иголками, с несколькими лапами и головами, выдыхающими пламя или яд. Не найдёшь и двух похожих чудовищ в этой нечестивой орде.
И самое ужасное — не страшный внешний вид. Когда твари подрывались на минах, путались в колючей проволоке или гибли от пуль и лучей они уже не выли по-звериному, а стонали и взывали к наёмникам.
— За что?! — существо, бывшее когда-то совсем ребёнком, подростком вытянуло когтистую лапу. — Мне больно! Так больно! Пощади!
На нечеловеческой морде совсем даже человеческие глаза, и в них — нестерпимые страдания, но Сара только передёрнула затвор дробовика и добила тварь.
— Боже-Император, спаси мою грешную душу, — прошептала Сара.
11
— Как это ты не можешь покинуть варп?! — воскликнул Георг. — Вот-вот авария, блядь! Ты хоть понимаешь, чем это грозит?!
Лас Руиз поморщился, но вместо ругани произнёс следующее:
— Обрыв управления. Подозреваю, что Котар и помчался туда вручную всё сделать.
— Вводите резервы нахуй! Собирайте ополчение! Всех к ружью!
Георг схватился за голову, отвернулся, и его взгляд опустился на Ийдану под руку с Мурцатто.
— Не лучшее время для прогулок, — произнёс он.
— Ийя хочет тебе что-то сказать, — отозвалась Мурцатто.
— Позже! — отмахнулся Георг.
В голову словно игла вонзилась, перед глазами искры посыпались, и Георг понял, что просто отмахнуться не получится.
— Ну?
Георг присмотрелся к девочке и заметил, что кое-что в её внешнем виде изменилось. На лице и руках сажей и белилами выведены какие-то узоры, геометрический орнамент. Обычно увешанная дешёвой бижутерией с ног до головы, теперь Ийдана отдавала предпочтение совсем неприглядным вещам. Ожерелья, амулеты, даже серьги были сделаны из костей, крючков, лески.
— Обряд нужен, — проговорила Ийдана.
— Чего? — Георг даже усмехнулся, но почувствовал нарастающую температуру, увидел, как поморщилась ведьмочка, и произнёс: — Какой к чёртовой матери обряд?! У меня и так уже астропаты с ума сходят от всей этой варповщины!
— Тихо, — Ийдана перечеркнула перед собой воздух взмахом руки. — Демона только так победить! Без Ходжун Хатуны никак!
— Кто? Хатжун что?
— Это её наставница, как я понимаю, — проговорила Мурцатто. — Тоже ведьма или… не знаю. Страшно это всё, но я не знаю, что делать, что вообще происходит…
Георг знал, что происходит, а поэтому он недолго принимал решение.
— Что тебе нужно для обряда?
Ийдана посмотрела по сторонам, а потом сказала тихо:
— Человек нужен. Но другим не нужен.
От этих слов повеяло тухлятиной и мертвечиной, но Георг слишком любил жизнь.
— Будет тебе такой человек, — сказал он.
Росса хотела было последовать за отцом, но тот указал на неё пальцем и воскликнул:
— Оставайся здесь! Там опасно!
— Но…
— Нет и ещё раз нет! — Георг обратился к Ласу Руизу: — Лас, присмотри за ней!
Лас поморщился, но всё же ответил:
— Есть, капитан.
Так втроём Георг, Мурцатто и Ийдана отправились на гауптвахту, где капитан первым делом спросил у караульных:
— В карцере есть какой-нибудь идиот?
Начальник караула похлопал глазами, а потом отозвался:
— Пожалуйста, конкретнее, капитан. В карцере в основном идиоты и сидят.
— Есть тут такой, кто больше всех косячит?
— Тощий, — проговорил один из караульных, а начальник кивнул и подтвердил: — Да, подходит. Тодд Кэмпбелл, капитан. Из роты Козыря. Он тут, можно сказать, живёт.
— Чем знаменит?
— Воровство, пьяные драки, как-то в "Сиськах" одну шлюху едва не задушил, а главное…
— …глаз мне выбил, — добавил мрачный караульный с чёрной повязкой на лице.
Георг кивнул и произнёс:
— Идеально! Давайте ключи.
— Вы уверены, капитан? Он, может быть, всё ещё пьян. Может напасть.
— Уверен, не тормози!
Георг протянул руку, а начальник караула сунул ему ключи и сказал:
— Камера номер пятнадцать в самом конце коридора.
Перед капитаном и его свитой открыли и отодвинули в сторону решётку в крыло карцера, и Георг уверенно двинулся к цели, закрывая нос надушенным платком, — пахло в этом месте совсем не цветочками.
Георг добрался до нужной двери, вставил ключ в замочную скважину, повернул и ввалился внутрь.
Холодное тесное помещение полтора на два метра, в углу ведро, чтобы справить нужду, на откидывающихся к стенке нарах лежал высокий доходяга, от которого разило перегаром.
— Ущипните меня… — проговорил он, пытаясь вскочить с ложа.
Не вышло, Тодд просто упал, едва не перевернув ведро. Он неловко поднялся и выполнил воинское приветствие.
— Надеюсь, капитан, я вам ничего не сделал? — спросил Тодд. — Ни хрена не помню.
— Ты, солдат, вообще можешь совершить подвиг и всех спасти. — Георг повернулся к Ийдане и спросил: — И что теперь?
— Прогони остальных, — сказала девочка. — Помешают.
Тем временем Котар в двигательном отсеке пробивался к главному щиту управления всей этой системой.
Марш сюда — не скоропалительное решение. Котар рассуждал очень даже здраво, ведь если попытаться сразиться с демоном, то тогда и генератор, скорее всего, будет повреждён. Защитное поле падёт, и тем, кто переживёт первые мгновения, останется только мечтать о быстрой смерти.
Экипаж "Амбиции" оказался в ситуации регицидского цугцванга, когда что ни делай, станет только хуже, и Котар выбрал меньшее зло, — экстренный выход из варпа чёрт знает где. "Амбиция" могла вывалиться в реальное пространство посреди роя тиранидов, столкнуться с каким-нибудь крупным астероидом или даже врезаться в планету.
И как будто этого мало, но на пути к щиту Котар повстречал множество препятствий.
Демон становился сильнее, — уже через несколько часов "Амбиция" станет его личной игровой площадкой, комнатой пыток и винным погребом. Проклятый перестанет довольствоваться тем, что есть, и начнёт выбирать, чьё тело извратить, какую же душу истерзать в следующий раз.
Пространство задрожало, окуталось маревом. Котар почувствовал прорыв и повернулся как раз вовремя, чтобы встретить рассекающий удар. Из тени выступил великан из гнилой плоти болотного оттенка. Этих однорогих циклопов называли чумоносцами, и каждая рана, которую наносили подобные твари, оказывалась смертельна из-за неисчислимых инфекций на лезвиях их ржавых мечей.
Чумоносец взвыл, навалился на оружие, и Котар понял, что силой врага не победить. Он
