солдат о способностях врага?
Сара помрачнела, а потом сказала тише:
— Не обо всём. Иначе бы у меня половина отказалась куда-то идти.
Котар прищурился, с шумом выдохнул носом и сказал:
— Я трусов не потерплю!
— В своих земляках я уверена, — произнесла Сара, кивая в сторону бойцов в алых банданах. — Что же до остальных… я проинструктировала офицеров, что делать в таких случаях.
Взгляд Сары стал холодным, даже ледяным и достаточно красноречивым, чтобы такой ответ удовлетворил Котара.
— Тогда выдвигаемся, — сказал он.
Палуба, на которой находился отсек с генератором поля Геллера, встретил отряд зачистки тишиной. Но в отличие от прошлой операции, на этот раз хотя бы было светло.
"Головорезы" заняли круговую оборону у лифта, пара специалистов принялась разворачивать турель "Тарантул".
Котар подождал, когда лифт привезёт следующую группу бойцов, и уже вместе с ними продолжил путь.
Он не бросился сразу же в хитросплетения стальных лабиринтов, лестниц и эстакад. Сперва заглянул в комнату дежурных, где на экранах когитаторов отображались технические характеристики оборудования. Все они находились в красной зоне, зашкаливали, но Котара интересовало другое.
Он подобрался к терминалу видеонаблюдения и оценил изображения с камер. Ни одного работника на своём месте не оказалось, а картинка из отсека с генератором отсутствовала. Вместо неё — шипящие помехи или просто тьма.
Котар предположил, что на пути в отсек они не встретят ни одной живой души, но всё-таки менять план лейтенанта Эпплбаум не стал.
Группа зачистки никуда не спешила и даже возводила импровизированные баррикады, используя попадающуюся по пути утварь, вроде кабельных бухт, ящиков и труб, а также приспособлений, захваченных с собой именно с подобной целью. Наёмники растягивали колючую проволоку, ставили растяжки и мины.
Какие-нибудь орки или другие пираты, которые посмели бы атаковать "Амбицию", заплатили бы огромную цену, чтобы взять эти укрепления с наскока, но никто бы не сказал утвердительно, помогут ли баррикады против демонов.
Наконец передовой отряд, возглавляемый Котаром, достиг входа в отсек. Их встретил низкорослый старичок в грязной робе, который ещё несколько дней назад наверняка жаловался на хондроз. Теперь же старик сверкал, причём в прямом смысле, — от кожи исходил тусклый свет, словно бы внутри человека свеча.
— Вы здесь, чтобы причаститься? — и, не дожидаясь ответа, старик добавил: — Наш Бог распахивает свои объятья для всех.
Гости с гостеприимным хозяином не церемонились: сбили на пол, скрутили и связали пластиковыми хомутами по рукам и ногам. Старик не возражал. Он сказал:
— Скоро мы все возвысимся, братья и сёстры! Сольёмся воедино!
Кляпа под рукой не было, и старика просто пнули по лицу, выбив зубы. Но даже так он не останавливался, а что-то шамкал, булькал и хрипел, — Котар не прислушивался.
Он был занят другим, — застыл на входе и наблюдал за столпотворением. В отсеке собрались, наверное, все рабочие, обслуживающие генератор, а также члены их семей, — несколько сотен людей! — которые пришли разузнать, из-за чего их родных не отпускают домой. Домой никто не вернулся, и даже Котар не сразу смог отвести взгляд от завораживающего зрелища.
Механизмы генератора скрылись под многочисленными корнями огромного древа, которое словно бы проросло изнутри устройства, не обращая внимания ни на потоки энергии, ни на прочный корпус. Ствол широчайший — до десяти метров в диаметре. Кора рыхлая, — Котар заметил множество грибковых наростов и пятен мха. Ветви сами как деревья, под собственным весом согнулись, возводя вокруг ствола своеобразную решётку. На них росли большие плоды с мохнатой кожурой. Мякоть красная, и перепачкаться ею успели, наверное, уже все, кто стал свидетелем необычайного явления. Те, кто был ближе к древу, срывали и передавали плоды по рукам назад.
Котар и сам едва не присоединился к трапезе, — настолько соблазнительно выглядела пища богов. Он прогнал наваждение как раз вовремя, — пара ближайших наёмников бросила оружие и безвольно шагнула вперёд, только бы получить немного амброзии.
— Придите в себя! — рявкнул Котар, а потом отшвырнул их прочь. — Лейтенант, займитесь своими людьми! Лейтенант?!
Сара повесила дробовик болтаться на ремне, а сама взялась за голову, будто опасаясь её потерять.
И тут окровавленный старик, которого повалили на пол в самом начале, вдруг проговорил не своим голосом:
— Ближе… подходите ближе. Кто ест плоть мою и пьёт кровь, тот во мне живёт и я в нём.
— Не могу! — воскликнула Сара. — Не могу! Зов…
— Отступайте! Отходите к блокпосту! — приказал Котар.
Одним солдатам это удалось сделать без колебаний, другим пришлось хлопнуть по каске или даже пихнуть кулаком в спину. Естественно не с той силой, чтобы убить на месте.
— Куда же вы?!
Зубов не было, изо рта текла кровь, глаза закатились, но старик улыбался. Он разорвал путы, поднялся и начал медленно приближаться к Котару.
— Всё только начинается, — произнёс одержимый.
Котар снёс ему голову кулаком. Однако падать одержимый и не собирался. Из обрубка шеи вместе с кровавыми пузырями донеслось:
— Какая мощь! Но что же ты тут собрался делать? Один?
Котар заметил, что стал объектом пристального внимания всех заколдованных в отсеке с генератором. Нехотя они отрывались от лакомства и медленно брели навстречу. Во взглядах ни одной искры разума. Из уголков рта вниз по подбородку и горлу стекали тонкие струйки жидкости, которая всё больше и больше походила на кровь.
— Да, вряд ли я пробьюсь сквозь твою паству, — отозвался Котар. — И сжечь тебя — та ещё задача. Но не думай, что уже победил.
Котар окатил одержимого пламенем, а потом пнул так, что кости затрещали.
Котар уже собирался отступить прочь, когда ему в спину прилетела следующая фраза, в которой каждое слово произносили разные оболочки демона, — старики, взрослые и дети:
— Думаешь, это мой первый корабль?! Мои корни оплетут всё! Всё!
Котар побежал. Не останавливаясь, он обошёл мины, перепрыгнул растяжку, а потом бросил Саре:
— Держите оборону и никого отсюда не выпускайте: ни своих, ни чужих! Мне же нужно пробиться в двигательный отсек, пока не поздно!
От лица Сары отхлынула кровь, она кивнула, когда космического десантника уже и след простыл.
Теперь "Головорезам" приходилось рассчитывать только на себя.
Издали раздался утробной вой, рык, отчаянные крики.
Тела одержимых злым духом вспучивались, некоторые даже лопались. Из черепов прорастали рога, зубы увеличивались и уже не помещались во рту, руки превращались в клешни или
