находившееся в Кремле, с архиепископом Арсением, получившим исцеление от преподобного Сергия. Духовенство вошло в Кремль, за ним посыпала туда ратная сила, и в Успенском соборе совершено было благодарственное молебствие о избавлении царствующего града, очищенного от врагов чистой верой и любовью к отечеству.
Припомним слова нашего приснопамятного святителя: «Прославляют любовь к отечеству. Прославление справедливое и полезное! Бог да умножит в отечестве нашем людей, достойных такого прославления! Но славя любовь к отечеству, не забудем отдать должную славу благочестию, помощи Божественной, молитвам небесных граждан о земном отечестве. Любовь к отечеству возбуждается, действует и преуспевает только тогда, когда она одушевляется благочестием, когда руководствуется и утверждается помощью свыше» 38.
Москва была очищена, но престол царский оставался еще праздным; буйные ватаги ляхов, казаков-грабителей и русских изменников еще неистовствовали по городам и селениям. Разосланы были грамоты по городам с приглашением прислать властей и выборных в Москву для великого дела; писали, что «Москва от польских и литовских людей очищена, церкви Божии в прежнюю лепоту облеклись и Божие имя славится в них по-прежнему; но без государя Московскому государству стоять нельзя, печься о нем и людьми Божиими промышлять некому; и потому бояре и воеводы приглашали, чтобы все духовные власти прибыли к ним в Москву, и из дворян, детей боярских, гостей, торговых, посадских и уездных людей, выбрав лучших, крепких и разумных людей, поскольку человек пригоже, для земского совета и государственного избрания все города прислали бы в Москву». Когда съехалось довольно много властей и выборных, назначен был трехдневный пост, после которого начались сборы. Прежде всего стали рассуждать о том, выбирать ли из иностранных королевских домов или своего природного Русского? И порешили: «Литовского и Шведского короля и их детей и иных немецких вер и ни которых государств иноязычных не христианской веры Греческого закона на Московское государство не избирать, потому что Польского и Немецкого королей видели на себе неправду, и крестное преступленье, и мирное нарушение. Литовский король Московское государство разорил, а Шведский король Великий Новгород взял обманом». Стали выбирать своих; тут начались козни, смуты и волнения. Однажды, говорит хронограф 39, какой-то дворянин из Галича принес на собор письменное мнение, в котором говорилось, что ближе всех по родству с прежними царями Михаил Феодорович Романов, его и надобно избрать в цари. Раздались голоса недовольных: «Кто принес такую грамоту, кто, откуда?» В это время выходит донской атаман и также подает письменное мнение. «Что это ты подал, атаман?» – спросил его князь Димитрий Михайлович Пожарский. «О природном царе Михаиле Феодоровиче», – отвечал атаман. Одинаковое мнение, поданное дворянином и донским казаком, сильно подействовало на избирателей. Но еще не все выборные находились в Москве. Знатнейших бояр не было: князь Мстиславский с товарищами тотчас после своего освобождения разъехались из Москвы; им неловко было оставаться в ней подле воевод-освободителей; теперь послали звать их в Москву для общего дела, и окончательное решение отложили на две недели. Наконец Мстиславский с товарищами приехали, приехали и запоздавшие выборные. 21 февраля 1613 года, в неделю Православия, то есть первое воскресенье Великого поста, был последний собор: каждый чин подал письменное мнение, и все эти мнения найдены сходными, все чины указывали на одного человека – Михаила Феодоровича Романова. Тогда Рязанский архиепископ Феодорит, троицкий келарь Авраамий Палицын, Новоспасский архимандрит Иосиф и боярин Василий Петрович Морозов пошли на Лобное место и спросили у народа, наполнявшую Красную площадь: кого они хотят в цари? – Народ единогласно воскликнул: «Михаила Феодоровича Романова!» Тогда Авраамий Палицын сказал: «Се бысть по смотрению Всевышнего Бога!»
Примечания
1 При ограблении собора единственная в своем роде «золотая» рака святителя Леонтия была рассечена на части грабителями. С того времени мощи святого Леонтия почивают под спудом.
2 Вторым послом назначен был боярин князь В.В. Голицын. В числе посольства были и духовные лица: Новоспасский архимандрит Евфимий, келарь Лавры Сергиевой Авраамий Палицын, Угрешский игумен Иона и протоиерей Вознесенского монастыря Кирилл.
3 Воевода Вологодский доносил царю Василию: «Чудотворец Димитрий явил нам свою милость, обещался стоять за нами против врагов государевых. Он явился духовному старцу у своей гробницы и велел перенесть чудотворный образ свой в Вологду. Мы встретили тот образ с великою честию, поставили его со слезами и молитвенным пением в церковь Всемилостивого Спаса и решились смело стоять против врагов государя и всего православного христианства» (Акты Археографической Экспедиции, II, 196).
4 Спустя несколько лет над могилой страдальца поставлен деревянный храм Знамения Богородицы и возник монастырь, называемый Духовым, по соборному храму Сошествия Святого Духа, построенному в 1654 году. Здесь почивают под спудом мощи преподобного Галактиона. При раке преподобномученика находится шапка, сделанная из двух железных полос, крестообразно сложенных с обручем вокруг головы, и железные вериги, соединенные с одной стороны таким аналавом, а с другой стороны крестом. На аналаве вырезана надпись: «Раб Божий Гавриил во имя Отца и Сына и Святого Духа обещался терпети до конца».
5 Епископ Сильвестр писал в Москву: «Нынешнего 1612 г. сентября 24 д. в последнем часу ночи разорители нашей чистой, православной веры и ругатели креста Христова, поляки и литовцы в черкесами и русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город, умертвили людей, осквернили церкви Божии, сожгли город и посады; воевода князь Иван Одоевский ушел, а окольничий и воевода князь Григорий Долгорукий и дьяк Истома Карташев убиты; меня грешного взяли в плен, держали у себя 4 ночи и не раз присуждали к казни, но Господь умилостивился надо мною, – едва живого отпустили. Когда ляхи и литва пришли к Вологде, то по грехам нашим, по нерадению воевод, не было ни разъезжих караулов, ни сторожей на башнях, на городской стене и в крепости; у ворот было несколько человек на карауле, да и те не слыхали, как литовцы вошли в город, а большие ворота не были заперты. – С 25 сентября неприятели оставили Вологду. Воевода Григорий Образцов с своим полком прибыл с Белоозера и занял Вологду; но никто не слушает его, друг друга грабят… Все от пьянства: воеводы пропили Вологду». – Это донесение напечатано в словаре Щекатова, 1, 988.
6 В синодике Софийского собора записано следующее: «121 (612) году, сентября 22 день, вторник в первом часу дни. Помяни, Господь, иже во граде избиенных и пожженных священников и диаконов от польских и литовских людей и от русских воров»… Затем поименно исчисляются 68 человек убитых и сгоревших во время нашествия: 3 протоиерея, 34 священника, 6 диаконов, 6 иноков (в числе иноков упомянут «иерей инок Галактион» (т. е. преподобный затворник-страдалец).
