Вскоре листки собрали и унесли. Хоть решение еще не было вынесено, всем было сказано узнавать свои поезда и самолеты и готовиться к отъезду. Многие с облегчением вздохнули, в тайне надеясь, что распределение заданий было просто проверкой реакции. Мудя позорно успокаивал себя тем, что Рулон не пойдет на такое, потому что некому будет вести важные дела. Он считал себя незаменимым уебком. Нарада, по всей видимости, думал о том же. И только изредка Мудила вспоминал, что надо бы остановить внутренний диалог и настроиться на самоотверженное и радостное принятие любого решения Силы. Как всегда, идиоту на единственно верную реакцию не хватало энергии, которую он постоянно, как пачкун, спускал на бесплодное воображение и страхи.
Шмон
У Нарады снова сошлись веселые аспекты, и у няго началась очередная практика. Перед отъездом его решили раскулачить.
— А сейчас у Нарады мы проведем шмон, — неожиданно послышался за дверями голос жриц. В сильном и ярком состоянии они зашли в комнату.
— Нарада! — скомандовала Элен. — Быстро сюда все свои сумки!
Нарада сел на измену и грустно пополз за сумками. Он притаранил в зал свой рюкзак, две сумки — свою и Синильги. В зале собралась вся шобла и активно принялась потрошить содержимое Нарадиных закромов. На свет Божий че токмо не появилось: куча новых запечатанных хромовых кассет, два навороченных плеера, две пачки дискет, несколько лазерных дисков, ручки чуть ли не Паркер, охуительные часы, два новых органайзера про запас, астрологический миникомпьютер для расчета аспектов, который тут же прихватизировал Нандзя, и куча другой дорогой дребедени.
— Так, я не поняла, а где книги, кассеты для распространения? — удивленно спросила Элен.
— А я их оставил в другом городе, — стал оправдываться Нарада.
— Вы что, Нарада, зачем вы врете? — возмутилась Синильга, — вы же их и не возите.
Нарада поднял голову и, внутренне бесясь, злобно посмотрел на Синильгу, так что у той мурашки побежали по коже, и она пожалела о том, что сказала: «Ой, блядь, он теперь меня убьет», — зассала Синильга.
— Ты че, охуел, говно, — взбесился Гурун. — Ты еще и врешь нагло жрице.
— А это что такое? — спросила Элен, вытаскивая из рюкзака аудиодиск с цветной обложкой, на которой красовался ебальник Нарады. Нарада испуганно опустил глаза, чувствуя жопой, что ему это не сойдет с рук.
— Так, здесь еще вон что, — сказала Ксива, доставая большую папку, где была целая стопа таких обложек.
— Ах ты, пидор, митроит ебучий, — взбесилась Элен, подошла к Нараде и со всей силы как заехала ему по роже рукой, — ты че это делаешь, отвечай.
— Я-я-я просто попробовал, — стал ныть Нарада, — я ничего такого не делал.
— Вместо того, чтобы обложки с фотографией Гуру Рулона делать, ты свое рыло решил рекламировать? — заорала на него Аза. — Да ты кто такой, ты куда людей ведешь, ты можешь только в помойку привести человека. На что они должны настраиваться через твою пачу? — обрушился шквал вопросов на Нараду.
— Давай объясняй, что задумал? — сказал Сантоша.
— Просто я хочу, чтобы у меня тоже были свои диски, свои кассеты, ведь я тоже могу писать музыку, — стал оправдывать себя Нарада.
— А ты знаешь, что твое только говно в унитазе? — спросила его Ксива. — Ты что, забыл, кем ты был до Эгрегора, ты посмотри, Гуру Рулон из тебя человека сделал, и это ты так теперь Его благодаришь, свинья?
— А ну, давай, жри теперь свою «рожу» поганую сам, — сказала Элен и резким движением руки швырнула обложки прямо дураку в рожу. Он попытался защититься руками. Обложки ударились о его морду и разлетелись в разные стороны. Нарада покраснел как вареный рак и обиделся как последнее ЧМО.
— Давай, жри, — напал Гурун и стал помогать ему трапезничать полиграфической бумагой. — А ну, жри, говорю, пока я сам тебе не стал пихать их в рот, — не на шутку забесился Гурун, держа уже в руках обложку. Нарада обосрался от страха, боязливо взял одну обложку и, поднеся ко рту, стал брезгливо отрывать кусочек.
— Ну, давай, смелей, че застыл, — набросилась чу-Чандра, — печатал-то ты их поди смело, давай жри, жри.
— Жуй, жуй, глотай, — смеялся Гну. Но Нарада словно кол проглотил и как сидел с обложкой в зубах, так и не сдвигался.
— Это неприятно, — вымолвил он.
— Неужели? — с деланным удивлением спросила Аза. — А Рулону приятно, когда такое говно, как ты все разваливает и тянет одеяло на себя, давай жри, а то сейчас мы все на тебя навалимся.
Нарада от испуга запихал одну обложку в рот и стал жевать, морщась видимо от горького вкуса полиграфической краски.
— Давай, придурок, тщательно жуй и думай, что ты делаешь, говнюк, чтобы в следующий раз не повадно было.
У Нарады изо рта уже потекли сине-зелено-красные слюни, потом он выплюнул разжеванный цветной кусок бумаги.
— Че, не вкусно? — подкалывал его Гурун. — Не будешь жрать ртом, заставим жопой хавать. Нарада взял следующую обложку, положил в рот и стал жевать, думая про себя: «Главное, сделать вид, что я все съел, а сейчас я буду ловить момент, когда меня не видят, и спрячу куда-нибудь в штаны».
Но даже этого недоделок нормально не смог сделать. Положил обложку в штаны, а когда вставал, то она, скомканная, вывалилась на пол, все это увидели и разбесились.
— Ах ты, урод, еще и обманываешь, — наехала Ксива, — получай! — и пизданула его по спине кулаком.
— А-а-а-а, — заныл Нарада, — я же не могу жевать эту бумагу, она же не вкусная!
— Зато хорошо запомнишь, что к чему и в следующий раз подумаешь, делать это или нет.
— Так, а где ты сотовый телефон прячешь, который без спросу купил? — спросила вдруг Элен.
Нарада сделал недоуменное лицо, дескать, не понимает, о чем идет речь, и спросил:
— Какой еще телефон? Я ничего не покупал.
— Не пизди, фуфло! Ты когда Мастеру звонил, то явно было слышно, что ты с сотового разговариваешь.
Но Нарада всячески стал отнекиваться, так и не признался, что купил телефон и где-то его заныкал.
— Нихуя!!! Вот сволочь!!! Ну, крыса!!! — раздавались возгласы изумленных потрошителей.
— Нарада! Нахуя тебе столько всего?! — гневно заорала Элен.
Нарада по-партизански молчал.
— Ты, гнида! Вот куда ты все эгрегорные деньги просирал!!! — бесился Нандзя.
— О-о! Поглядите! Семейный фотоальбом Нарады и Синильги! — радостно завопила Ксива.
Появился толстенный навороченный альбом с фотками Нарады, где он корчит из себя крутого йога, мага и т. д., и дуры Синильги, где она жопой то так, то сяк, то в таком наряде, то в другом.
— Синильга, а ты где столько нарядов надыбала?!! — бушевала Ксива. — Сука! Мы тут обноски носим, а эта шваль себе крутые прикиды покупает на деньги Рулона!!!
— Ты, пизда, ты че борзеешь?! — забесился Гну и пнул ебанутую куклу под зад.
— Я Гуру Рулона спрашивала! — заныла дура.
— Знаем мы, как ты спрашивала!!! — еще больше заорала Ксива. — Звонишь Мудрецу, задаешь пару дурацких вопросов, а потом: «Учитель, а можно мне новый наряд?» Конечно, Гуру Рулон никогда не отказывает! Вы сами должны совесть и мозги иметь! Тебе че Мастер разрешал такие дорогие наряды покупать, свинья?! Ты видела, чтобы тут в Рулон-холле кто-то в таких ходил?! Даже Селена себе такого не позволяет, а ты, падаль, накупила себе!!! Этот скот ебучий на деньги Эгрегора покупал тебе шмотки, булочки, шоколадки и еще всякую хуйню, все, что ни попросишь, и ты его боготворила, а к Гуру Рулону жопой повернулась, сука? — взбесилась Элен, подошла к Синильге и дала со всей силы пощечину.
— Мразь! И попробуй только обидеться, получишь еще больше, — закончила разъяренная жрица.
— А теперь, объясняй свое свинское поведение, — тут же напала на Синильгу Аза.
— Ну, я думала, что это Нарада такой добрый, и он мне все покупает, — еле промямлила Синильга обиженным голосом.
— Че ты пиздишь, свинья, че идиотку-то из себя строишь, якобы не понимаешь, на чьи деньги он тебе все это покупал?!!! — показала Аза на кучу хламья, сваленного после шмона посреди комнаты. Чего там только не было: дорогие духи, шампуни, косметика, разные виды кремов, украшения и прочая херня, которая явно была куплена ни на каких-нибудь рынках, а в фирменных магазинах.
— Ишь, блядь, в любовь разыгрались, сукины дети, — вышел из себя Гну, — посмотрел бы я, как Нарада свои бы деньги разбазаривал на всю эту хуйню.
— Да у такого уебища и денег-то не может быть, — в точку попала чу-Чандра.
— Ты че, дура безмозглая, не подумала о том, что все это деньги Эгрегора, которые могли бы пойти на развитие Школы, на те же билеты, на издание новых книг, на организацию новых концертов «Рулон-гиты», шоу-программ, а вы так их бездарно просрали?!!! — бесилась Ксива. — Да в этом хламе же тысячи выкинуты на ветер!!!
