Сделав несколько шагов в сторону от уборной, я слегка поддернул вверх плавки, затем достал из-под руки томагавк и направился в сторону джунглей.
Страх все усиливался. Правда, я твердил себе, что Уэзли может и не быть там, и это очень помогало. Он вполне мог находиться сейчас за много миль отсюда. С чего это мы решили, что он обязательно здесь? Быть может, шлюпка затонула с ним вместе. Или свалился с утеса. Или умер от аневризма или инсульта. Или его сожрал какой-нибудь человекоядный монстр, укусила ядовитая змея, поймал охотник за головами или доктор Моро...
Способов расстаться с жизнью невероятное множество.
Но мне почему-то все же казалось, что он прячется за этими деревьями в ожидании моего приближения с решительным намерением отправить меня к праотцам.
Единственная причина, по которой я еще передвигал ноги, была Кимберли.
Даже если мои страхи были беспочвенными, уж она-то точно пряталась там за деревьями, высматривая меня и решительно настроившись накинуться на ублюдка в тот момент, когда Уэзли бросится на меня.
Если Уэзли уже не завалил ее.
И хотя ноги начинали подкашиваться, я упорно шел вперед.
До края джунглей оставалось всего с дюжину шагов, когда все наши замыслы полетели к чертям собачьим.
Раздался истошный вопль Тельмы.
- НА ПОМОЩЬ! - заорала она. А затем: ЧТО ПРОИСХОДИТ?
Я резко обернулся.
Она стояла на коленях над распростертым телом Конни, ее воздетые к небу руки были широко раскинуты в стороны, словно она хотела продемонстрировать размеры своего замешательства и страха.
- РУПЕРТ!
Она заметила меня.
Я взмахнул рукой, призывая ее оставаться на месте.
Но Тельма вскочила на ноги и побежала прямо на меня.
Я в сердцах выругался.
Потому что она могла все испортить.
Я продолжал подавать ей сигналы, но она, шумно пыхтя, приближалась, выпятив грудь и запрокинув назад голову. Если бы во время этого рывка ее бюстгальтер, не дай Бог, порвался, бешено подпрыгивавшие груди наверняка прорвали бы блузку и отхлестали ее по лицу, а, возможно, и завалили назад.
Когда же она остановилась передо мной, я сам едва удержался, чтобы не дать ей в рожу.
Мне хотелось сделать это томагавком.
Но я не бью женщин.
Тем более, она ведь не знала, что все нам портила. В ее глазах происходящее выглядело совсем иначе: она просыпается, рядом никого, кроме голой и бесчувственной Конни.
Не ее вина, что она ошалела.
Не ее вина, что она сорвала весь наш план.
Не ее вина, что я неожиданно так сильно возненавидел ее.
Покачнувшись, Тельма остановилась передо мной и несколько секунд стояла с отвисшей челюстью, судорожно хватая ртом воздух.
- Что... происходит? - выпалила она.
- Мне надо сходить по-большому, - ответил я.
- Что?
- Ты знаешь.
- Не знаю. Ты... по-моему, не туда идешь. Конни лежит без сознания. Что с ней?
- Я ее стукнул.
- Ты что?
- Мы подрались.
- Подрались? Из-за чего? Как получилось, что она полуголая? Это твоих рук дело?
- Нет!
- Где Кимберли? Где Билли?
- Не знаю. - Не совсем ложь. Я не был уверен, где точно они находились - и даже не мог понять, почему Билли не выскочила из уборной на перехват Тельмы.
Неожиданно мне стало страшно за нее.
- Билли! - позвал я. - С тобой все в порядке?
- Да. - Ее голос донесся со стороны туалета и звучал не очень радостно.
- Теперь можно выходить.
Через несколько секунд из-за темного, покрытого листьями плетня выползла Билли. Встав, она медленно побрела к нам, неодобрительно покачивая головой.
Тельма встретила ее словами:
- Что все это значит? Что ты там делала?
- Использовала сооружение по назначению, - пояснила Билли. - Тебя это устраивает?
У Тельмы отвисла челюсть от изумления.
- Его нельзя было использовать до завтра!
- Что?
- Туалет должен выстояться. Песок еще не успел осесть. - Она повернулась ко мне за поддержкой.
- Это так, - подтвердил я.
- Никто из нас не должен был пользоваться туалетом до завтрашнего дня, - не унималась Тельма.
- О.
- А теперь ты, наверное, испортила его.
- Мы забыли тебя предупредить, - сказал я Билли. Затем, обернувшись к Тельме, произнес: - Вот видишь? Я же не воспользовался им. Вот почему я направлялся в джунгли.
- Один? - удивилась Тельма.
- А кого же мне брать с собой?
Она было открыла рот, словно хотела дать совет, но затем схватила Билли за плечо и встряхнула ее.
- Видела, что он сделал с твоей дочерью?
Билли кивнула.
И мы все повернулись к Конни. Она все еще лежала на песке у костра, но уже не на спине. Должно быть, перекатилась, когда никто не смотрел.
- Думаю, с ней все в порядке.
- Руперт напал на нее, - высказала свою версию Тельма.
- Я не нападал.
- Чушь! - рявкнула она на меня. - Ты пытался сорвать с нее одежду.
- Успокойся, - сказала ей Билли. - Конни сама разделась.
- Нет, она не могла этого сделать. Зачем ей это? - Она гневно сверкнула на меня глазами. - А что ты сделал с Кимберли?
- Ничего.
- Тогда где она?
Мы с Билли переглянулись. Билли покачала головой, а я пожал плечами.
- Если мы не расскажем ей правду, - сдалась Билли, - придется выдумывать небылицы до второго пришествия.
- Да, знаю. Но послушай, дело в том, что мне еще нужно обделать, э, небольшое дельце. Почему бы вам двоим не вернуться к костру. Посмотрите, как там Конни, а заодно расскажешь Тельме о нашем плане. А я через несколько минут вернусь.
- Где моя сестра? - не желала отступать Тельма.
- Посмотрю, может быть, встречу ее там, - сказал я и, не желая больше испытывать судьбу, повернулся и направился в сторону джунглей. Уже у самых зарослей обернулся. Билли и Тельма медленно удалялись. Они шли рядом и, похоже, беседовали, но слов было не разобрать.
Из-за этой Тельмы я был так расстроен и зол, что позабыл о страхе.
Зайдя всего на несколько шагов в джунгли, я оглянулся, но пляжа уже практически не было видно - только небольшая светящаяся точка костра.
Насчет "по-большому", как я сказал Тельме, это, конечно, было преувеличение. Но вот помочиться мне действительно очень хотелось. И то место, где я сейчас стоял, было ничем не хуже любого другого.
И поблизости, похоже, никого не было.
Конечно, в трех футах спокойно могли стоять Уэзли или Кимберли, а я их мог не видеть. Такая кромешная тьма.
Если я не могу видеть их, значит, они не могут видеть меня, успокаивал я себя.
И почти поверил в это.
Мои плавки без ширинки. Снимать я их не стал, а просто оттянул гульфик вверх и в сторону, благодаря чему образовалось удобное отверстие вокруг левой ноги. Придерживая плавки правой рукой, левой я держал томагавк.
Последний взгляд вокруг, и я занялся делом.
Процесс обещал быть длительным.
Что меня совершенно не воодушевляло. Хотелось поскорее закончить и сматываться назад на берег.
Еще мне очень не нравился производимый мною шум. Громкие, шелестящие всплески. Очевидно, я попадал по листьям или траве. Беззвучно помочиться в джунглях - дело немыслимое. Я было попробовал вихлять тазом, но изменилось лишь направление шума, а не его громкость.
В тот самый момент, когда напор уже начал ослабевать, я услышал, как кто-то сделал шаг. Сначала я даже не понял, что это был шаг. Уверенность появилась лишь после того, как я услышал второй.
Затем последовал третий, уже ближе.
К этому времени я, так сказать, закрыл свой ирригационный проект и демонтировал оборудование.
Переложив томагавк в правую руку, я замер и затаил дыхание.
И горько пожалел о том, что не остался на пляже, на своем месте у костра.
Шаги остановились.
Ярдах в двух?
Напрягая зрение, я попытался рассмотреть, кто там был, но вокруг были лишь пятна различных оттенков темно-серого - и много черного.
Это, вероятно, Кимберли, сказал я себе.
А если нет?
Право, это должна быть она. Услышала меня и пошла навстречу, затем остановилась, испугавшись, что спутала меня с Уэзли. Иначе и быть не могло.
Мы оба теперь стояли, пытаясь убедить себя в том, что человек рядом не был Уэзли.
Ни с того ни с сего мне в голову пришла неприятная мысль.
А что, если она решит, что я - Уэзли, и нападет?
Нет, она этого не сделает. В конце концов, мой приход сюда в качестве приманки предполагался с самого начала. Кимберли меня должна была ожидать.
Но и Уэзли тоже.
Нельзя полностью исключить возможность того, что она обознается и по ошибке убьет меня.
Как бы там ни было, но ведь нельзя же мне здесь стоять всю ночь.
- Кимберли? Это я, Руперт, - тихо произнес я.
В ответ послышалось:
- Руперт? А это я, Уэзли.
Опасность, которой едва удалось избежать
Уэзли, неисправимый придурок, очевидно, не смог устоять перед соблазном напугать меня до смерти. Стоило ему немного попридержать язык, да подкрасться чуточку ближе, да махнуть топором - и я бы уже числился в покойниках.
