-- Лес просто погрузился под воду! -- верещал Шкрябл. -- Но зато вы посмотрите, во что превратилась моя сосна! Я теперь смотритель настоящего маяка, и вовсе не понарошку! А ещё у меня появилась капитанская фуражка. Я уверен, где-то внизу есть корабль, чтобы спасать утопающих и собирать сокровища с застрявших на рифах кораблей.
К полуночи вода немного схлынула, но вместо привычного чернозёма под деревьями проглядывал скалистый берег с торчащими во все стороны острыми камнями. Кое-где лес сросся в сплошную монолитную скалу. Сосны съёжились, будто земля всосала их обратно, стволы их перекрутились и стали похожи на те, что растут по берегам северных морей, там, где с вершин фьордов можно дотронуться до луны, а вода между ними бурлит, вновь и вновь пытаясь раздвинуть каменные ладони.
Кся уселась прямо на пол и спросила:
-- Что мы теперь будем делать? Я надеюсь, мой несуществующий предмет в порядке?
Она была до крайности растеряна. Зверёк ответил:
-- Он на холме. С ним ничего не случится.
-- Интересно, совы живут рядом с морем? -- вслух размышлял филин. -- Или мне придётся отращивать перепонки на лапах, как у утки?.. В любом случае, наверное, это будет неплохая игра. Попытаться приспособиться в чужом ареале обитания -- что может быть веселее?
-- Такая буря! -- с восторгом сказал Шкрябл. -- Утром мы должны пойти, поискать обломки кораблекрушения.
Зверёк выгнул хвост, что означало крайнюю степень озабоченности. Усы его дёргались.
-- Сначала мы должны докопаться до истины. Я хочу свой родной лес обратно.
Бельчонок принялся заламывать лапки.
-- Но здесь же весело! Мы могли бы поиграть здесь немного, а? Прежде чем вернуть всё как было.
Всем стало ясно, что ему просто не хотелось расставаться с маяком.
Друзьям предстояло провести беспокойную ночь рядом с бушующей водой. Слава рыбьей магии, башня оказалась достаточно просторной, чтобы там, под крышей, рядом с горячим, как печка, фонарём мог поместиться даже немаленький филин. И даже не один, а, по подсчётам самого Уха, двадцать четыре штуки.
-- Я буду дежурить всю ночь, -- сказал Ух. -- Вдруг что-нибудь изменится.
Для маленьких зверьков были выделены отдельные комнаты и уголки с круглыми окнами и подстилкой из хвои -- единственного, что осталось от древесного прошлого маяка.
-- Я не очень люблю сов, -- зашептал Шкрябл на ухо Зверьку. -- Зачем вы его привели? Вдруг он сгрызёт все мои орешки, а где же я найду новые?
Но Ух услышал. С некоторых пор со слухом у него стало получше. Может, потому, что он поселил у себя на голове снежного духа, который нашёптывал ему всё, что вокруг говорится. Снежный дух взамен получил возможность летать, и поэтому считал себя большим и важным духом, освоившим ездовых сов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
-- Не бойся, маленький зверёныш. Я не очень люблю орехи. Зато обожаю маленьких бельчат. Они такие милые, что целиком помещаются ко мне в живот.
Шкрябл прижал к мордочке усы и юркнул в комнату, а филин ещё долго хохотал над своей шуткой.
Утром ничего не напоминало о лесном прошлом этого скалистого берега. Море успокоилось, оно мерно вздыхало под тяжестью свинцового неба. Бельчонок проснулся первым. Разбудил всех, и, вихрем пронёсшись по комнатам, поднял остальных.
-- Идём искать сокровища! И ракушки!
На верхней площадке он смахнул с фонаря влагу, с серьёзным видом послушал, как жужжат механизмы, и робко приблизился к нахохлившемуся комочку меха.
-- Мистер филин, вам нравятся ракушки?
Ух приоткрыл один глаз.
-- Мне нравится спать днём. Чтобы ты знал, я сова, а не жаворонок. Я люблю просыпаться с первыми сумерками, но к восходу уже предпочитаю быть дома. Если нет какой-нибудь новой увлекательной игры.
-- Корабле... -- заикнулся Шкрябл.
-- Искать обломки кораблекрушения -- это плохая игра! -- строго сказал Ух. -- Пусть в неё играют дневные пташки, которые не хотят отведать, как сладок сон в пасмурные дни.
Наверху появился Зверёк, и Ух доложил:
-- Всю ночь только вода и камни. Ничего больше.
-- Вообще-то я здесь капитан маяка, -- заверещал, растеряв всякий пиетет, Шкрябл, но филин уже уснул. Было видно, как он утомлён. Кончики лохматых ушей, кажется, даже поседели.
До самого низа вела витая лестница, по которой Шкрябл научился подниматься и спускаться за шесть целых девятнадцать сотых секунды.
-- Нужно выяснить, откуда пришла вода, -- сказал Зверёк.
Малютка Кся ехала у него на спине, зарывшись мордочкой в загривок. Она сказала, имея в виду море:
-- Оно такое большое, но, может, оно тоже чего-нибудь боится? Все на свете чего-нибудь боятся. Жалко, я не взяла из несуществующего предмета свою страшную маску...
Шкрябл переворачивал камни и под одним из них нашёл краба.
-- Привет тебе, чужеземец, -- сказал ему Зверёк.
-- Бп кхсч кткаар ррхвф, -- ответил краб и выкатил на длинных усиках глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
-- Ура! -- закричал бельчонок. -- Первый раз вижу настоящего иностранца. Я буду звать его -- Крвб.
Кся нашла морского духа и попросила его побыть для них переводчиком. Морской и снежный духи -- родственники, поэтому если ты понимаешь одного, то можешь легко понять и другого.
