Съезд к реке нельзя было назвать удачным: дорога резко заканчивалась у обрыва, а глинистый спуск выглядел слишком крутым и влажным, чтобы заехать обратно. Конечно, можно было поискать вариант получше, но Амалия уже не могла находиться в раскаленном салоне.
Через полчаса и на берегу стало настолько жарко, что она решилась искупаться во избежание теплового удара. Проблема заключалась в том, что купаться Амалия не планировала и купальника на прогулку не взяла. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в пределах видимости нет отдыхающих, девушка сняла с себя одежду и обувь, оставшись в прозрачном кружевном бюстгальтере и таких же трусиках. Аккуратно разложила на капоте вещи, спрятала ключи от машины под большой камень и пошла к воде, проваливаясь по щиколотки в глину и ил.
Водичка оказалась сказочно теплой. Амалия с удовольствием пару раз сплавала к противоположному берегу и обратно, понежилась в ласковых водах и даже нарвала в заводи крупных кувшинок. Вода сняла с души и тела напряжение. Настроение сразу улучшились.
Нарезвившись вволю, купальщица не без труда вскарабкалась на гору, пару раз споткнувшись и ободрав коленки. Прихрамывая, добралась до машины, поплевала на ушибленные места и включила радио.
Девушка не сразу сообразила, что показалось ей странным по возвращении. Теперь же, глядя на капот и растерянно хлопала глазами, поняла, что чувствовала Золушка, не вернувшись с бала до полуночи. Злое волшебство превратило кожаные оксфордские туфли Амалии в грязные калоши огромного размера. Одежда тоже исчезла. Ее место заняли безобразная плиссированная юбка бурого цвета и засаленная рваная тельняшка. К колесу прислонилась кривая самодельная сумка из мешковины, набитая пустыми «чебурашками».
Оценив масштабы постигшего ее несчастья, Амалия от души порадовалась, что машина не стала тыквой, но, как вскоре выяснилось, преждевременно.
– Ничего, – пробормотала она, – проеду быстренько на скорости через шлагбаум, да и все. Охрана не поймет, что я в нижнем белье. Решат, что в купальнике. Говорила ведь, что на реку собираюсь.
Успокоившись и брезгливо скинув прутиком с капота мерзкие обноски, Амалия села за руль и попыталась завести машину. Находка старьевщика хрюкнула и затихла. Девушка заглянула под капот, попинала колесо и вернулась в салон. Уговоры и угрозы сдать в металлолом на колымагу не подействовали. Амалия пригорюнилась.
Поездка отменялась, а это значило, что домой придется добираться на своих двоих. До поселка было всего несколько километров, и Амалия прикинула, что мелкими перебежками, от кустика к кустику, добежит до дома за час. Смущало другое – водители на дороге за купальник ее одеяние точно не примут. Из прозрачного бюстгальтера аппетитно просвечивала девичья грудь, а трусики-стринги совершенно не прикрывали упругих ягодиц. Амалия всплакнула, представив, чем ей грозит прогулка в таком виде.
Морщась от отвращения и подавляя рвотные позывы, девушка натянула на себя рвань, оставленную воровкой взамен украденных вещей. То, что добраться до дома перебежками не выйдет, она поняла сразу, как только встала в безразмерные калоши и сделала пару шагов – передвигаться в них оказалось возможным только не отрывая ног от земли, как на лыжах. В противном случае обувка сваливалась и оставалась на дороге. Нежные ступни не выдержали раскаленного асфальта и мелких камушков, поэтому от ходьбы босиком тоже пришлось отказаться.
Амалия брела по дороге, отгоняя от лица лопухом настырных, больно кусающих мошек и расчесывая свежие укусы. По ее подсчетам до поселковых ворот с будкой охраны оставался всего один поворот. Девушка порадовалась, что добралась до дома без происшествий и прибавила шагу.
Сзади послышался шум мотора. Поравнявшись с ней, водитель притормозил.
– Эй, селянка! – окликнул он. – Подскажи, где контора лесничества?
Для себя Амалия заранее решила, что заигрывания будет игнорировать, поэтому вздернула подбородок и промолчала. Спину она держала неестественно прямо и всем видом подчеркивала нежелание вступать в беседы и заводить новые знакомства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не дождавшись ответа, парень пригляделся к оборванке. Девица явно пренебрегала гигиеной и за внешностью не следила. Красное опухшее лицо выдавало в ней не знающую меры любительницу спиртного. Однако стройная подтянутая фигура свидетельствовала о юном возрасте и наталкивала на мысль, что для девушки еще не все потеряно в жизни, если ей удастся обуздать пагубное пристрастие. Небрежный узел из волос съехал к уху и растрепался.
– Глухая она, что ли? – вполголоса сам у себя спросил водитель. – Селянка! Э-ге-гей! Где лесника можно найти?! – прокричал он.
Амалия удостоила парня высокомерным взглядом и, не ответив, пошаркала дальше, стараясь двигаться как можно грациознее. Водитель оказался весьма хорош собой, а учитывая класс автомобиля, на маргинала не походил, но и это было не в его пользу. С недавних пор смазливые респектабельные блондиночики перестали пользоваться у Амалии доверием.
Не ожидавший поймать на себе столь пренебрежительный взгляд от грязной деревенской девки, парень опешил.
– Милая девушка, не будете ли вы столь любезны, показать мне дорогу до конторы лесничества? В благодарность я с удовольствием вас подвезу, куда нужно.
Амалия еще раз смерила мужчину уничижительным взглядом, расценив его предложение как грубое домогательство до своей персоны.
– Простите, я совсем не хотел вас обидеть, мне просто нужно узнать дорогу. Почему же вы со мной не разговариваете? Поверьте, я и в мыслях дурного не держу! – взялся оправдываться заинтригованный водитель. – Садитесь, подвезу.
Предложение хама вызвало у Амалии бурю негодования.
– Газуй отсюда, извращенец. Не для тебя ягодка созрела, – ответила она с королевским достоинством.
Послышался скрежет металла и чертыханья воспитанного молодого человека, наехавшего на дорожный знак.
Дойдя до будки охраны Амалия вздохнула с облегчением.
– Миша, впустите меня, пожалуйста, – попросила она молодого охранника.
– Какой я вам, гражданочка, Миша? – строго сказал он. – Проходите мимо – тут не подают.
– А с каких пор вас стали звать по-другому? – удивилась Амалия.
– С каких надо, с таких и пор, – нахмурился Михаил. – Сказано тебе, здесь нельзя побираться. Хлеба, коли голодная, дам, и котлетой поделюсь, а в поселок не пущу! – отрезал страж.
– Что ж ты так не охранял, когда к нам с Ренатой в окно убийца лез?! – вышла из себя Амалия.
– Батюшки! – воскликнул Михаил и перекрестился. – Амалия Станиславовна! Вас и не признать в этом… костюме. Вы уж простите! Проходите, пожалуйста.
Амалия с гордым видом прошествовала мимо будки.
– Ты, Мишка, не рассуждай тут. Твоего мнения никто не спрашивал. Тебя поставили жителей пропускать и покой их охранять, – выговаривал ему старший смены, – а то, что они бомжами наряжаются – не твоего ума дело! У богатых-то, свои причуды.
Глава 18
Ароматная пена переваливалась через край ванны и лохмотьями шлепалась на пол. Амалия отмокала уже два часа, а запах от замызганного тряпья все не смывался. За это время она трижды сменила воду, без счета до красноты натерлась скрабом, извела бутыль шампуня, но вонь крепко застряла в носу, и Амалии продолжало казаться, что от тела продолжает пахнуть тухлой рыбой и коровьим навозом.
Покончив с гигиеной, благоухающая, как мастерская парфюмера, Амалия напилась в кухне какао и перебралась в гостиную. Девушка со стоном наслаждения бросилась на диван и щелкнула пультом от телевизора.
Стоило за окном сгуститься сумеркам, как дом снова ожил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Амалия-я-я… – пронеслось по нему неясным эхом.
Девушка убавила звук и вслушалась. Показалось. Но не успела она сделать погромче, как снова услышала, словно вздох или шелест листвы: «Амалия-я-я…».
Голос казался знакомым, но был на столько слабым и жалобным, что стало жутко. Амалия подошла к камину и сняла с подставки кочергу. Босиком крадучись вышла в холл и остановилась. Прислушалась. Звуки шли из кухни. Что бы не происходило в доме, она это выяснит.
