– Что тебе от меня надо, сволочь? Не смей ко мне приближаться! Я убью тебя, слышишь?!
Снова началась истерика. Амалия выкрикивала угрозы, даже когда в ухо полетели частые гудки. Звонивший говорил шепотом и определить мужчине принадлежит голос или женщине было невозможно.
Нужно бежать.
Амалия кинула в спортивный баул пару нижнего белья и несколько первых попавшихся вещей из своего шифоньера и застегнула молнию на сумке. Бегом вбежала в кабинет Ренаты и бросилась к старинному письменному столу, чтобы найти свои документы. Выдергивая ящички, Амалия вытряхивала содержимое прямо на пол, не заботясь о беспорядке.
В руках оказался запечатанный пухлый конверт. «Для Амалии» – гласила надпись маркером. Амалия огляделась по сторонам, словно пытаясь обнаружить отправителя, и вскрыла послание.
«Дорогая моя подруга, жизнь полна неожиданностей. Последнее время меня преследует нехорошее предчувствие, что мы надолго расстанемся. Если мне придется неожиданно уехать и от меня не будет вестей, а ты не сможешь остаться в Малиновой гриве – возьми эти деньги. Бери их смело и распорядись по своему усмотрению на любые личные нужды. Часть этих денег ты заработала, остальные пусть станут моим подарком. Надеюсь, мы не расстанемся навсегда. Ты стала для меня по-настоящему близким и родным человеком. Очень люблю тебя и скучаю. Рената».
Датировано письмо не было. Помимо короткой записки и наличных денег, в конверте обнаружилась пластиковая банковская карточка на имя Амалии.
Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась в голос. За внешней холодностью и расчетливостью Ренаты скрывалась доброта и чуткость. Разве могла знать подруга, что они никогда больше не увидятся.
Уговорив себя не реветь, Амалия немного успокоилась и продолжила искать документы.
Он сказал, что придет за ней… Когда? Возможно, он уже в пути или совсем рядом. Нужно срочно убираться из особняка. Что ей делать – оглядываться по сторонам ожидая удара в спину, подвергая опасности близких? Нет, в городе оставаться тоже нельзя. Амалия не считала себя трусливой, но иметь дело с хитрым серийным убийцей она не готова.
Как права была Рената, когда говорила, что порой жизнь слишком непредсказуема, и завтра может произойти все, что угодно!
В руках оказался паспорт.
Амалия взяла телефон и набрала многозначный номер. Нет, она не останется в Гриве и лишней минуты.
Глава 19
Амалия панически боялась летать, но убийцу боялась еще больше. Теперь она понимала, почему во время пожара люди выпрыгивают из окон с огромной высоты, часто разбиваясь – они спасаются от ревущего всепожирающего пламени любой ценой.
Сначала она позвонила Дэвиду и сообщила о своем намерении срочно приехать, можно сказать, поставила перед фактом. Американец удивился, но отговаривать не стал. Затем забронировала по телефону билет на ближайший рейс у первой попавшийся авиакомпании. Одна беда – лететь предстояло с множеством пересадок. Менеджер компании оказался профессионалом и за пару минут проложил для спешащей пассажирки сложный маршрут. Для человека, впервые и в одиночку путешествующему за океан, это был не лучший вариант, но Амалия не могла ждать неделю и согласилась на перекладных.
За такси до аэропорта пришлось переплатить в втридорога. Внутренний скряга было пискнул, но вспомнил об обещании маньяка и затих.
Сидя в зале ожидания аэропорта, девушка озиралась по сторонам и вздрагивала. Ей казалось, что коварный убийца ее выследил и теперь подкрадывается сзади, чтобы нанести смертельный удар заточкой.
Потом был таможенный досмотр – долгая, отвратительная процедура, которой подвергался каждый пассажир. Из желающих покинуть необъятные просторы родной страны выстроилась огромная живая очередь. Более всего это напоминало времена советского прошлого. Именно так выглядело безумное скопление людей, желающих получить два кило колбасы в одни руки, или индийские джинсы во времена ее детства. Единственное отличие состояло в том, что человек, занимающий за последним, сейчас не спрашивал «что дают?». Каждый проверяемый знал, что получить что-нибудь вряд ли удастся, а вот отнять часть багажа вполне могут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На первом этапе досмотра Амалии велели распаковать весь багаж. Основательно порывшись там, два проводящих досмотр здоровенных дубины добрались и до ручной клади. Новая электрическая зубная щетка в заводской упаковке доверия у них не вызывала. Парни долго соображали, разглядывая коробочку, что же это за «страшный агрегат», когда один из пассажиров не выдержал:
– Но вы же видите, как хорошо упаковано! Понятно же, что это не бомба.
На что один из таможенников ответил, что бомбу тоже можно хорошо упаковать и продолжил досмотр.
Аптечку, которую предусмотрительная Амалия всегда брала с собой в дорогу, конфисковали. Марганцовку, спирт в маленькой бутылочке отобрали сразу и очень долго размышляли, не отнять ли йодинол – это вроде и йод, а вроде и нет! Амалии было забавно наблюдать, как «дубины» скребли в затылках и терзались сомнениями. В результате, один из них очень серьезно спросил:
– Вы точно никакой бомбы не будете делать?
– Да чтоб меня разорвало! – побожилась Амалия и по-пионерски отсалютовала амбалам.
Парни переглянулись, словно размышляя, действительно ли пассажирка идиотка или таковой только прикидывается. Очевидно, они все же пришли к выводу, что она идиотка, потому что пропустили на второй этап досмотра.
Амалия заняла очередь за молодой миловидной женщиной с красивой девочкой лет двенадцати. Второй пункт проверки проводила симпатичная тетечка, с явно психологическим образованием.
– Ах, какая кукла у вас! – сказала она с милой улыбкой, имея в виду славную девочку. – А на маму-то совсем не похожа.
– Как это не похожа, – возмутилась мать. – Все говорят, что просто одно лицо!
– Нет, наверное, она на папу похожа, – продолжала допрос психолог мягким ласковым голосом. – А папу у нас как зовут? – обратилась она уже к девочке. – Он тебя в Америке ждет?
Девочка, в отличие от матери не смущалась, а подробно отвечала на вопросы.
– А мама тебя не обижает? Ты с ней хорошо себя чувствуешь? – не унималась проверяющая.
«Да-а-а уж», – подумала Амалия, когда доброжелательная тетенька тщательно «вывернула на изнанку» и ее. – «И ведь вроде ничего обидного не спросила, и не грубила даже, а ощущение такое, что раздела до гола и по подкорке мозга ботинками потопала».
Потом следовал третий этап проверки. Необходимо было пройти через ворота со «звенелкой», предварительно вытащив все из карманов и положив эти мелочи на движущуюся ленту. Туфли тоже велели снять и идти через пропускник пришлось босиком.
Прошедших все три этапа, уже не выпускали из накопителя. Тем же, кому выйти все-таки приспичило, пришлось проходить все процедуры заново, и зависти у Амалии эти бедолаги не вызывали.
Вскоре всех отлетающих пригласили на посадку. От выхода из здания до входа в самолет протянулась труба из гофрированной жести, по которой, как по тоннелю, предстояло пройти пассажирам. Измученная разнообразными проверками толпа уже не переговаривалась, а молча брела по жестяному коридору в самолет.
Самолет оказался огромной двухэтажной птицей, и поражал габаритами. В раннем детстве Амалия летала с родителями на Черное море отечественной ТУшкой, где кресла пассажиров располагались всего в два ряда по три сидения. Здесь же рядов оказалось три. Длинна самолета тоже казалась куда больше, чем у родного ТУ-154.
Амалия заняла свое место и наконец вздохнула с облегчением – добраться до нее в самолете убийце будет затруднительно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Часть II Глава 1
– No! No! Come here! – разбудил Амалию тревожный женский голос.
Амалия открыла глаза и огляделась. На среднем ряду летели две американских семьи. Из их разговора она поняла, что они усыновили пятерых детей из России и теперь везли домой, в Америку, но совершенно не знали, как с ними управляться – по-английски дети не понимали, а новые родители совершенно не владели русским.
