— Обещаю, я никому его не выдам, — хихикнула Вика. — О-о-ой, спасибо тебе, братишка!! Спасибо-спасибо-спасибо!!! Я и сёрфингу научилась, и отдохнула, и хоть на какое-то время выкинула все проблемы из головы. Спасибо.
— Всегда пожалуйста. Обращайтесь ещё.
5
«…Buongiorno Italia gli spaghetti al dente e un partigiano come Presidente…».
Вика разлепила веки, недоумённо пошарив по сторонам сонным взглядом. Что это?..
«…E un canarino sopra la finestra…».
Откуда? Да ещё так громко? Голос, вроде, знакомый.
«Lasciate mi cantare…».
Стоп! Девушка знала эту песню! «L'italiano», исполняет Тото Кутуньо. Ну, теперь несложно догадаться, откуда доносится запись.
Загрызалова поглядела на электронные часы. 13:31. Время самое что ни на есть приемлемое. Для тех, кому не нужно отсыпаться после двух рабочих смен подряд. А Виктория накануне день отработала в ателье, а на ночь ушла официантничать в клуб.
И что у них там за праздник такой, у этих итальянцев?
Ладно-ладно. Пусть формально нет права жаловаться, но раз уж вы нам не даёте спать, то и мы вам не дадим нормально повеселиться! Так, где компьютер? Как там подключаются эти динамики? Что тут у нас есть?..
«Комбат, батяня, батяня комбат…» — грянуло из дома Дантона и мигом перекрыло вокал Кутуньо. Хотя и ненадолго — итальянцы тоже оказались не промах.
«Con la chitarra in mano…» — долбануло по ушам так, что Вика чуть не оглохла и очень пожалела остальных соседей.
Ничего, русские не сдаются!
«Летят самолёты и танки горят…»
Итальянцы, как выяснилось, тоже сдаваться не привыкли.
«Buongiorno Italia che non si spaventa…». Барабанные перепонки чуть не лопнули.
Ах так? Ещё посмотрим, кто кого!
«Атас!!! Эй веселей, рабочий класс!..». С такой громкостью это уже была не песня, а звуковое оружие массового поражения.
В доме соседей тоже переменили мелодию. Поставили другую песню того же исполнителя — «Se Mi Ami».
«Dai che si va, diamo un calcio alla citta…» — разразился проигрыватель, грозя лишить слуха всех, кто находился в радиусе мили.
Понятно. Это не метод. Нужен другой подход. А то чего доброго кто-нибудь пожалуется в полицию, тогда Вике несдобровать. Что ж, если победы не видать, то надо добиться хотя бы ничьей. Где же эта песня?.. Запись точно была на компьютере… А, вот!
«Una mattina mi son svegliato… — зазвучало из динамиков, надрывающихся в полную силу. — o bella, ciao! bella, ciao! bella, ciao, ciao, ciao! Una mattina mi son svegliato… — уже можно было немного сбавить громкость, так как соседи тоже уменьшили звук. Прислушивались. — …ed ho trovato l’invasor».
«Белла Чао». Эту песню в СССР и России называли ещё «Песней итальянских партизан». А самым замечательным было то, что в данном варианте есть слова и на итальянском, и на русском языках. Трудно придумать лучший первый шаг к примирению.
К тому времени, когда началась русскоязычная часть песни, музыка в доме итальянцев затихла.
«Прощай родная, вернусь не скоро, о белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао… — раздавался сильный и глубокий голос Магомаева, которым Вика не переставала восхищаться. — Я на рассвете уйду с отрядом Гарибальдийских партизан…».
…Придя домой, Марк не обнаружил квартирантки, зато нашёл записку. «Ушла к соседям-итальянцам. Не волнуйся. Вика.».
Не волноваться? Она просит не волноваться?! Да напиши Вика «Я решила поплавать в бассейне с крокодилами», Марк и то испугался бы меньше. Во что опять вляпалась Загрызалова?! Неужели поскандалила с итальянцами, пошла разбираться?.. Нет, Виктория, конечно, за себя может постоять, но их же там много! Численный перевес…
Ихтиолог, не медля, отправился на выручку. Он готов был прорываться с боем в дом соседей «справа» и вытащить оттуда Вику, даже если придётся кого-нибудь взять в заложники.
К удивлению Марка, биться не пришлось. Парня беспрепятственно пропустили внутрь, на превосходном английском уточнив — он ли брат Виктории Загрызаловой.
— Да, я, — подтвердил обескураженный блондин.
Его приняли едва ли не с распростёртыми объятиями: похлопали по плечу и любезно-прелюбезно препроводили в главную комнату. Там стоял огромный стол, уставленный всевозможными мясными блюдами, салатами, пирожными, вином и шампанским. Здесь угощалось человек двадцать, не меньше. А посредине всей этой братии Марк, совершенно неожиданно для себя, углядел Вику. Загрызалова сидела в обнимку с пожилой итальянкой (той самой, что любила шипеть на Дантона и его гостей), и обе они, при поддержке близсидящих гостей нараспев декламировали:
— О белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао!!!
Увидев ихтиолога, Виктория обрадовано помахала рукой.
— Марк, здорово, что ты пришёл! У сеньоры Паолины Гельтруде День Рождения!
Сеньорой Паолиной Гельтруде оказалась опять-таки та самая бабуля.
Двое крепких ребят подхватили Марка под руки и усадили за стол, налив бокал вина. Ихтиолог был шокирован, как монашка в публичном доме. Но самым большим сюрпризом стало то, что Фавароло (жители дома), как выяснилось, были никакими не мафиози, а вполне дружелюбными и законопослушными гражданами. Спустя десять минут Марк уже не понимал, как мог раньше их недолюбливать, а через полчаса недоумевал — как вообще кто-то может враждовать с этими приятнейшими людьми?..
6
Нельзя сказать, что с тех пор семейство Фавароло с Марком и Викой сделались лучшими друзьями, но отношения между двумя домами заметно потеплели. Общение улучшилось настолько, что Паолина Гельтруде стала здороваться с Загрызаловой и Дантоном, причём нередко сопровождала сие действие искренней улыбкой. Остальные Фавароло тоже показали себя как чрезвычайно приветливые люди. Теперь они частенько переговаривались с соседями «слева» через ограду или по пути, если куда-то шли вместе, например, в магазин.
Глядя на всё это, миссис Димсдейл решила, что Виктория и итальянцев завербовала в коммунистическую партию. Мэри Хоуп не знала, что предпринять. Она даже пробовала обратиться в полицию. Там женщину внимательно выслушали, пообещали принять меры, попросили не распространяться о происходящем и сохранять спокойствие, а после ухода дамы долго посмеивались. Один сознательный полицейский всё же зашёл в дом Дантона.
Марк тогда был на работе, так что Вике пришлось полностью принять удар на себя. Положение упрощалось тем, что сам сержант чувствовал себя глупо и мечтал побыстрее со всем этим покончить.
— Мисс, Вы гражданка Австралии?
— Нет, — преспокойно ответила Вика, у которой все поджилки тряслись.
— У Вас туристическая виза?
— Да, — кивнула Загрызалова, строя сержанту невиннейшие глазки.
— Могу ли я взглянуть на документы?
«Дорогой самодержец, мы пропали!»- почему-то первым делом в мозгу Вики всплыла именно эта фраза из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Но, блефовать так блефовать.
С гордо поднятой головой, Вика направилась в свою комнату, лихорадочно раздумывая — как выкрутиться из этого положения и можно ли из него выкрутиться вообще. Полицейский пошёл следом.
Но не успели они достичь комнаты, как со стороны кухни раздался грохот, а затем шебуршание.
— Вы же сказали что в доме больше никого нет, — насторожился полицейский.
— Так и есть, — не солгала Вика. — Во всяком случае, было.
И они двинулись выяснять причину шума.
Причиной оказался Кук, опять наведавшийся за печеньем. Просто удивительно, как это животное умудрялось находить вкусности в любом уголке дома вообще и кухни в частности. Достать лакомство кенгурёнку было труднее, чем найти, но он и с этим всегда успешно справлялся.
— Кук! — расхохоталась девушка, готовая задушить кенгурёнка в объятиях. Животинка появилась в самый нужный момент. «Надо будет купить ему пару коробок этого печенья».
— Что это? — поразился сержант.
— Кенгурёнок.
— Вижу. Вы что, держите его в доме?
— Нет, он не наш, а соседский.
— Так они держат его дома?
— Наверно. Но, как видите, в передвижениях он не ограничен. Кук, имей совесть, оставь хоть пару печенюшек Марку на завтрак!
— Как фамилия соседей?
— Сильверстоун, кажется.
— У них есть разрешение и соответствующие документы?
— Понятия не имею.
— Можете показать мне, где их дом?
— С радостью.
Про радость Виктория тоже не солгала. Добросовестный полицейский справедливо рассудил, что гораздо важнее разобраться в ситуации, где, возможно, имеет место жестокое обращение с животным, чем проверять бредовые подозрения неуёмной пожилой дамы. Таким образом, Загрызалова оказалась спасена. «Пары пачек маловато. Куплю ящик, малыш заслужил».
Судя по тому, что Кук никуда не исчез и, как и прежде, с завидной регулярностью нарисовывался в доме Дантона в поисках вкусненького, у Сильверстоунов не было никаких проблем с документами на кенгурёнка.
Помимо работы, домашних дел, утренних пробежек, к которым не так давно пристрастилась, и посещения пляжа, Вика занималась ещё поисками разгадки их с Марком ванн. Рысканье в Интернете результатов не дало, и Загрызалова повадилась ходить в местные библиотеки и музеи, просто чтобы узнавать о россиянах, которые в разные времена бывали в Голд-Косте. Она пыталась выявить хоть какую-то связь между Россией и Австралией. Это ещё кое-как получалось. Но вот пересечений конкретно Викиного города и Голд-Коста не обнаруживалось.
