Лишь одну ночь в году Весенний Двор позволяет своим жителям окунуться в котел бурлящих чувств, отдаться эмоциям, воплотить в жизнь самые сокровенные фантазии и просто насладиться свободой. И сейчас, продвигаясь вместе со всеми вглубь праздничного города, я могла видеть, насколько на самом деле богата их фантазия.
Буквально каждый уголок улицы был украшен цветами. За ними почти не видно было стен зданий. Музыка звучала со всех сторон и, смешиваясь, превращалась в какофонию. Танцовщицы в легких полупрозрачных нарядах, не скрывающих почти ничего на своих телах, плавно кружились на расположенных вдоль улиц платформах. Другие девушки разгуливали прямо в толпе и одаривали понравившихся им мужчин цветочными венками. Их раскованные движения так и притягивали взгляд, заставляя щеки отчаянно краснеть, а сердце учащенно биться.
В попытке отвлечься, решила расспросить Глеба:
— А ты разве не знал, что здесь будет такое? Зачем было выбирать это направление?
— Потому, что следы принцессы ведут именно сюда, — ответил он. На девушек вкруг не смотрел — упрямо прокладывал путь сквозь толпу. Я старалась не отставать ни на шаг. — Судя по показаниям лорда Ясеня, в ту ночь они успели пересечь границу Весеннего Двора, но в лесу на них напали и разлучили друг с другом. Принцессу увезли на Озера, это совершенно точно. Вот только там след и обрывается. Город большой, затеряться проще простого. Я даже подозреваю, что Озера она так и не покидала. Скорее всего ее до сих пор прячут где-то там. И теперь, когда я узнал правду о ней… и тебе… у меня созрел план.
— Какой?
— Ты выманишь ее похитителей, — огорошил Глеб.
— Что?! — я застыла столбом посреди улицы, но тут же спохватилась и продолжила движение, боясь потеряться в потоке людей. — Как ты себе это представляешь?!
На мои возмущенные крики обратили внимание окружающие.
— Милая девушка не в настроении? Не желаете потанцевать? Или выпить? Сразу станет веселее! — предложил мне какой-то мужчина.
— А может, сразу уединиться? Чего время тянуть? — добавил другой.
Глеб грубо схватил меня за руку, показывая, что никуда я с ними не пойду, и прогнал их прочь. А мне заявил:
— Подробности потом. Найдем место поспокойнее, там и поговорим.
И правда, здесь было слишком шумно, людно и суетливо. Много посторонних ушей и языков, стремящихся влезть не в свое дело. Но эти недомолвки и откладывания на потом уже начинали порядком раздражать. Что за недоверие? Я ведь уже признала свою вину, раскаялась и согласилась помогать!
Хотелось узнать подробности. Как выяснилось, что мое тело с Инной сейчас именно в Озерах, самом крупном весеннем городе? Зачем король приказал действовать скрытно? Почему бы не призвать на помощь общественность, а не вести себя так, будто ничего страшного не произошло? И почему за целый месяц поисков дело так и не продвинулось вперед?
Вопросы рождали сомнения, а сомнения — абсолютно нерациональную злость, от которой вновь начала пробуждаться магия. Видно, действие зелья длится недолго. А мельтешащие вокруг люди и достающие бессмысленными вопросами ничуть не упрощали ситуацию.
Знакомое тепло в груди стало разрастаться, а голова — отчаянно кружиться. Так, надо срочно успокоиться, а то мне что-то снова нехорошо… Не хватало еще прямо тут в обморок грохнуться… или выпить все оставшиеся соки из этого тела…
— С вами все в порядке? Я помогу, — поинтересовался очередной незнакомый голос за спиной.
Вот только этот уже вызывал не брезгливость, а совсем другие чувства.
Притягательный, бархатный, прямо-таки ласкающий мой слух в этой адской смеси раздражающих звуков. Такой желанный, как глоток холодной воды в жаркой пустыне. Не терпелось увидеть обладателя этого голоса, и я обернулась…
ОН! Это он! Тот самый мужчина со свадьбы! Его глаза я узнаю из тысячи! Нет, из миллиона! Серо-зеленые, как у многих, казалось бы, но на самом деле особенные… Совершенно неповторимые и такие родные…
— Вы!.. — выдохнула я.
Не зная, чего в моем голосе было больше, радости или удивления, а может даже облегчения, но это мгновенно привлекло внимание Глеба, успевшего уйти чуть вперед. Он тоже обернулся посмотреть, кто это тут решил мне помочь, и обомлел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы?! — в его голосе слышался шок вперемешку со страхом или даже каким-то ужасом.
Незнакомец рассмеялся:
— Я, — подтвердил он, не отрывая от меня взгляда. — А вы шустрые! Далеко успели уйти. Должен признать, пришлось изрядно попотеть, чтобы вас найти.
Понадобилось несколько мгновений, чтобы понять — этот мужчина и есть Филин. Тот самый!
Только не это!
Не успела я ничего ответить, как тьма накрыла меня с головой, унося на самое дно. Последнее, что почувствовала — как теплые руки подхватили меня, ограждая от окружающего мира, а потом пустота… и долгожданная тишина.
8
— Я сказал, нет! По какому праву вы вообще вмешиваетесь?!
— Это вы, по-моему, слишком много на себя берете!
— Я ее муж!
— Ее ли? — насмешливое.
Пауза. Затем упрямое:
— Это не важно! Магия убьет то, что осталось от моей жены. Неужели не понятно? Сами же видите, что с ней происходит! Теряет сознание на каждом шагу, от былой красоты не осталось и следа…
— А вам только красота в ней важна?
— В ней? — горький смешок. — В ней мне вообще ничего не важно. Я лишь хочу, чтобы моей жене потом было куда вернуться!
Сразу стало как-то больно и ужасно обидно. Не то чтобы я дорожила мнением Глеба, но просто… неприятно вдруг осознать, что никому не нужен, что твоя судьба не имеет значения, что своим существованием лишь мешаешь окружающим…
Понятное дело, ему хотелось бы видеть на моем месте Инну. Я бы может тоже предпочла сейчас находиться на своем месте, а не терпеть эти жуткие неудобства. Но кого это волнует? А то, что я ни в чем не виновата, что я — такая же жертва обстоятельств, как и он сам… Это не важно…
Вот уже полчаса я лежу здесь, на жесткой кровати, в тесном гостиничном номере — единственном, какой удалось найти в этот насыщенный день — слушаю эту бессмысленную ругань двух совершенно посторонних для меня мужчин и жду их решения, просто потому, что ничего иного мне не остается. Они конечно вышли в другую комнату, чтобы не мешать мне своими криками, но с тем же успехом могли спокойно устроиться в моей постели и укрыться тем же одеялом…
Будь я на это способна, давно сбежала бы от них через окно под шумок. Уверена, они не скоро бы заметили пропажу. А некоторые, может, даже и обрадовались бы такому исходу. Вот только сил не было совершенно. Даже веки и те разлепить удавалось с трудом. Только горячие слезы жгли кожу, стекая по щекам на подушку…
— И это вы говорите о принцессе, — холодно, почти враждебно напомнил голос.
Вряд ли ему удалось пристыдить Глеба хоть немного, но ответное молчание говорило о том, что впредь тот постарается быть осторожнее в своих высказываниях. Никто ему не запрещает меня ненавидеть. Просто не стоит заявлять об этом в открытую верному слуге королевской семьи.
— В таком случае, вы тем более не должны возражать против моего метода, лорд Февральский.
— Да делайте что хотите! — раздраженно бросил Глеб и, судя по звукам удаляющихся шагов, покинул номер, громко хлопнув дверью.
На некоторое время воцарилась тишина. А потом я ощутила на своей щеке чьи-то пальцы, бережно стирающие мои слезы.
— Не стоит так переживать из-за него. Ему сейчас тоже нелегко. На эмоциях можно и не такого наговорить.
Я это понимаю. Вот только б если осознание приносило душевное облегчение…
Хотела вслух ответить ему, но горло так пересохло, что я закашлялась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мужчина подал мне воды и поддержал, помогая выпить. Его неожиданная забота так удивила, что я, словно допуская, что мои глаза обманывают меня, и передо мной совершенно другой человек, зачем-то уточнила:
— Филин?
Уголки его губ едва заметно дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но потом передумал.
