Ах, да! Ну конечно! Вдруг с этим телом что-нибудь случится… Испорчу еще в пылу схватки…
— В этом нет необходимости, — заверил Филипп. — Нам не придется ее искать. Так же, как и опасаться похитителей.
— Почему? — в один голос спросили мы с Глебом.
Королевский следопыт молча перевел взгляд с одного на другого, словно раздумывая, стоит ли нам рассказывать. И наконец решился.
— Потому, что это именно я отвез ее туда.
9
На второй день праздника Первоцвета улицы были заполнены людьми ненамного меньше, чем в первый. Правда теперь мы даже не стали пытаться воспользоваться транспортом. Как сказал Филипп, иногда пешком добраться до цели получается гораздо быстрее.
Так оно и оказалось. Благодаря тому, что наша гостиница находилась близко к окраине города, его пределы мы покинули довольно скоро и оказались в живописном весеннем лесу.
Все цвело и пахло, щебетали птицы и бегали мелкие звери. За распустившимися на деревьях и кустарниках соцветиями почти не видно было редких и маленьких зеленых листочков.
Да, с красотой этого места поспорить сложно! Вот только она вовсе не вязалась со всеобщим взволнованным настроением. Все находились в нетерпении от скорой встречи с Инной. В том числе и я. Еще немного, и мы проведем ритуал, и тогда я снова окажусь в родном теле, только теперь уже с пробужденной магией… По крайней мере, хотелось бы верить, что она так же легко пробудится и в другом теле.
Долгое время мы двигались в абсолютном молчании, так как очень спешили, а разговаривать на ходу довольно тяжело. Но в лесу пришлось сбавить шаг, а потому Глеб наконец смог задать Филиппу интересующие его вопросы. Меня они, кстати, волновали не меньше.
— Так как ты, говоришь, так вышло, что именно ты связан с нахождением моей жены в Озерах? — с намеком спросил он. Уж не подозревает ли он Филиппа в похищении принцессы? Или в чем-то еще более преступном?
Судя по ироничной улыбке, Филипп тоже обратил внимание на тон спутника.
— Я и не говорил, — невозмутимо отозвался он. — Я лишь сказал, что лично отвез ее туда, потому что ей необходимо было укрытие. Вот и все.
Глебу явно не понравилось, что королевский следопыт тянет с ответами. Зная о бесконечных перепадах его настроения в последнее время, я решила сама расспросить следопыта во избежание новой ссоры, предчувствие которой уже стремительно надвигалось.
— Прости, Филипп, но нам все же хотелось бы узнать подробности. Лично для меня период времени с моей свадьбы и до настоящего момента выглядит, как большое темное пятно. Я была в теле Инны, жила ее жизнью и невольно отстранилась от всего того, что прежде являлось частью моей настоящей жизни. Про похищение толком ничего не удалось выяснить, как ни пыталась, а ведь это в первую очередь касается именно меня!
Моя взволнованная речь, кажется, заставила Филиппа изменить свое решение хранить таинственное молчание, и он со вздохом, будто нехотя, начал немного издалека:
— В день вашего с Ясенем венчания, когда ты потеряла сознание у алтаря, я тоже там был, как ты помнишь, и успел стать свидетелем многих… неожиданностей. Твое состояние никого не оставило равнодушным. Кто-то искренне переживал, а кто-то…
Я нахмурилась и несколько более резким тоном, чем хотелось, поторопила:
— Говори прямо! Я знаю, что немногие меня любили при дворе. Этим ты меня не сильно огорчишь.
— Что ж… — он пожал плечами, мол, как знаешь. — Большинство восприняло произошедшее как хороший повод позлорадствовать и посплетничать. Но важно другое. Король и его приближенные — они были очень злы и, кажется, немного растеряны. Весь последующий день Леонард раздражался по любому поводу. Они с Ясенем заперлись в кабинете и долго что-то обсуждали, пока им не принесли свежую прессу с «горячими» новостями. Тогда его величество вновь явил себя публике и объявил, что не потерпит сплетен на счет случившегося и желает, чтобы свидетели не распространялись о твоем состоянии.
Интересно… и совершенно непонятно. Про то, что у него с Ясенем какие-то дела, касающиеся меня, я давно поняла, но почему он боялся огласки? Или не боялся, а просто это вывело его из себя? Но ведь это совсем на него непохоже! Лорд Январский — само олицетворение холодности и непоколебимости! Что такого важного он планировал на мой счет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Лишенный эмоций голос Филиппа вырвал меня из раздумий, продолжая сухо делиться фактами давно произошедших событий.
— Для всех принцесса провела в своих покоях в бессознательном состоянии до следующего полудня. На деле же она очнулась гораздо раньше, с рассветом. Довольно быстро поняла, где и в чьем теле находится, но, разумеется, была в смятении и никак не ожидала, что на чистосердечное признание о своей истинной личности король только рассмеется ей в лицо и прикажет несмотря ни на что выйти замуж за Ясеня.
Что ж, это уже не сильно удивляло. После всего, что я услышала, моя убежденность в том, что Леонарду просто как воздух был необходим этот брак, только укрепилась. Может, он рассчитывал на то, что Инна, как верная подданная просто подчинится его воле? Или он, напротив, заранее предвидел ее непокорность и провоцировал на определенные действия, после которых ею будет легче управлять?
— Понимая, что иного пути нет, — продолжил мужчина, — девушка попыталась сбежать из дворца, но потерпела неудачу. Тогда ее заперли и не давали покинуть собственные покои вплоть до повторной церемонии венчания. А потом, оказавшись в полном отчаянии и растерянности, ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться… Это все мне стало известно уже позже, когда Инна лично мне об этом поведала. А в тот момент я, как и все гости, даже не догадывался ни о чем…
Ненадолго повисло молчание, нарушаемое тихим шелестом травы под ногами.
Филипп обдумывал продолжение рассказа, глядя прямо перед собой. Его лицо при этом, словно маска, ничего не выражало. Но я, казалось, чувствовала отголоски его эмоций, бушевавших в душе. Это было нечто сильное, яркое и горячее, как пламя, похожее на чувство справедливости и желание защитить любой ценой. А в случае неудачи свершить правосудие…
Относились ли хоть каким-то образом эти эмоции ко мне? Может, он испытывал их в тот самый день, как встретил меня впервые, а сейчас просто вспоминает об этом? В любом случае мне были приятны эти его чувства, они отзывались в моем сердце теплом и радостью. А еще благодарностью и нежностью.
В этот миг непреодолимо захотелось коснуться его руки, заглянуть в его глаза, ощутить ответные чувства на себе — не скрытые где-то глубоко в душе за семью печатями и тонкими лучиками едва-едва просачивающиеся наружу, а откровенные, полноценные, безудержные, настоящие…
Я уже было протянула руку и сделала шаг в его сторону, как вдруг он вновь заговорил. И вопреки всему, что я сейчас ощутила, его тон был еще более сухим и холодным, чем прежде. Будто он отчитывался перед начальством о проделанной работе.
Это меня отрезвило и заставило опустить руку.
— Повторная церемония венчания прошла еще быстрее, чем предыдущая. Без торжества, гостей и подарков. Кто хотел посмотреть, сам пришел и остался караулить у алтаря, ожидая появления жениха и невесты. На этот раз никаких заминок не было. Сразу после обмена кольцами новобрачные погрузились в карету и покинули Зимний дворец под громкие напутствия гостей.
На этом месте принято говорить: «И жили они долго и счастливо!» Но в данном случае эта фраза прозвучит как жестокая издевка, которая лишь усилит душевную боль всех присутствующих…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глеб все это время угрюмо молчал, крепко сжимая кулаки и из последних сил сдерживая грозящую выплеснуться наружу ярость. Его эмоции я тоже ощущала, но не так ярко. Они были чем-то похожи на эмоции Филиппа, но казались более темными и разрушительными и не обещали никакой справедливости — только лишь месть и желание причинить боль виновникам. Этот огонь чувств не грел, но опалял…
Вот кого нужно успокаивать. И я без опасений приблизилась к нему, мягко взяла за руку, показывая, что не собираюсь навязываться, если он против моего внимания.
