Спектор, поняв, что конфронтация ни к чему хорошему не приведет и не поможет ему достичь цели, изменил тактику, пытаясь добавить доверительные нотки в их разговор. Он даже хотел положить руку на плечо Фрэнку, но вовремя решил, что тому это может не понравиться.
— Послушай, Фрэнк, я понимаю, о чем идет речь. Я знаю, что ты хочешь ей только добра. Я все понимаю…
— Тогда нет проблем,— сказал Фрэнк.
— Да нет, к сожалению, есть. Видишь ли, ты здесь занимаешься делом, но ты должен понять, что ты единственный, кто здесь работает. Понимаешь. Не только ты один здесь занят делом.
— Я пытаюсь сделать так, чтобы она оставалась жива. Есть что-либо важнее этого?
— Конечно, нет. Никто и не спорит об этом. Но работа Рэчел тоже важна.Так же как и моя. Ее работа там,— он показал большим пальцем на ярко освещенную сцену.— Она работает, Фрэнк. И именно там, на сцене. И там она доводит публику до экстаза. Она там нужна сейчас. И если она сейчас воспользуется этим моментом, она останется звездой на всю жизнь. А сорвется — и через год будет "Рэчел, как ее там?"
— Зато она будет жива,— возразил Фармер.
— Если она не будет выходить на сцену, тогда она все равно что умрет. Забудь об угрозах этого маньяка. Если она не будет петь, она похоронит себя,— Спектор нервно облизнул губы.— Видишь ли, Фрэнк, эта чехарда с угрозами… Если ее правильно использовать, она принесла бы миллионы. Это же бесплатная реклама!
Фрэнк сделал незаметное движение, и Спектор даже сразу не сообразил, как это произошло. Правой рукой телохранитель схватил его за горло и прижал к стене. Придвинувшись вплотную к Спектору, Фрэнк прошипел:
— Еще одно слово…
— Это может повлиять на присуждение "Оскара",— удалось выдавить Спектору.
— Если хоть одно слово просочится в печать, если хоть кто-то намекнет…,— Фармер не закончил своей фразы, но Спектор и так все прекрасно понял и согласно кивнул.
— Ну, хорошо, я понял.
— Помни об этом,— сказал Фармер и разжал руки.
Спектор потер шею.
— Твоя проблема в том, что ты не понимаешь, как важна поддержка публики.
Фрэнк Фармер не обратил на эти слова внимания. Он снова повернулся к сцене. Там на мгновение воцарилась тишина, когда замолкли последние аккорды, а потом раздался рев публики и взрыв аплодисментов. Вспышки фотоаппаратов разрывали темноту зала и, казалось, отражались в открытой, чарующей улыбке Рэчел. Она чувствовала обожание, исходившее от толпы — а этот стимулятор гораздо более сильный, чем любой наркотик.
Рэчел бросила на Фрэнка капризный взгляд, надменно улыбнувшись. Она чувствовала себя сейчас в своей стихии, окунувшись в атмосферу поклонения своих почитателей.
Изящным движением она сняла микрофон с подставки и прошлась по сцене.
— Вам понравилось? Хотите послушать еще? Тогда я спрошу у босса.
Она поискала кого-то в зале глазами.
— Билли, ты разрешишь мне еще спеть?
Билли Томас, владелец клуба "Майан", утвердительно кивнул. Рэчел ухмыльнулась:
— Он разрешает.
Толпа восторженно заревела. Музыка сменилась на легкий танцевальный ритм. Занавес в глубине сцены поехал в стороны, открывая огромный экран, где в разных ракурсах возникало ее изображение, поскольку видеокамеры снимали ее со всех сторон.
— Мои ноги мне что-то подсказывают… Хотите видеть новый клип?
Толпа разразилась бурей одобрительных криков.
— Я ХОЧУ ТАНЦЕВАТЬ!— прокричала в зал Рэчел. И тут же она появилась на экране с группой танцоров. Это был номер, который они репетировали в тот день, когда Фрэнк впервые приехал в ее дом. Публика в зале была загипнотизирована музыкой и движением.
Рэчел подошла к самому краю сцены, прямо к протянутым к ней рукам обезумевших зрителей. Толпа придвинулась к самой сцене, ощущая ее близость. Рэчел манила и дразнила публику.
Двое охранников клуба появились с разных концов сцены. Фрэнк буквально ощущал их напряжение: видимо, они не были уверены в том, что смогут справиться с возбужденной, ополоумевшей толпой, готовой в любой момент выйти из-под контроля.
Первую брешь в обороне пробил молодой парень, который полез через ограждение на сцену. Один из охранников молниеносно отреагировал, бросившись как теннисист за сложным мячом, и скинул парня обратно в лес протянутых рук.
Но публика все больше наглела: сначала отдельные зрители, а потом все больше и больше народу, преодолевая барьер, полезло к сцене. Они протягивали руки к Рэчел, чтобы коснуться своего идола. Фрэнк понял весь ужас ситуации: его задача становилась невыполнимой. Убийца мог быть сейчас где угодно в этом человеческом море в ожидании удобного момента для смертельного удара. Глаза Фармера метались по залу, он пытался угадать возможного убийцу, вычислить его. Он словно хотел найти его и удержать в толпе своей силой воли.
Рэчел, как будто почувствовав его отчаяние, посмотрела на Фрэнка. Его беспомощность, казалось, Опьяняла ее, подбивая продолжать опасную игру с толпой. Она смело подошла к самому краю сцены. Какой-то мужчина взобрался на помост рядом с ней.
Это было уж слишком. Фрэнк бросился было к нему, но Рэчел решительно остановила его жестом руки и начала танцевать с незнакомцем, прижимаясь к нему, извиваясь и раскачиваясь, как в эротическом экстазе. Толпа завопила от восторга.
Спектор хлопнул Фармера по спине:
— Ты только посмотри на нее! Она просто великолепна!— в его голосе слышалось вызывающее торжество.
Но Фрэнку это все не казалось великолепным. Он поднял руку и сказал в микрофон в рукаве:
— Генри, где ты?
— Я с другой стороны сцены, рядом с Билли.
Фармер взглянул через хорошо освещенное пространство и увидел своего помощника. Генри помахал ему рукой. Фрэнк кивнул удовлетворенно.
— Готовься к отъезду. Выходи из зала и заводи машину. Ее нужно отсюда забрать.
— Я понял, Фрэнк,— ответил Генри и немедленно отправился к выходу.
Мужчина, танцевавший с Рэчел, перешел все дозволенные рамки: он обнял ее за талию, прижал ее к себе, и в восторге закружил. Один из мускулистых охранников сорвался с места и бросился к ним, чтобы вырвать Рэчел из объятий разгоряченного почитателя. Он налетел на них, сбив мужчину с ног, но от толчка и Рэчел не удержалась и, сорвавшись с помоста, полетела прямо в толпу — на руки обалдевших обожателей.
В такое трудно было поверить: Рэчел среди ее почитателей, на их руках. У них в руках! Толпа все больше возбуждалась.
Подобными трюками Рэчел славилась в начале своей карьеры, когда до пьедестала звезды было еще очень далеко. И сейчас зрители окружили Рэчел плотным кольцом, пытались до нее дотронуться, оторвать клочок ее одежды, передавали ее из рук в руки все дальше и дальше в зал.
Рэчел оказалась в кипящем клубке: ее сжимали со всех сторон, к ней тянулись, чтобы урвать кусочек платья или просто прикоснуться.
Лицо Рэчел исказилось от страха. Она хватила через край в прямом и переносном смысле, и теперь ужас перед разбушевавшейся толпой перекрыл страх перед убийцей-одиночкой. Она потеряла контроль над зрителем. Разорвалась та тесная связь, которая существует между артистом и аудиторией. Разрушилось равновесие между идолом и идолопоклонниками.
Тони вместе с охранниками бросился в толпу. Он буквально врезался в густую массу тел, разбрасывая их на пути. Они пробивались к Рэчел, как спасатели к утопающему, борющиеся с мощным приливом.
Фрэнк понял, что одними мускулами Рэчел из того ада не вызволить. Если толпа обернется против них, то сметет моментально. Он схватил огнетушитель и бросился в гущу свалки.
Первый залп пены отрезвил толпу, второй — заставил броситься врассыпную, словно Фрэнк поливал их из пожарного шланга. Фармер ринулся в образовавшийся проход, сбил с ног какого-то парня с выпученными глазами и схватил Рэчел. Тони следил за ним и как только увидел Рэчел у него на руках, начал расчищать путь к центральному выходу из зала. Могучий телохранитель сшибал зрителей как кегли, но до выхода было далеко и справиться с ними было сложно.
Фрэнк это сразу понял и крикнул ему:
— Нет, Тони, не туда!
Но Тони не остановился: ему именно здесь представлялся шанс продемонстрировать свою необыкновенную силу, показать себя героем.
— Я справлюсь!— крикнул он в ответ и двинул зазевавшегося парня кулаком в челюсть.— Идите за мной!
Нагнув голову, он как бы бросился вперед к дверям, молотя кулаками направо и налево. И уже выбравшись на улицу, продолжал расчищать путь и среди собравшихся на тротуаре зевак. Моросящий дождь, казалось, немного охладил вывалившуюся наружу толпу.
Тони торжествовал. Он распахнул двери.
— А ну, с дороги!— заорал он на толпящихся у выхода.— Пропустите!
Толпа на тротуаре разомкнулась,., но он не увидел там лимузина.
Тони обернулся и посмотрел сквозь открытые двери на толпу в клубе. К его недоумению, он не обнаружил там ни Рэчел, ни Фрэнка.
