— Понял, Григорий Афанасьевич, — ответил Калюжный.
— Добро! — подвел итог Чернопятов. — А теперь давай думать, что нам делать с пакетом.
— Я уж думал.
— Ну?
— Есть выход: послать человека с документами через линию фронта.
— Да… топать двести километров — это не тяп-ляп. Тут нужен ходок да ходок. Об этом я тоже думал.
— А больше ничего не придумаешь, — заметил Калюжный.
— Больше ничего не придумаешь, — повторил Чернопятов и покачал головой. — Ты прав… Эх, Костя, Костя… Как трудно нам без тебя, голубок… Знал бы ты, хлопчик…
— И еще вопрос, — сказал Калюжный, — где найти такого парня, который бы добрался до передовой и перебрался на ту сторону.
— Парень-то есть, — проговорил задумчиво Чернопятов. — Разве Сенька Кольцов не тот парень?
— Кольцов? — ухмыльнулся Калюжный. — Да!
— Тот, — согласился Калюжный. — Сенька полезет черту на рога, только прикажи. Но ты же знаешь, чем он занят?
— Знаю. Подбирает ключик своему квартиранту-летчику.
— Чего там подбирает — подобрал уже! — возразил Калюжный. — Летчик два раза таскал его на своей машине на аэродром.
— Здорово! — удивился Чернопятов.
— А ты думал! Этот летчик — командир отряда.
— Смотри! — продолжал удивляться Чернопятов.
— Вот теперь и решай! Если будем посылать Сеньку, летчика придется бросать.
— Придется, — неуверенно сказал Чернопятов и добавил: — Другого человека нет. Я всех перебрал. Да… А пробраться на аэродром тоже неплохо…
— То-то и оно!
— Хорошо! — вдруг решительно сказал Чернопятов и хлопнул друга по плечу. — Подождем эти два дня, а когда с тобой выяснится, поговорим с Кольцовым. Ладно?
— Давай так.
— А теперь ступай, — и Чернопятов встал.
27
Поздно ночью телефонный звонок поднял с постели начальника гестапо гауптштурмфюрера Штауфера. Он быстро вскочил и схватил трубку.
— Да… Слушаю…
— Гость прибыл, — раздался голос заместителя.
— Подробности?
— Ничего не могу добавить. Филин только что позвонил по городскому телефону и в подробности не вдавался. Это — приятное известие, но есть и неприятное.
— Ну, ну?
— Пришла шифровка от бригаденфюрера. Вызывает к себе по поводу этой машины с курьером, будь она неладна. Комендант раззвонил на всю вселенную.
— На когда?
— Четырнадцатого вечером надо быть у него. Значит, утром надо выезжать.
— Поезжайте вы, — сразу решил Штауфер.
— Я? — удивился заместитель.
— Да, да. Объясните бригаденфюреру, что возникла интересная комбинация, ну и к тому же я прихворнул. А относительно машины скажите, что мы предприняли все, от нас зависящее. И кстати намекните, что если с нас спрашивают, то надо предупреждать в таких случаях. Если бы комендант не сказал, то мы и до сих пор ничего не знали бы об этом курьере. Разводить руками после того, когда человек исчез, поздно. Надо было раньше думать. В том случае, если шеф… Хотя позвольте. Вы где?
— На службе.
— Ага… Я сейчас приеду… Да, да… И обо всем договоримся. Подошлите машину… Сколько сейчас по вашим?
— Начало третьего.
— Ерунда! Сейчас я приеду.
28
Ранним утром 12 июня за городом по шоссе катилась большая телега, запряженная резвой молодой лошаденкой.
Лошадь трусила мелкой рысцой, звонко цокая подкованными копытами, а ее хозяин, сутуловатый старикашка в латано-перелатанной рубахе, машинально помахивая кнутом, дремал, пригревшись на солнышке.
За жестяными бидонами, на самом задке, свесив ноги, пристроились Готовцев и Туманова.
Бидоны глухо стучали, тарахтели колеса, можно было мирно беседовать, не боясь, что старик услышит.
— Через часок я обернусь, — предупредил Готовцев.
— Хорошо. Я выйду вам навстречу.
— Чувствуйте себя как дома, — посоветовал Готовцев. — Главное, не думайте, что вы на оккупированной территории. Хуже всего, когда станешь об этом думать. Сразу какая-то робость охватывает, начинаешь озираться, кажется, что за тобой следят… Я всегда стараюсь не думать.
— Постараюсь и я, — заверила его Юля и поинтересовалась, кивнув в сторону старика: — А он?
— А что он? Ерунда. Его дело — сторона. Он из ближней деревни, работает по наряду от управы. Две недели отработает — и домой! Кого ему не доводилось возить за эти годы! Привык…
Разведчица посмотрела по сторонам.
— Я тут сойду, — сказала она.
— Уже? — удивился Готовцев. — Еще далеко до шестого.
— А мне безразлично, — ответила Юля.
Готовцев крикнул:
— Демьяныч, а Демьяныч!
— Ась? — отозвался возчик.
— Остановись!
— Можно,—нехотя ответил старик и остановил лошадь. Та покосила глазом, всхрапнула, почесала голову об оглоблю.
Готовцев и Туманова спрыгнули на дорогу.
— Сестренка хочет грибков поискать, — объяснил Готовцев.
Старик усмехнулся:
— Какие сейчас грибки! Рановато грибкам…
Туманова прикусила губу и в душе ругнула Готовцева. Надо же было такое ляпнуть! Сказал бы уж лучше цветы рвать.
Готовцев тоже сообразил, что ляпнул. Но делать было нечего: он подмигнул и добавил:
—Такая уж она охотница… Ну и пусть побродит. А на обратном пути мы ее прихватим. Только ты не заходи далеко, — предупредил он Туманову.
Старик промолчал и даже не повернулся. Готовцев уселся на свое место и отдал команду:
— Трогай, Демьяныч!
Лошадь дернула и снова затрусила мелкой рысцой.
Юля умышленно сошла здесь. Подвода должна преодолеть небольшой подъем и спуститься в лощинку. За это время можно будет никем не замеченной свернуть в нужную сторону и добраться до шестого километра.
Строго и тихо было в лесу. Его тишину и покой нарушал лишь нежный пересвист птиц. Сквозь кроны деревьев проглядывало глубокое солнечное небо.
Туманова оставила здесь вчера много своих меток: зарубки на стволах, надломанную березку, трухлявое бревнышко…
Прежде чем подойти к тайнику, где она вчера спрятала свой вещевой мешок, Юля обошла лес вокруг этого места и, лишь убедившись, что ей ничто не угрожает, опустилась в яму, образованную корнями поваленной бурей сосны.
Вынув блокнот, она набросала телеграмму, зашифровала ее. Положила около себя взведенный пистолет, развернула рацию, надела наушники и начала настраиваться.
Она сидела в яме, опираясь спиной о могучее сплетение корней сосны, похожее на осьминога. Отстучав свои позывные и не уловив позывных армейского радиоцентра, она прослушала перекличку с полярниками по радиотелефону, несколько песенок, переданных авиамаяком, настроилась было на «Последние известия», но тут раздались знакомые позывные сигналы.
