– Просто знаю, что она здесь, – ответил он.
Симон промолчал, и Джинкс быстро пошел к кухне, желая убраться от него подальше. Симон почти никогда не сердился на Джинкса, во всяком случае, так, как сейчас. Обычно он лишь раздражался.
Постояв немного посреди кухни, Джинкс направился к входной двери дома, но тут его окликнул Симон:
– Подойди сюда, Джинкс.
Что-то в его голосе было не так. Джинкс остановился, обернулся. Симон сидел на ступеньках лежанки.
– Взгляни-ка туда и скажи, насколько все плохо, – попросил Симон.
Джинкса вдруг пронизал страх, такой холодный, точно он кусок льда проглотил. Из коридора к ступенькам, на которых сидел Симон, тянулась прямая линия темно-красных капель. Джинкс подошел к Симону, указавшему большим пальцем себе на спину. Неохотно, боясь того, что ему предстоит увидеть, Джинкс посмотрел на его спину. По пурпурной мантии Симона расползалось темное пятно.
– Я… трудно сказать. Тебе придется снять мантию, – сказал Джинкс. Голос его прозвучал громко и чуждо. Совсем как в Храме Знания. А еще ему показалось, будто что-то высасывает из кухни реальность.
– Помоги мне, потяни за рукав.
Джинкс так и сделал, помогая Симону выпутаться из горловины мантии. Рубашка, которую он носил под ней, промокла от крови.
– Мне… наверное, мне придется разрезать рубашку, – сказал Джинкс.
– Сначала прижми к ране рукав. Попробуй остановить кровь.
Джинкс сложил из рукава мантии что-то вроде тампона и прижал его к месту, из которого, как ему представлялось, текла кровь, – прямо под левой лопаткой Симона. В книгах Джинксу попадались изображения внутренностей человека. Интересно, у чародеев сердце находится там же, где и у нормальных людей?
– Прижми покрепче, – попросил Симон.
Джинкс прижал. Кровь сочилась ему на руку. Джинксу захотелось вернуться в сегодняшнее утро, начать день заново и провести его совсем по-другому.
– Ты же сказал, что стражи не смогут тебе повредить.
– Соврал, – коротко ответил чародей.
– Симон!
Вот чей голос Джинкс рад был услышать! Безмерно.
София влетела в кухню – сущая волна ярости.
– О чем ты только думал, направляясь в Самарру? Ты совсем спятил?
Кулачки ее были сжаты. Казалось, она готова ударить кого угодно, и Джинкс не решился сказать ей, что Симон пришел в Самарру за ним.
– Взбаламутил Храм, горожан взбаламутил, хорошо еще, что никого не убили!
Гнев Софии словно возвращал в комнату реальность. Джинкс воспринял это с облегчением. Лицо Симона становилось все бледнее, он смотрел на жену каким-то странным взглядом. О чем он думал, Джинкс и представить себе не мог.
– Я… мне кажется, Симона таки убили… может быть, – пробормотал Джинкс.
– Что?!
– Он… – Джинкс кивком указал на свои руки, все еще накрепко прижатые к спине Симона и залитые кровью, которая продолжала сочиться сквозь ткань.
София в одно движение оттолкнула и окровавленную ткань, и его руку, и самого Джинкса.
– Неси ясенец, Джинкс. И вскипяти воду.
Джинкс побежал в мастерскую, нашел нужную траву. Потом накачал воды в котелок, повесил его над углями и мехами раздул огонь. После этого ему пришлось еще немало побегать, поскольку Софии требовалось то одно, то другое – чистая простыня, все новые и новые травы, иголка с ниткой, которые полагалось прокипятить. И наконец, он расстелил на полу одеяло и помог Софии ничком уложить на него Симона.
София разодрала на спине мужа окровавленную рубашку. Кровь уже не текла, лишь неторопливо пузырилась, словно вскипая, поднимаясь из багровой рваной раны. Джинкса стало подташнивать.
– Принеси побольше свечей, – велела София. – И выгони кошек.
Джинкс собрал по дому все свечи, какие нашел, воткнул их в горлышки бутылок, в подсвечники, расставил вокруг Симона и зажег. Картина получилась какая-то похоронная, особенно после того, как Симон умолк и закрыл глаза. София делала что-то с ясенцом и влажными тряпочками, но смотреть на это Джинксу было не по силам. Он хватал кошек в охапку, растаскивал их по разным комнатам дома, закрывал двери и запирал кошачьи лазы.
– Что мне делать теперь? – покончив с кошками, спросил он.
– Уходи, – ответила, не поднимая глаз, София.
Похоже, дело совсем плохо, иначе она не стала бы так разговаривать с ним. И Джинкс покинул кухню, желая помочь Софии, но не зная, как.
Он пошел в крыло Симона. Постоял, глядя на стену, бывшую на самом деле дверью в Самарру. Заглянул в мастерскую. На столе лежала открытой книга «Знание – сила». Наверное, это он оставил ее здесь. По ней Симон и понял, где его искать. Джинкс захлопнул книгу, засунул ее между другими, стоявшими на полке. Лучше бы он и не видел ее никогда.
Правда, он был доволен тем, что повидал Самарру. Пусть он и не нашел там своей магии, границы мира теперь стали намного шире. Джинксу хотелось вернуться туда, изучить город получше. Он направился к незримой двери. На полу виднелась уходившая под каменную стену лужица крови. Джинкс протянул руку сквозь камень, коснулся двери…
Он возвратился в мастерскую и принялся расставлять по местам все, что разбросал, пока собирал для Софии травы.
Ведущая на кухню дверь скрипнула, в коридоре зазвучали шаги.
– Джинкс?
В мастерскую вошла София.
– А, вот ты где, – сказала она.
Руки ее покрывала засохшая кровь. Лицо осунулось от усталости. Джинкс ждал – что она скажет?
– Так что же произошло, Джинкс?
– Он умер?
– Нет, – ответила София. Она подошла к табурету Симона, села. – Нет. Если у Симона и есть сердце, они в него не попали.
– Значит, он поправится?
– Не знаю. Всякое… – она замолчала, тряхнула головой. – Всякое может случиться. Вот если бы мы могли вернуться с ним в Самарру. Там есть врачи…
– А сюда мы их привести не можем?
– Нет, – сказала София. Голос ее дрогнул, и Джинкс с ужасом подумал, что сейчас она заплачет, а видеть ее слезы ему хотелось еще меньше, чем кровь Симона.
– Я тебе попить принесу, – сказал он, ухватившись за повод удрать из мастерской.
Когда он возвратился с кружкой сидра и влажным полотенцем для рук, София уже совладала с собой. Джинкс облегченно вздохнул. София дочиста оттерла руки, выпила сидра. И выглядеть стала получше.
– Что сегодня произошло? – снова спросила она.
– Ой… А что, э-э… что сказал Симон?
– Ничего, Джинкс. Он лишился чувств.
– Ну, мы… мы пошли в Храм, и за нами погнались стражи, и он упал, его ткнули кинжалом или мечом, а потом мы прибежали сюда.
– Но чего ради Симон повел тебя в Самарру?
– Да он и не повел. Я вроде как сам пошел. А где она, эта Самарра? – спросил, чтобы сменить тему, Джинкс.
– Ты отвечаешь на мои вопросы – я отвечаю на твои. Как ты попал в Самарру?
Это напомнило Джинксу, как он однажды сумел разглядеть под любезностью Софии стальной стержень.
– Я отыскал дверь. Знание – сила.
– Понятно. Значит, это не Симон сказал тебе, как туда попасть?
– Нет, я нашел книгу, в которой говорится об этом.
– И что же ты делал в Самарре? Куда направился?
Джинкс рассказал ей. Ему вспомнились и шум, и толкотня. Жаль, что он не поговорил ни с кем на улицах. Тамошние люди так отличались от людей Урвальда, были намного шустрее и не такие пугливые.
– А Симон – он сразу пошел в Университет? Никуда больше не заходил?
– Нет, – ответил Джинкс и тут же сообразил, что вообще-то не знает этого. – Что такое «знание – сила»? Что-то вроде магии?
– Зе-Эс – это магия Самарры.
Зе-Эс? А, ну да… «Знание – сила».
– Но в том храме ее не творят, верно?
Происходившее в храме нисколько не походило на магию.
– Нет, конечно, нет. В Самарре магия теперь под запретом.
– Потому стражники за Симоном и погнались? – спросил Джинкс.
София кивнула.
– А из-за чего ее запретили?
– Разумеется, из-за того, что делается с помощью магии. Чародеи подчиняют себе людей. Сила для них важнее, чем люди. В людях они видят лишь средство, путь к еще большей силе.
София произнесла это с таким напором, что Джинкс понял: она действительно верит в то, что говорит.
– В Университете мы изучаем магию теоретически, – продолжала София. – Магию и многое другое. А творить волшебство запрещено законом. Это карается смертью.
– Так ведь ты же творишь его, когда проходишь через дверь в Урвальд, – заметил Джинкс.
– Ничего подобного. Я просто прохожу через дверь. Я же не виновата в том, что дверь оказалась волшебной.
– Но для того, чтобы она открылась, тоже требуется магия, – упорствовал Джинкс.
– Когда-то ее сотворили с помощью заклинания Зе-Эс, – сказала София. – Теперь это просто дверь.
Вот тут она заблуждалась, Джинкс был в этом уверен. Однако лицо Софии было таким усталым, что спорить с ней он не стал.
– Чародеи в Самарре все еще есть, – прибавила София. – Люди, творящие Зе-Эс. Но это преступники. Время от времени правительство ловит одного из них и в назидание другим примерно наказывает его. Или ее.
