— Валентин? — Макс непонимающе обернулся к Свете.
Сосед потряс темной кучерявой головой, стряхивая наваждение.
— Светочка, у вас все хорошо? — его тон тут же стал сюсюкающимся.
«Светочка?»
— Да, все в порядке, мы… шкаф попытались передвинуть, а тот упал на окно, там гробина не знаю каких годов была, тяжеленный, и в итоге все вдребезги, — на ходу придумала нелепую ложь она.
— Так ведь ночь же… — нахмурился сосед.
«Кто поверит в то, что ночь — отличное время для перестановок?» — Просто отправить этого надоедливого типа спать под гипнозом, и все.
— Ну а когда еще? Дети только уснули. Так взбудоражены сегодня были из-за переезда, еле утолкала, — резонно заметила Света.
— А, ну да. Логично. — Мужик смачно зевнул.
«Надо же, прокатило». — Макс уже собирался распрощаться и захлопнуть дверь, как сосед повернулся к нему.
— А ты, значит, Семен? А я — Валентин. — Тот бодро протянул руку для рукопожатия. Ничего не оставалось, кроме как пожать ее.
Пожимая, сосед неожиданно наклонился и шепнул ему на ухо:
— Она у тебя такое золото, и дети тоже, не разводись, передумай. Цени ее.
«ЧТО?»
Валентин наконец ушел, оставив окончательно обескураженного Максима со Светланой наедине.
— Это что такое было?
— Говори тише, дети спят. — То, как она говорила с ним и с соседом — две большие разницы.
Света вооружилась совком и веником и снова ушла в спальню. Максу ничего не оставалось, кроме как идти следом.
— Почему этот тип решил, что мы разводимся?
— Я первая спросила, зачем ты разбил окно. По-человечески через дверь нелюдю не по статусу?
— Я услышал, как ты кричишь. — Он не был из тех, кто считал, что лучшая защита — нападение, но почему-то тон сам собой стал резким и обвиняющим. — Кроль сказал, ты кричала во сне, но я-то этого не знал, думал, опять ты влипла в неприятности, а я раз взялся защищать, то…
Света беспомощно оглядела учинённый беспорядок, затем смерила глазами веник и ушла из спальни, даже не дослушав объяснения.
— Так, вот только меня в это не приплетай, — зашипел на него кролик, сверкая красными глазами.
Ответить Злыдню он не успел, потому что вернулась Светлана с резиновыми перчатками и мусорным ведром, куда начала собирать крупные осколки.
— Что стоишь? Помогать будешь? — не вытерпев, она сунула ведро ему в руки.
— Твоя очередь отвечать.
Максим недовольно фыркнул, но ведро все же взял.
— О чем?
— Что это за тип? И что он там плел про развод? — Опять прозвучало слишком резко.
Это все из-за криков в голове, заставили его отключить мозг и бежать сломя голову. Может, найти Петра и заставить поискать в школьной библиотеке информацию по этому поводу? Правда, вряд ли там такое найдется. Но если так, то где тогда искать? Брат в клановую библиотеку не пустит.
— Я ж тебе уже сказал. Сосед, вдовец, трое детей, — вместо Светы ответил Кроль.
— Не тебя спрашиваю.
— А что я еще должна была ему сказать? По-моему, это отличная легенда. — Она непонимающе улыбнулась, очаровательно наморщив лоб.
— Нет, это вы моя легенда. Я примерный семьянин с домашним детским садом, а ты моя красавица-жена, которая…
— Красавица? — удивленно переспросила Света, мельком взглянув на себя в висящее у кровати зеркало. Посмотрелась левым и правым боком, будто пытаясь понять, подходит под определение «красавицы» или нет.
— Ты поняла, о чем я, не меняй тему. — Максим и сам не понимал, почему его так задело. Хотя нет: все было предельно ясно, просто это не входило в его планы, а он был из тех, кто любит все держать под контролем.
— Ты сам сказал, что не планируешь тут жить. Будешь приходить иногда и дальше заниматься своими делами. Так что посчитала, что это вполне логичное объяснение.
— Я такого не говорил.
— Значит, я не так тебя поняла. Но все равно, рано или поздно мы перестанем быть тебе нужны, так что, как по мне, легенда все равно удобная.
В руке треснул кусок стекла, который он поднял с пола.
— Порезался, у тебя кровь… — Света всплеснула руками и побежала в коридор, через пару десятков секунд уже притащив аптечку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Осторожно убрала у него из руки стекло, смочила спиртом ватку и, заботливо дуя, начала стирать выступившую кровь.
Он должен был сказать, что это не нужно, что его регенерация залечила такую мелку ранку, едва только убрали стекло, но смолчал. Такое простое проявление заботы выбило из колеи.
— Ой, а у тебя и нет ничего, — удивленно поняла Света.
— Да что этому кровососу будет, — фыркнул кролик.
Света подозрительно на него посмотрела.
— Ты ведь так и не сказал, к какому виду нелюдей относишься, — с сомнением протянула она.
— Вампир. — Он пожал плечами. — Теперь будешь бояться, что съем тебя?
Женщина на мгновение зависла, словно задумалась о чем-то.
— И что, можешь кровь пить? В летучих мышей превращаешься? Чеснока боишься?
— Кровь пить могу, но предпочитаю кофе или чай.
— Какой-то ты неправильный вампир.
— Почему же? Можно подумать, с людьми не так. Полезнее пить протеиновые коктейли, чем колу, но большинство выбирает последнюю, особенно если разбавить водкой, — усмехнулся Макс, вновь возвращаясь к приборке.
Света, не выдержав, прыснула и почему-то покосилась на кролика.
На самом деле сравнение с колой было не совсем корректным, вот только Свете об этом знать было не обязательно. Ни к чему нервировать мать пятерых детей, чтобы она потом боялась пускать его на порог.
— А все остальное враки. Такие, как я, даже не бессмертные, лет до пятисот, может, протяну, но дольше обычно редко кто живет, — продолжал он тем временем. — Вот древние вампиры, они могли жить вечно. Точнее, могли бы, если бы их не перебили нынешние арбитры. А мы… так. Потомки древних.
— Как все сложно.
— Ты теперь тоже часть этого мира, разберешься. Со временем.
Когда-то точно такую же фразу, сказал ему Виктор. Голос брата как наяву зазвучал в ушах, словно он сейчас произнес это. Кольнуло горечью и тоской разъедающей душу, теребящей старые раны.
Он перевел взгляд за окно, вглядываясь в ночную темноту, но видел лишь собственные истертые от времени воспоминания.
Глава 8
Глава 8
***
Живот сводило от голода. Со вчерашнего дня во рту ни крошки не было. Поэтому запах съестного из одноэтажного здания заставил остановиться.
Он тяжело сглотнул, борясь с минутной слабостью, сейчас главным было не желудок набить, а Лизку вытащить. Ее отправили к участковому-надзирателю. Он сам видел, как ее, хмурую, опустившую глаза в пол, вели в здание народного комиссариата, как какую-то преступницу.
— Виктор Альбертович, спасибо, вы в очередной раз нас выручили. Как вы со всем справляетесь, ума не приложу. Если бы не ваша помощь в содержании заразного барака… — Бородатый тощий старичок низко кланялся строгого вида мужчине, одетому в старомодный сюртук до колена с прямыми полами. В руках у него был чемоданчик.
Время было позднее, на улице уже успело стемнеть.
Парень пригнулся, притаившись около резного палисадника, которым был обнесен дом.
Заразный барак? Так тут лечебница? А этот человек — доктор? Интересно, если сказаться больным, его накормят? С другой стороны, только сунешься — обратно не отпустят. Он уже слышал про приёмники-распределители для несовершеннолетних, беспризорников сейчас много. Наверное, и Лизку туда захотят отправить, если она про отца не созналась.
— Не стоит благодарности, я просто делаю свою работу, — холодно отвечал доктор.
— Ну что вы, вы же наш благодетель, сейчас еще время такое непростое…
— Непростое? Сейчас? Сколько живу, столько это слышу, — иронично заметил Виктор Альбертович. — Когда же оно было простым-то? Очевидно, я не застал.
— Да вы просто так молоды еще… Вот раньше то, во времена моей молодости, все по-другому было. А сейчас так все никудышно. Столько непризорных сирот кругом, разносят заразу, так еще и воруют.
