Расставались как старые приятели. Он мой адресок черкнул на коробке спичечном, обещал заглянуть на днях, предложил даже дельце обтяпать совместное, но я ответил, что пока некогда, а там - видно будет. На этом и порешили. Потом обнялись на прощанье и разошлись.
Вот так, Леша, и узнал я о себе много нового. Оказывается, змеею я и в прошлой жизни был. Не Большим, естественно, Змеем, а натуральной Гадюкой, но все-таки! Звали хозяина моего нынешнего тела звучно - Никита Ильич Ломоносов. Представляешь, сколько фантазии для имятворчества? А меня - Гадюкой! Обидно даже...
Когда я пришел, Татьяна с Колей еще не спали. Сидели на кухне, чаевничали.
- Ты чего так долго, мы уж думали, не придешь, - Николай, как мне показалось, дрожал от нетерпения.
- И пьяный... К Наталье заходил? - Татьяна пренебрежительно усмехнулась. - Втянули вы меня, мужики. Ох, боюсь, добром это ваше мероприятие не кончится. Может, отступитесь пока не поздно? Ну его, Тычкова этого. Что он вам сделает? Не убьет же.
Я был, в принципе, не против. Действительно, что может сделать какой-то Макарыч. Ну, кровушки попьет малеха, напакостит по-мелкому?! Максимум, с работы Николая выживет. Так, с его головой не пропадешь. Мне институт, что шило в заднице. Все равно уходить собираюсь. Николай, однако, все решил по-своему.
- Ты, Тань, не права. Сама знаешь, что мелкими гадостями тут дело не ограничится. Макарыч - мужик злой и умный. А такие пакостить не будут, они по-крупному играют. Расскажи лучше, что тебе Наталья нашептала. Правду люди говорят - в тихом омуте черти водятся.
- Да уж. Фрукт еще тот, Наташка твоя.
- Не моя она... - почему-то обиделся я.
- Ладно, не цепляйся к словам, - оборвала мою реплику Татьяна, - чай себе сам нальешь?
- Налью.
- Слушай тогда. Да, скажи мне про свою бывшую любовь - она тебе вообще ничего не рассказывала?
- Нет, а что?
- Тогда лучше сядь. Упадешь.
Я сел на табурет в угол и прислонился спиной к стенке. Буквально я все понимаю, Леша. В этом-то и беда. Татьяна начала рассказ.
- Что Наташка не из Ленинграда, ты, надеюсь, знаешь? Иначе, чего бы ей в общаге жить? Родом она из Ростова. Того, что на Дону. Иногородние студенты, как вам известно, обычно на лето домой ездят, к родителям. В позапрошлом году и наша Наталья, сдав сессию, села на поезд и оправилась на каникулы восвояси. Дорога долгая, больше суток ехать, а тут попутчики интересные. Точнее, двое-то - старики, семейная пара. Попили чайку и в газеты уткнулись. А третий - красавец, интеллигент, язык без костей. Одним словом, очаровал дурочку. А когда сказал, что дом на море имеет, где-то в Крыму, под Ялтой, так девчонка совсем голову потеряла. Влюбилась, одним словом, с первого взгляда. Орел наш, однако, до Ростова ехать передумал, решил в Москве выйти, чтобы на поезд до Симферополя пересесть. По дому его, видите ли, тоска загрызла. Нет никаких сил терпеть. Ну, наша подруга за ним. Возьми, мол, меня с собой. А тот - чего не взять, поехали. Он, кстати, Валериком представился. Зачем, мол, по отчеству? Валерий Иванович - выговаривать долго, да и возраст не слишком солидный, сорока еще нет. Так что, по простому. Взяли они билеты на Симферопольский поезд у каких-то жучков. Лето, сезон отпусков, в кассу стоять бесполезно. Наташка говорит, что тогда ей эти ухари на вокзале очень уж подозрительными показались. Себя вели, как будто с Валериком давно знакомы. Но факт этот быстро и сам собой забылся. Сев в поезд, Валерик сразу потащил нашу любительницу приключений в вагон-ресторан, кормил деликатесами. А вином так напоил, что Наталья не помнит, как до купе своего добралась и спать улеглась. Купе-то ни какое-нибудь, а двухместное, в спальном вагоне повышенной комфортности. Проснулась Наташа, когда в дверь кто-то сильно барабанил. Открыла - проводник. "Подъезжаем, - говорит, - гражданочка. Попутчик-то ваш где?" Посмотрела девушка - нет попутчика. И вещей его тоже нет. Ну, подумала, козел какой. Слинял! А у меня даже денег на дорогу до Ростова нет. А что делать? Собралась быстренько, сбегала, умылась, ну и вышла на перрон. Куда идти? Что делать? Вспомнила, что Валерик про дом под Ялтой говорил, и, не долго думая, на троллейбус (у них там по всему Крыму троллейбусы бегают) до пункта назначения. Едет, а сама думает: куда, к кому, зачем? Фамилии не знает, в справочную обращаться? Валерия Ивановича искать? Глупо.
В Ялту приехала. Стоит на остановке, сумку, которая что-то уж слишком тяжелой стала, к ногам бросила, рыдает. Вдруг чувствует, обнял ее кто-то сзади за плечи нежно и в самое ухо шепчет:
- Молодец, девочка, смекалистая. Мне такая и нужна.
Обернулась - Валерик! Улыбка от уха до уха, подмигивает.
- Пошли, - говорит, - красавица. Вон моя машина стоит, минут через пятнадцать дома будем.
Сумку поднял, к "москвичу" понес, а там багажник открыл, и туда багаж аккуратненько поставил. Наташа сначала спросить хотела, куда он, подлец такой, из поезда пропал, а потом решила, что время еще будет поскандалить и губы надуть. Ехали вдоль берега. Валерик болтал без устали, на пейзажи восторженно показывал. Горы! Море! Чайки! Вон дельфины плывут! Ну, Наталья и оттаяла. А когда дом увидела, стен которого из-за винограда не видно, в такой восторг пришла, что про злость былую совсем забыла.
Прожили они в чудесном том раю целый месяц. По всему Крыму мотались - купались, загорали, по горам лазали, персики и абрикосы трескали килограммами. Одним словом, медовый месяц на всю катушку. В Ростов родителям Наташа телеграмму дала, чтоб те не беспокоились. Обещала позже заехать. Из Ялты до малой родины совсем недалеко. До Керчи доехал, на паром до Новороссийска пересел, а на той стороне - в автобус и дома через несколько часов. С Валериком договорились в Ростове встретиться, день назначили и время. В Ленинград вместе решили ехать. Он, оказывается, земляк, ростовчанин. Родители тоже там. А в Ялте уже и сам не помнит, когда очутился. В общем, отшутился.
И действительно, на встречу явились оба - ни один не потерялся. Курортный роман плавно перерастал в более серьезные отношения. Наталья влюбилась без памяти, готова была идти за женихом в огонь и воду, уже и дня без своего Валерика не представляла. Часы считала, минуты...
А он оказался... Короче, воспользовался чистым девичьим чувством. Приручив дурочку, привязал к себе, влюбил...
Слушал я, Леша, Танин рассказ про Наташку и думал - сколько козлов на нашей необъятной планете обитает?! Но это, брат, ерунда. Козел, он, если не злобный, нормальному человеку жить не мешает. Страшнее те, которые простотой и доверчивостью без зазрения совести пользуются. Попадись такому вот валерику, черт бы его побрал, без штанов последних останешься. Да что, без штанов? Душу покалечишь, себя потеряешь... Нда...
Татьяна, меж тем, продолжала пересказывать Наташкину повесть. И чем дальше, Леша, тем интереснее мне становилось. Закон жанра! Суть на свет из небытия возникала, понимаешь?! А суть, Алексей, субстанция тонкая и чувствительная. Вовремя ее не ухватишь - многого не поймешь.
Короче, возвращаюсь к той истории.
Шла последняя неделя августа. Буквально через три-четыре дня - первое сентября, всем нерадивым ученикам - самый грустный праздник. Обозвали-то его с чьей-то садистской подачи - День Знаний. Как будто остальные триста шестьдесят четыре дня в году проходят под знаком всеобщей тупости. Впрочем, нужно ли кому такое словоблудие?
Валерик взял два билета до Ленинграда на один поезд, но в разные вагоны. Наталья хотела возмутиться, но мужчина объяснил, мол, спасибо и на том, что хоть такие-то билеты достались. С местами напряженка, изотпускная миграция на север. Что ж, на истину похоже. На вокзале - толпы. Транзитные составы - народу битком!
В назначенный день сели они в поезд, договорились о времени встречи. Место привычное - вагон-ресторан. Наташа интуитивно тогда почувствовала что-то нехорошее, но мысли дурные от себя прочь гнала. Когда явилась на рандеву, Валерик уже сидел за отдельным столиком и официанту распоряжения давал. Через пять минут выпивку принесли, закуски всякие.
Наталья решила на вино не налегать, помнила, как в прошлый раз тяжко ей пришлось. А Валерик провоцировал. То вино расхваливать начнет, то, видя, что прием искушения не действует, обидчиво губу надует. В общем, вновь спаивал нашу дурочку. А та после второго бокала сама за третьим потянулась. Ну и понеслось. Кавалер по сторонам постоянно оглядывался, подходил к другим столикам, подсаживался к незнакомым людям, болтал с ними непринужденно, пару раз даже отлучался, но Наташа значения такому поведению своего спутника не придавала. Ей уже похорошело. Хотелось петь и плясать...
Очнулась в своем купе, когда уж и Тосно миновали. До Ленинграда - с полчаса езды. Начала вспоминать, что произошло - ничего не помнит. Сходила в туалет, умылась, возвращается, а у нее уже Валерик сидит и треплется с Наташкиными попутчиками, чаек попивает.
- Привет, - говорит, - спящая красавица. Подъезжаем. Слушай, возьмешь мою сумку? На вокзале все равно носильщики, а мне к себе в купе смотаться надо. Дождись меня у стоянки такси. Пятерку держи на разгрузку.
