Семён хмыкнул. Коллега! Надо же. Тамбовский волк ему коллега… Но вслух, конечно, не стал так говорить.
Доблестные звездолётчики, расслабившись, в разных позах расположились на берегу озера. Кроме них, вокруг копошилась аборигенная живность — естественные водоёмы всегда собирают вокруг себя множество разных видов. Это, кстати говоря, было на руку исследователям — не надо специально выслеживать зверушек в чаще леса, можно просто подождать их здесь. Один представитель местного подводного царства уже начал, со своей стороны, изучать пришельцев. Испытав, видимо, горькое разочарование от того факта, что Семён не дал ему попробовать свою ногу, обладатель щупальцев вылез на берег почти целиком, и теперь с удовольствием грыз ботинок Бориса. Тот даже не шевельнулся — ботинок можно было без опаски опускать в раскалённую лаву, что ему какой-то зубастый клюв? Борис только пристроил камеру шлемофона поудобнее, чтобы потом порадовать потенциальных дам сердца восхитительными фотографиями на тему «Я и мои инопланетные друзья». Или, к примеру, «Завтрак с друзьями».
— Борис, а Борис, — не удержался Семён. — Он, похоже, с тобой в контакт вступает.
— В близкий контакт, — уточнил Петр, оторвавшись от созерцания ажурного растительного потолка над озером.
— Контактный парень у нас Борис, — вступил в беседу молчавший до этого момента Дмитрий Кржижановский, химик, после Виктора Петровича самый пожилой член экипажа звездолёта. — Любит вступать в контакт. Надо его порекомендовать в группу Контакта. Мне кажется, они много теряют, не имея в своих рядах Бориса…
— Не надо, — лениво ответил Борис, — не надо меня иметь ни в каких рядах. Мне и здесь, между прочим, вполне себе ничего.
За шутливой пикировкой десять минут пролетели незаметно, так что Семён скрепя сердце выделил еще пять минут на отдых — но чтобы потом всё! Все как один на штурм местного населения. Осьминог (щупальцев было гораздо больше, но так как зверюга больше всего была похожа на обитателя земных морей и океанов, как-то негласно он стал осьминогом) к этому моменту ощутил всю бесперспективность ботинок в качестве еды, и пробовал на зуб верхнюю часть Бориса. Борису было, в общем-то, всё равно, но когда прыткий спрут добрался до шлема, он встал, стряхнул донельзя рассерженного этим действием скафандроеда, и, схватив того за щупальце, отнес в озеро. Осьминог что-то булькнул ему вслед, и ушёл в глубину, решив найти себе на обед что-то более вкусное, и, что было гораздо важнее — съедобное.
— Ты чего его отпустил? — спросил Гришин.
— Действительно, Борь, — присоединился к нему Семён. — Вот Константин не успел взять у него интервью, между прочим. Придётся тебе лезть его доставать обратно…
— Какое интервью? — не понял ксенолог.
— Ну как — какое? «Какие у вас впечатления от первой встречи с гостями с Земли?», «Кто вам больше понравился на вкус?»… А если серьезно — ты проверил его потенциал Пси-поля?
— Да тут у всех потенциал! — Борис хотел сплюнуть, но вовремя вспомнил, что он в герметичном шлеме. — Как я тебе его проверю? Можешь записать — потенциально разумен. И так такое определение здесь у каждой второй твари!
— Был бы он разумен, он бы не Бориса жрать начал, а тебя, Семён, — сказал Дмитрий. — Ты по-любому вкуснее.
— Почему это он вкуснее? — заинтересовался немного уязвлённый механик.
— Говна в тебе много, Борь, — с каменным выражением лица произнес Дмитрий. — Вот ты и менее вкусный.
Борис яростно засопел.
— Так, прекратить немедленно! — снова вклинился в их общий чат Святозар. — Вы чем там занимаетесь?
Семён вздохнул. «Вот, не спится некоторым», — подумал он.
— Есть прекратить! — ответил он. — Изучаем местную фауну, всё по плану. Рабочие моменты.
— Чтоб эти рабочие моменты боком никому не вышли, — буркнул первый помощник, и отключился.
— Прям ангел-хранитель, — хихикнул Гришин. — Никакой комар не страшен, когда такой строгий дядька контролирует процесс!
— Он в капитаны готовится, а на нас тренируется, — проворчал уже успевший остыть Борис.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В шлемофонах зашуршало, но Святозар решил, видимо, проигнорировать последнее высказывание, тем более что оно было вполне справедливым. Действительно, на ком ему ещё тренироваться?
— Заканчиваем разговоры разговаривать, ребята, — сказал Семён. — Время-то идёт. Думаю, никому не хочется возвращаться к модулю затемно.
К исходу первого дня на планете, немного придя в себя после нападения комаров, решили проводить изыскания и ночью — потому как всегда есть вероятность того, что разумные существа могут оказаться ночными жителями. Но, отойдя из модуля на расстояние нескольких сот метров, отряд исследователей был атакован очень агрессивными летучими существами, напоминающими сов. Но сов с мощными когтями, способными оставлять на сверхпрочном скафандре глубокие царапины. Люди решили не рисковать и не дожидаться, пока «совы» процарапают скафандры насквозь, и поспешили укрыться в посадочном модуле. Единогласно было решено ночью — спать, а когтистых агрессоров занести в список потенциально разумных…
То, что на планете были аборигенные разумные существа (пусть их пока не нашли, но чисто теоретически считалось что они есть), накладывало на землян определённые ограничения. К примеру, запрещено было использовать не только средства уничтожения, но и всевозможные химические вещества, оглушающие, парализующие и усыпляющие. Единственным исключением мог стать тот случай, когда члену экспедиции грозила прямая опасность, связанная с непосредственной угрозой его жизни. Да и то рекомендовалось применять не смертельные методы, и только при крайней необходимости. А то ну как пристукнут вождя какого-нибудь местного племени… Единственного самца-производителя.
Поэтому ни от комаров, ни от сов защиты у людей — считай, что и нет никакой. А сколько ещё всякого-разного здесь может водиться… Фауна на планете богатая, фантазия у местного Создателя была — будь здоров. Правда, большинство видов он явно подсмотрел на Земле, но и своего тоже хватало. Взять, хотя бы, Кожаный мяч. Это создание попалось на глаза отряду Святозара в самый первый день после посадки. Метра три диаметром, существо не имело ни глаз, ни конечностей, ничего — просто огромный шар, довольно шустро передвигающийся между деревьев. Но через пару минут наблюдения за ними люди были вынуждены наблюдать, как этот шар охотиться — существо просто вывернулось наизнанку, и оказалось что внутренняя его часть покрыто небольшими, сантиметров десяти длинной, ресничками, покрытыми чем-то липким. Маленький зверёк, которому не повезло оказаться рядом, вляпался в эту субстанцию, приклеился, и на глазах изумленных наблюдателей был почти мгновенно переварен. Даже костей не осталось. После чего шар завернулся обратно, и благодушно покатился дальше по своим делам. Свят не дрогнувшей рукой и его внёс в список потенциально разумных. А что? Чем чёрт не шутит!
— Товарищ Гришин, — Дмитрий аккуратно записал видеоотчет о небольшом синем кузнечике, подергал его за ноги (оторвать не получилось, даже усиленными гидравликой мышцами скафандра), и переключился на ксенолога.
— Да? — Гришин в этот момент пытался освободиться из похожего на росянку растения, на которое случайно наступил минуту назад. Получалось это у него, откровенно говоря, довольно плохо. Растение неожиданному подарку судьбы несказанно обрадовалось, и теперь пыталось пообедать незадачливым ксенологом.
— Вот скажите мне, товарищ Гришин, — продолжил Дмитрий, с удовольствием присаживаясь рядом и снимая всё происходящее на видео. У Димы дома, на Марсе, было трое детей, и младшая, Оленька, очень любила смотреть ужастики на ночь. Пожилой химик собирался отправить ей эту запись вместе со многими другими, которые он уже сделал. — Скажите мне как ксенолог…
Тут он прервался ненадолго, наблюдая за попытками Гришина достать свою ногу из пасти росянки.
— Вот я о чём тут задумался, — сказал он. — Вот мы ходим тут, ходим… Ищем. Правильно?
— Да, — пропыхтел Гришин. Росянка не желала расставаться с идеей попробовать инопланетянина на вкус, и ногу ему не отдавала.
