Повинуясь этому жесту, рабыня облизала его пальцы, а затем проделала то же самое и со своими — и вот они увлажнились от слюны и стали достаточно скользкими. Теперь её ладонь, с трудом обхватывающая твёрдый клинок Сигурда, начала скользить вверх и вниз куда естественнее и легче, делая каждое движение ещё сладострастнее.
Приблизившись к расслабившемуся аскеманну, Мия притянула его лицо к себе и впилась губами в рот мужчины, пока одна её рука продолжала дарить наслаждение его плоти, а вторая — гладила шею и широкие плечи викинга.
Одно осторожное, лёгкое движение — и она расстёгивает застёжку его ожерелья; гайтан с нанизанными на него мьёлнирами, рунами и прочими оберегами мягко падает на ложе. Все предметы так и остаются хаотично валяться там, кроме одного — небольшого ключа, который рабыня молниеносно прячет в складках своих одежд.
Видя на лице Сигурда приближение максимальной точки удовольствия, она решила оттянуть финиш. Вместо ускорения своих простых, как взбивание сливок в маслобойке, движений, Мия одной рукой крепко обхватила твёрдый как сталь мужской орган, а покрытым слюной указательным пальцем второй стала медленно и плавно массировать крошечное отверствие на его головке.
Темноволосый воин застонал, поморщился, прикусил нижнюю губу и напрягся того больше; на кончике его органа начали появляться мутные, жемчужные капли — на сей раз это были соки мужчины, а не выступавшая в роли смазки слюна невольницы.
— Мммм... — простонала неожиданно для него Мия, и Сигурд, открыв глаза, увидел перед собой её затуманенный и возбуждённый взгляд. Девушка и сама не понимала, настолько она вжилась в роль для выполнения плана... или же ей на самом деле нравилось контролировать этого жестокого воина, самая уязвимая и интимная часть которого теперь всецело была только в её руках.
Германская рабыня провела левой кистью по груди ярла, зарываясь тонкими пальцами в зарослях его растительности, правой же рукой она сильнее сжала увенчивающую стержень плоть, откуда тотчас же вышло несколько капель жидкости.
Сигурд открыл глаза — и теперь она продолжала свои манипуляции под его властным, звериным, полным внутреннего огня взглядом.
— Аааах, — застонал он, когда пленница увеличила темп и слегка прикусила его ухо зубами. — Ааааах!
Он стал рычать ещё громче и ниже, пока Мия поглаживала и пыталась усмирить его пылающую плоть: та возбудилась так сильно и твёрдо, что, казалось, вот-вот порвёт собственную тонкую кожу. На его орлином лице проступили мельчайшие капли пота, и девушка, вдохнув этот терпкий запах, сама не заметила, как стала двигаться с чудовищной скоростью и каким-то остервенением.
В этот момент ярл издал утробный рык, выгнулся дугой — и Мия моментально обнажила свои груди, являя их белоснежные выпуклости находящемуся на грани высшей точки наслаждения самцу. Орудие викинга стало на секунду ещё длиннее и твёрже, а затем на её шею, ключицы и бюст изверглись тугие, молочного цвета густые струи.
Сигурд тяжело задышал и провёл рукой по её щеке, в глазах его читалось удовольствие и... благодарность?
— Я ценю, что ты нашла способ порадовать меня даже несмотря на своё состояние. Перемены тебе к лицу. А теперь вытрись, — он протянул ей полотенце. — И ступай со служанками в баню, лучше тебе смыть всё до единой капли, иначе кожа покраснеет и станет раздражённой. Ещё увидимся.
Напоследок он крепко поцеловал её в губы. Где-то в глубине души Мия сейчас ликовала: не то от удачного завершения плана по воровству ключа, не то от чего-то другого.
* * * * *
К вечеру следующего дня в порт Хордагарда приплыли очередные гости — на сей раз во плоти на земли Сигурда явился сам Инг Трёхпалый. Ярл вместе со своим хирдом вышел на пристань, чтобы встретить своего союзника.
В уродливых руках бастарда оказалось больше семи кораблей, две сотни вооружённых до зубов человек, и это — не считая части армии Хордаланна, что после завоевания Бремена вернулись в родную гавань вместе с Трёхпалым.
— Приветствую тебя в своей столице, Инг Виггесонн, сын ярла Ругаланна и мой дорогой друг! — улыбаясь, обнял бастарда темноволосый викинг и похлопал по спине. — Парусам твоих кораблей идёт этот герб с трёхпалой рукой, очень скоро эти флаги вместе с моими будут развеваться на шпилях укреплений Эгерсунна!
— И я рад снова встретиться с тобой, Сигурд Атлисонн, — с ядовитой ухмылкой ответил Инг, вместе со своими людьми входя в чертоги правителя. — В медовом зале вы уже подготовили для меня угощения? Вот это гостеприимство!
Краем глаза он заметил среди присутствующих Мию, и острый ум незаконнорождённого построил целостную картину происходящего.
— Это же трофей Варди, девчонка, что жила у Ингеборги? — бросил он взгляд в сторону рабыни. — Значит, именно эту девушку так отчаянно — и так безуспешно — в то утро до отплытия хотел отыскать твой брат.
"Свенельд?" — промелькнуло в голове невольницы, и она, дабы не показать своего волнения, тотчас же отвела взгляд в сторону. — "Значит, после той злополучной ночи он хотел меня найти? Неужели... неужели чтобы извиниться и спасти от хищных замыслов старшего брата?"
— Отныне она моя избранница и наложница, — резко ответил бастарду Сигурд. — Эта женщина принадлежит только мне.
— Для меня ты всегда был недостижимым идеалом, которым я хотел бы родиться. Сильный воин, безжалостный к врагам, в здоровом и могучем теле... — рассмеялся Трёхпалый, проводя изуродованной кистью по напрягшемуся бицепсу ярла. — Но, видимо, дух твой и разум не столь здоровы. Что случилось с ними, что ты выбрал какую-то безродную рабыню, когда вокруг тебя вьётся огромное количество знатных женщин, желающих подарить наследника властелину Хордагарда?
Сигурд, верхняя губа которого задёргалась от ярости, начал выходить из себя и собирался было ответить что-то злое и ядовитое, но его остановил умоляющий взгляд Мии — она не хотела сейчас ссор и скандалов.
Поэтому вместо этого он с отвращением убрал с себя трёхпалую руку бастарда и улыбнулся:
— Но ведь и твоя мамаша, Инг Трёхпалый, была какой-то безродной рабыней, а теперь ты, сын ярла, помогаешь мне в завоевании принадлежащих тебе по праву земель. Никогда не знаешь, какую судьбу тебе готовят норны (3)!
— И то правда. Кстати, твой брат, хоть и вернулся с победой из похода, не захотел возвращаться в Хордагард — это мне птички на ухо напели, — сообщил ему Инг Трёхпалый.
— Почему же? — вспылил хозяин земли зверобоев. — По какой такой причине Свен остался в Эгерсунне?!
— Старая Ингеборга рассказала о пропаже рабыни, и он, должно быть, соединил все кусочки мозаики воедино, — рассмеялся бастард, а в его глазах вспыхнули какие-то бешеные огни. — Так что тебе придётся сражаться не только с силами Гуды и Ульва, но и с той частью твоей дружины, что решила поддержать твоего братца и встать под его знамёна. Пахнет кровавым ароматом междоусобицы, мой дорогой друг. Но с таким союзником как я, не сомневайся, победа будет на нашей стороне!
Сигурд промолчал, и лишь орлиные глаза викинга наполнились чем-то морозным и злобным. Мия же нервно прикусила губу: от мысли о том, что из-за неё между неразлучными доселе братьями пробежала чёрная кошка, на душе стало одновременно радостно и противно.
С одной стороны, теперь у Эгерсунна будет больше защитников... А с другой — она всеми фибрами души сочувствовала Свенельду, что вынужден был отказаться от самого родного человека и, возможно, поднять против него собственный меч...
Примечания от автора:
ᛃ ("йера") — руна, обозначающая "урожай, жатва, конец сельскохозяйственных работ".
1. Рецина — традиционное греческое вино с добавлением сосновой смолы. В течение многих веков она была самым известным типом греческого вина, экспортировавшегося в северные страны.
2. Регулы — то же, что и менструация.
3. Норны — в скандинавской мифологии три женщины, волшебницы, наделенные чудесным даром определять судьбы людей и богов. Соответствуют славянским судженицам, латинским паркам и греческим мойрам.
