гудело и шумело. Я сообразил: в доме пожар, и я буду погребен под горящими руинами. Но у меня появился шанс, единственная возможность сбежать. Хотя я чуть было не сгорел заживо, мне удалось вырваться из огня и убежать подальше. Я спрятался на чердаке какого-то дома и стал ждать, пока уляжется шумиха, вызванная пожаром. Мне пришлось просидеть там три дня: в городе проходили какие-то массовые гуляния, нечисть веселилась днем и ночью, пьянствовала и жгла костры прямо посреди улиц. Вероятно, пожар и случился благодаря этим кострам.
— Как же ты выбрался?
— Выбраться я смог только на четвертый день. Гуляния кончились, нечисть расползлась по своим домам, и путь был свободен. Я выбрался с чердака. Признаюсь, я и тут сглупил: нужно было сразу бежать в лес и прятаться, но я был так голоден, что не удержался и влез на задний двор таверны. И там я едва не попался. Я встретил… кое-кого. В общем, теперь я знаю, кто нас выдал, и как охотники нашли нашу землянку.
Мелисса затаила дыхание и нетерпеливо взглянула на друга. Дени словно ждал именно такой реакции. Он выдержал драматическую паузу и театрально произнес:
— Это была Дафна.
Глава 9
— Ее настоящее имя Стелла Мун. Ее отец — колдун, хозяин той самой таверны, а она работает у него официанткой. Я подслушал все это, когда забрался на задний двор их забегаловки. Но я немного увлекся подслушиванием и чуть не влип. Когда она выходила с черного хода, я в последний момент успел спрятаться за мусорным баком, но успел разглядеть ее лицо.
При этих словах к Мелиссе вернулся дар речи.
— Тебе не могло показаться? — спросила она скептически.
— Так и знал, что ты мне не поверишь, — раздраженно отозвался Дени. — Думаешь, легко забыть человека, с которым столько времени жил под одной крышей? Она, конечно, здорово изменилась, я ведь знал ее оборванкой, затворницей, но я уверен в своей правоте на сто процентов.
Лисса немного помолчала, потом кивнула.
— Вот оно, значит, как вышло, — задумчиво сказала она, потирая подбородок. — Мы ей доверяли, а она сдала нас своим дружкам. А ее парень, о котором вы говорили? Как его… Фред, кажется. Значит, он тоже ненастоящий?
Дени пожал плечами.
— Вообще, все это довольно странно, — продолжала Мелисса.
— Что именно? — саркастически поинтересовался Дени. — То, что ведьма выдала нас охотникам? Или что нас предал тот, кого мы считали другом? Для этого мира вполне нормально и то, и другое.
— Да нет, я не о том. Она ждала подходящего момента, чтобы нас выдать, так? Но ведь этих моментов было сколько угодно, верно? Зачем же она торчала в землянке столько времени? Пусть она и не жила, как мы, впроголодь, ее наверняка подкармливали, когда она уходила якобы на дежурство, но никто по своей воле не стал бы жить под землей так долго.
— Кто ее знает, — снова пожал плечами парень. — Вероятно, таков был план тех, кто ее к нам отправил. Ты не хочешь прогуляться со мной?
— Не откажусь.
Они гуляли до самого вечера — за время их разлуки у обоих накопилось много тем для разговоров. Как только стемнело, друзья вернулись в лагерь. Энни и Билл встретили их с недовольными лицами.
— Пока вас носило неизвестно где, мы успели решить, что наша хижина слишком мала для четверых, — заявил Билли.
— Вам придется построить себе новое жилище, — добавила Энни.
— Нас не носило неизвестно где, — ответила Лисса, удивленная их тоном. — Мы просто решили прогуляться и поговорить, мы ведь так давно не виделись.
— Говорите на здоровье, мы вам не мешаем, — сказала Энни прохладным голосом. — Но в следующий раз, когда надумаете уходить, хотя бы потрудитесь сообщить нам, собираетесь ли вы вернуться.
Она говорила, вроде бы, обоим, но ее укоризненный взгляд определенно предназначался только Дени. И Мелиссе показалось, что за этим укором кроется намек на какую-то старую обиду.
— Хорошо, мы будем предупреждать вас о каждом нашем шаге, — отозвался Дени, бросив Энни аналогичный многозначительный взгляд. «Как у них, оказывается, все непросто», — удивленно подумала Лисса.
Билл с Энни, не сказав больше ни слова, забрались в шалаш и улеглись спать. Их гости остались на улице и принялись озираться по сторонам в поисках места, где можно устроить лежанку. Почти сразу они нашли удобный куст на другом краю поляны и забрались под него.
Так прошло несколько дней. Лисса с Дени натаскали больших веток и превратили свой куст в некое подобие шалаша, отгородившись от остальных. Атмосфера в их маленьком лагере накалялась. Билл явно избегал обоих друзей; Энни становилась с каждым днем все более раздражительной. Мелисса не понимала, в чем причина такого поведения, ведь раньше она была в хороших отношениях с приютившими ее людьми. Но с тех пор, как вернулся Дени, все почему-то изменилось в худшую сторону. Мелисса долго думала, почему это произошло, и, в конце концов, вспомнила выражение лица Дени, когда он предложил укрыться у его старых друзей. Несмотря на то, что это было давно, Лисса хорошо помнила, как неохотно, через силу он произносил эти слова.
«Он что-то от меня скрывает! — поняла Мелисса. — Хотя, может быть, это просто не стоит моего внимания». Она решила при случае расспросить таинственного Дени. Но за следующие дни ей так и не удалось этого сделать, потому что произошло сразу несколько существенных событий.
Утром Мелисса проснулась от холода. Куртка Дени, которой парень укрывал Лиссу по ночам, исчезла. Мелисса перевернулась на другой бок и заметила, что самого Дени тоже нет. Она поднялась с земли и вылезла из шалаша.
Оглядевшись по сторонам, Лисса никого не обнаружила, но спустя пару мгновений услышала голоса неподалеку. Она еще раз осмотрелась и пошла на звук. Голоса доносились из-за густых зарослей орешника. Голос Дени узнавался безошибочно; парень явно сердился. Похоже, он о чем-то горячо и на повышенных тонах спорил с Энни. Мелисса прокралась вокруг кустов и притаилась за деревом. С этого места ей было хорошо видно обоих спорщиков — они стояли друг против друга, словно боксеры на ринге. Лисса никогда еще не видела Энни в таком состоянии: лицо раскраснелось и перекошено от гнева, в глазах слезы. Дени тоже был зол, он с такой неприязнью смотрел на Энни, что, наверное, мог бы испепелить взглядом.
— Я хотела обойтись без скандалов, но ты ведь так не умеешь! — распалялась Энни.
— Да, не умею! — огрызнулся Дени. — Потому что с тобой невозможно по-другому разговаривать!
— Зачем нам теперь разговаривать? Ты ведь доказал,
