— Что ж Аура, давай оставим этих господ одних, раз им не нужна наша помощь.
— Хорошо. Я только отнесу мечи на место.
Профессор лишь кивнул мне и, пройдя мимо анвар, скрылся за дверью.
— Вы не имели никакого права так разговаривать с ним, — не сдержалась я.
— Мне казалось, вчерашний урок пошел вам на пользу.
— Легко прятаться за титул наследника и совершать преступления, зная что тебя не накажут.
— А за каким титулом прятались вы, совершая Киор. Насколько я знаю, в вашей стране это также считается преступлением.
— И что вы сделаете? Заявите на меня?
Наследник лишь усмехнулся.
— Нет. Но Эльвире несомненно будет интересно узнать, чему учат своих учениц здешние преподаватели.
Я знала, что он прав и знала, что он легко может исполнить угрозу. И тогда я вылечу из академии быстрее, чем один из ледяных осколков Милавы.
— Тогда в этом мире у вас одним врагом станет больше, — прошипела я прямо ему в лицо и попыталась поскорее исчезнуть за дверью.
Но не успела я открыть дверь, как в тренировочный зал буквально ворвалась Эльвира.
— Какого черта здесь происходит?
— Ничего. Я уже ухожу.
Но проскочить мимо мне не дали. Эльвира резко побледнела и схватила меня за руки. Только теперь я заметила на своей ладони кровь.
— Аура, ты ранена? Что с твоей рукой? — почти прокричала она, а потом повернулась к анварам. — Это ваших рук дело?
От вида крови меня замутило. Я никогда ее не боялась, но сейчас, осознав, что одна лишь царапина, совершенная во время Киора, одна лишь капля моей крови может стоить мне силы, свободы воли, жизни, наконец. Боль в предплечье, в том самом месте, куда вчера меня задел кинжал того сумасшедшего, вернула меня к реальности. На секунду, я даже обрадовалась ей. А потом поняла, что радоваться то особо не чему. Может друзья были правы, и тот кинжал был отравлен, иначе как объяснить, что даже Мила не смогла помочь.
Тем временем голос Эльвиры с каждым словом все больше повышался, рискуя перейти на уровень ультразвука.
— Никто, вы слышите, никто не смеет нападать на моих учеников в стенах этой академии. Я немедленно напишу в департамент с требованием выдворить вас…
— Это я виновата, — встряла я, пока эта и без того ужасная ситуация не стала еще ужаснее.
— Я вчера случайно повредила руку и не до конца ее залечила. Вот и все.
С минуту Эльвира переводила взгляд с меня на анвар, а потом ее глаза вспыхнули от внезапного понимания.
— И где ты ее повредила? Случайно не в таверне «Последний путь»?
— Нет, — проговорила я. Вот это поворот. Как она узнала?
— Значит это не ты и твои друзья участвовали вчера в покушении на наследника Адеона?
— Впервые слышу об этом.
— Да неужели?!
— Это большое недоразумение, которое к счастью быстро разрешилось, — пришел мне на помощь наследник. Правда, сделал он это с таким видом, словно совершал величайшее в мире одолжение. Если бы в деле не были замешаны мои друзья, я бы не чувствовала себя обязанной этому невыносимому типу. Чтоб он провалился.
— Как это недоразумение. Если здесь замешаны студенты академии, то это может грозить большим дипломатическим скандалом. Я хочу знать, кто замешан в этом. И немедленно.
— Это неважно…
— Позвольте мне решать, что важно, а что нет.
— Нам бы не хотелось, чтобы вчерашние события получили широкую огласку. Вам, наверное, тоже, — вмешался наследник. — Это не поможет ни вам, ни нам. К тому же мы здесь не за этим.
— Но это событие уже получило огласку.
— Если вы не станете развивать тему, то и мы не будем иметь претензий ни к вам, ни к вашим студентам, — проговорил анвар с длинными серебристыми волосами. Если бы я не знала, то подумала, что передо мной эльф. У него даже уши были немного заостренными.
— Справедливо, — ответила Эльвира. — Но мне хотелось бы знать, кто из студентов имел к этому отношение. Особенно, если в деле замешана ты.
— Но я…
— Эта девушка здесь ни причем, и пока мы с вами здесь спорим, она истекает кровью. Давайте же отпустим ее, наконец.
О, хоть одна здравая мысль. Правда жаль, что она прозвучала от анвара.
— Хорошо, — согласилась Эльвира. — Аура, ты можешь идти. И даже не думай заниматься самолечением. Я узнаю, если ты не появишься у мадам Сибилл через две минуты.
Поверить не могу. За два часа я приобрела столько неприятностей, сколько не приобретала за год учебы. Киор с Гааром, эта странно незаживающая рана, Анвары, этот надменный наследник. Эх, если бы я знала, какой катастрофой закончится мой невинный урок с профессором Гааром, осталась бы в постели.
* * *
— Интересные у них тут порядки. Позволять учителю спать со студенткой. И как только директриса не замечает, — проговорил Эйнар.
— Не думаю, что это так, — задумчиво проговорил Акрон.
— О чем ты? — равнодушно спросил наследник. Вот только одни боги знали, как тяжело далось ему это равнодушие. Сейчас, где-то в районе сердца, зародился тугой сгусток глухой ярости. Он не мог понять, откуда взялось это чувство, но прекрасно осознавал из-за кого.
— Эта девушка… Аура. Чувства профессора к ней очевидны, он буквально опутал ее своими нитями, но с ее стороны я отклика не вижу. Симпатия, восхищение возможно, но не более. Да и эта странная демонстрация подчинения. Думаю, девушка даже не догадывалась о мыслях своего наставника.
— Поверь мне Акрон. Во время Киора она едва ли могла их не прочесть. К тому же «Вира» полностью опровергает твои слова.
— Оно создано недавно, день, может два. Связь еще слишком тонка и почти не причиняет вреда, но после Киора она укрепилась, а если так и дальше пойдет, то профессор сможет влиять на чувства своей ученицы без подчинения.
— Никогда не думал, что Вира можно создать в одностороннем порядке, — проговорил Ноэль.
— Ну, Вира, как и Киор приводит к определенным последствиям, странно, что эта девушка замешана в обоих.
— Еще более странно, что она универсал. Вы видели, что они оба творили в том зале, — сказал Эйнар. — Такие силы, да еще и во внешнем мире. Это не к добру.
— Это не наше дело. Пусть сами разбираются в своих связях и силах, — резко проговорил наследник. — У нас здесь другая цель. И она никак не связана с отношениями какой-то студентки со своим учителем.
«Странно что именно ты это говоришь», — подумал Акрон. Он стал тенью наследника в том же году, когда Максимилиан стал регентом. И ни разу не пожалел об этом. Более того, он благодарил всех известных богов за то, что Макс вытащил невзрачного сироту, потерявшего обоих родителей из лап любителя маленьких мальчиков богатого лорда. Именно тогда, в рабстве у лорда в нем проснулся дар, так важный Максимилиану. Он понимал, почему. Регенту нужен был кто-то способный увидеть за непробиваемой, равнодушной маской наследника малейшие эмоциональные изменения. Акрон, в этом смысле был просто подарком судьбы. И сейчас он видел то, что Рейвен так искусно пытался скрыть, даже от него. Не равнодушие. Он почувствовал его тягу еще тогда, в таверне. Сейчас она укрепилась, приобрела иные формы, а еще появился страх и горечь. Страх почувствовать что-то, горечь от осознания, что отпугнул ее быть может навсегда. Вот только девушка тоже чувствовала что-то. Он не знал, во что все это может вылиться, но любопытство и предвкушение заставляло его мысленно улыбаться.
