я не узнаю. Ты же знаешь, какая у меня память?!
– Да, – буркнул брат. – Давай-ка ещё раз.
– Пошли же, – бросил ему одежду Стэн. – По дороге всё расскажу.
Ребята бросились бегом в лес. Теперь тревожны были оба. Андре быстро понял, что ему хотел сказать брат, как только его мозги немного проветрились прохладой леса.
Кто он такой? Чужак, да ещё в их убежище! И пусть они давно там не бывали, в любом случае без спроса никто не имеет права!.. Особенно чужак. Ведь всех учили в детстве!..
Добрались братья быстрее, чем думали. Младший настолько запыхался, что немного отстал.
– Ну что? – первым делом спросил Стэн, когда без сил упал на землю.
– Не знаю.
Андре напряжённо смотрел внутрь. Его взгляд замер на одном месте.
– Что именно не знаешь? Его там нет?
– Нет, парень на месте. Но кто он, я не знаю…
* * *
– Давай позовём отца. Он придёт, посмотрит и решит. Заодно мы докажем ему, что не бесполезны. Что любим его, – добавил Стэн чуть тише.
Старший усмехнулся.
Покачал головой, глядя на спящего.
Упёрся лбом в колени.
– Скажи, сколько можно доказывать?.. Сколько можно унижать себя? Видеть каждый день его затылок и надеяться на взгляд, что он обернётся хоть на миг… Мы так надеялись, что всё завершится, когда он закончит свою работу. Ведь он был так занят… Большое дело творил. Для людей, для прогресса, для брата!.. А нас он просто… вычеркнул из жизни. Не замечал, не чувствовал, не любил… Не обнимал, только если сами попросимся, но это так… притворство, лишь бы отстали… Когда он говорил с нами, помнишь? Да так, чтобы в груди щемило, голова кружилась и на душе становилось тепло?.. Он это умел когда-то. А ещё… я помню, что испытывал настоящую радость, что у меня есть такой отец, и… гордость, когда шёл по улице с ним рядом. Что из этого осталось? Он стал чужим. Я не помню… – Андре задохнулся в эмоциях, его губы задрожали, но он сдержался. – Не помню, когда он был добр. Даже если бы был зол, я бы обрадовался… Но Генри равнодушен. Ему всё равно. Смотрит перед собой и видит пустоту. Ты стоишь с ним рядом и говоришь: «Пап, мне тебя так не хватает». А он не понимает… Даже когда мы вместе траншею рыли, он молчал, напевал себе под нос, а с нами разве говорил? По работе если только… Не принёс нам ни разу воды даже, хотя мы бегали за ней столько… «Спасибо» даже не сказал. А мать?.. Мать разве лучше? Отказались от нас оба. За что, почему? Что плохого сделали? Родились вместе с ним? В этом мы виноваты?! Интересно, а если было бы наоборот и мы были бы там, а он здесь, всё бы повторилось?
– Он, наверное, не смог бы один, – почти прошептал Стэн. – Вдвоём невыносимо, а одному… Ух!
– Так что не говори мне, братец, что мы кому-то что-то должны. Никого звать не будем, и все вопросы решим сами. Ты сам недавно кричал, что нам нужно уйти и жить одним. А если так, то все дела решаются только между собой. Там не будет взрослых: ни мам, ни пап… С тех пор будет только так. Согласен?
– Да, – уверенно сказал Стэн.
– А теперь давай будить этого парня. Что-то он совсем заспался. Даже на голос не реагирует.
Андре залез в шалаш и легонько потряс гостя за плечо.
– Эй, просыпайся! Давай, давай, хватит дрыхнуть. Утро давно наступило.
Ответом было негромкое мычание и оханье.
– Кто ты? – раздался чужой голос.
Детский, тоненький, немного жалобный.
– Кто я? Это я тебя спрашиваю, откуда ты взялся? Занял наш шалаш, укрылся нашим одеялом. А ну-ка вылезай!
Андре поддался назад, а вслед за ним нехотя вылез и чужак. Совсем мальчишка, одного возраста с братьями, может, чуть помладше. Волосы тёмные, взъерошенные, сальные. Лицо аккуратное, но очень недовольное. Глаза сощурены, нос в веснушках. Руки маленькие, но рабочие. Одет их гость в странную закрытую одежду с капюшоном, за одно ухо ещё цеплялась маска, какой пользовались строители дороги.
– Не наш, – просто сказал Стэн.
– Как тебя зовут?
– Дэниел. Дэнни.
– Хорошо. А мы Андре и Стэн. Мы – братья. И здесь живём. А ты откуда взялся?
– Господи, я всё же здесь, – пробормотал незнакомец. Огляделся по сторонам и улыбнулся. Что-то в его улыбке показалось братьям знакомым. – Я впервые у вас, понимаете? Ступил на ваш Остров только сегодня утром. С соседнего Плато добрался, по рельсам, сам…
– И гордишься этим?
– Хе, – усмехнулся Дэнни, – конечно! Это же представить себе невозможно – в моём возрасте пройти столько километров над пропастью.
– И зачем ты это сделал?
– Я пообещал кое-кому и даже поспорил.
– Кто бы это мог быть? Наверное, твой дружок школьный, с которым вечно соревнуешься?
– Нет, просто с самим собой.
– Чего?
– Я всё время ставлю перед собой задачи, что немного превышают мои возможности, и пытаюсь их выполнить. Не скажу, что получается всё и до конца, но… сегодня я могу собой гордиться.
– Не проще ли было поехать завтра на поезде? Удобно и вниз смотреть не придётся, – насмешливо посмотрел на него старший.
– Я так и хотел, но моё вечное любопытство не даёт покоя.
– И как же успел? Сколько времени заняло? – Стэну стало любопытно.
– Ну, вышел я вчера из дома ночью, а рано утром был уже здесь. Не выспался страшно. Хорошо, нашёл ваше убежище, да ещё и одеяло было внутри. Кстати, ребят, у вас нет воды? Свою бутылку я выпил, а где здесь родники, не знаю…
– Смешной ты. Воды у нас нет, но если пройдёмся, то мы покажем. Тут недалеко. Советую снять этот костюм, – кивнул он на комбинезон, – а то совсем запаришься. Тут тепло.
Дэнни недоверчиво оценил их взглядом, но увидел лишь лёгкую одежду: короткие брюки, рубашки без воротника, башмаки на тонкой подошве. Ни длинных шарфов, ни высоких сапогов на них не было, и мальчик улыбнулся поневоле.
– А ведь я совсем забыл, что у вас климат тёплый. Столько часов провёл в пути, не знал, как согреться… И только сейчас почувствовал: жарко у вас. Я сниму тёплое, не возражаете?
– Не стесняйся, – вырвалось у Стэна.
– Знаете, я столько испытал, пока до Плато добрался!.. Несколько раз почти передумал, даже развернулся назад. Только не смог и шагу ступить, поскольку понимал, как буду ненавидеть себя после этого.
– Почему? – удивился Андре.
– Я же сдался… А сдаваться нельзя ни в коем случае. Иначе так всю жизнь и проживёшь. Но сомнения – это ещё меньшее зло, что мне встретилось по пути. Там так высоко, ребят, что даже представить невозможно!.. Не видно ничего, ветер страшный, дым чадит, да такой густой, до свежего воздуха не добраться… А ещё был страшный ливень и снег, что завихрениями лепил снизу, с горных склонов…
