Рейтинговые книги
Читем онлайн Зайнаб (сборник) - Гаджимурад Гасанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21

Первые дни работы кафе самым мучительным для меня испытанием было преодоление ненависти к офицерам немецкой жандармерии, исполнение их капризов, прихотей. Но самым жестоким для меня наказанием была ненависть своих хуторян. Одни из них с презрением дышали мне в спину, другие открыто бросали слова проклятия, называя «фашистской подстилкой», «полицейской свистулькой». Но больше всего я боялась колючих взглядов, шипучих уколов матери. Она, хоть знала, что я являюсь связной партизан, что каждый день, рискуя жизнью, добываю информацию, иногда упрекала меня, что веду двойную игру.

В один из вечеров мою закусочную посетил переодетый в форму немецкого офицера партизан из отряда моего мужа и предупредил, что в следующую ночь меня посетит мой муж.

Я чуть не вскрикнула от такой радостной вести. Еле дождалась, когда кафе покинет последний посетитель. Забежала к матери, со слезами на глазах бросилась к ней на шею, шепотом передала радостную весть про мужа. Этого мне стало мало, упала перед ней на колени, стала осыпать ее руки, лицо поцелуями:

– О, боже, какое счастье, какое счастье! Ты там, на небесах, услышал наши молитвы. Ты не оставляешь нас без Своего божьего благословения! – все в слезах шептала я. – О, боже, какое счастье, какое счастье! – подбежала к люльке со спящим сыном, обняла его, осыпая его пухлые щечки, глаза, ротик поцелуями. – Сын мой, – тихо плакала я, – сегодня мы увидим нашего папку!

Весь день, весь вечер, всю ночь я готовилась к встрече с мужем. Мне казалось, этот день никогда не закончится и никогда не наступит заветная ночь. В хлопотах в кафе, на кухне временами я отвлекалась от мыслей о предстоящей встрече с мужем. День прошел как в тумане, наступили сумерки, глубокая ночь. Когда кафе покидали последние посетители, время перевалило за одиннадцать часов ночи.

К приему мужа подготовилась основательно. На печке в сковородке томилась говядина, в укромном месте я хранила бутылку водки. На свидание с мужем приготовила самое красивое, на мой взгляд, платье, чулки, туфли. Я, голая, задумчиво стояла перед зеркалом, рассматривая себя. Мне вдруг показалось, что за время отсутствия мужа я похудела, превратилась в ходячий скелет. Но, когда повернулась боком, показалось, что мой живот, плоский, подтянутый в девичьи годы, округлился, стал менее привлекательным. То казалось, что груди стали больше и соблазнительнее, коричневые круги вокруг тугих сосцов стали заметнее. Я, тихо напевая песню, крутилась, вертелась перед зеркалом, иногда бросая себе воздушные поцелуи, иногда подшучивая над собой. Я представляла себя в объятиях мужа, то соблазнительно гладила живот, то подтянутые бока, то груди, то округленные бедра, то тонкий стан – я вся была в ожидании предстоящей неги, любовных томительных игр… Прикрыв глаза, представляла самые горячие и ярчайшие ночи нашей совместной жизни…

Вдруг под моим окном раздались голоса: немецкий офицер полицаям давал резкие, отрывочные приказы. Я вскочила, в это время ударом приклада выбили окно в мою спальню, туда ворвались полицаи, вооруженные карабинами; через выбитую дверь в комнату вошел и немецкий офицер.

От неожиданности я закричала, схватилась за платье, бросилась на постель и укрылась им. В люльке заревел сын, в соседней комнате заплакала моя мама.

– Где партизаны, сука, где их прячешь, отвечай! Где твой муж, командир партизанского отряда, отвечай! С кем из партизан держишь связь, кому передаешь информацию, отвечай! Кто из немецких офицеров каждый вечер посещает твой кафе, отвечай! – дергая меня за руку, длинный как жердь и в очках, офицер гестапо безостановочно задавал одни и те же вопросы. А полицай, стоящий с ним рядом, переводил на русский язык.

Я была в панике, я не понимала, что могло привести нас к провалу. Свернувшись на кровати калачиком, молчала, дрожала, иногда отвечала на вопросы невпопад, плакала. Интуиция подсказывала, раз фашисты мужа не взяли, надо от всего отказываться, на себя вину не брать. Отвечала, что никаких партизан я не знаю, что мой муж погиб в первые дни войны, никому никакой информации не передаю, что верно служу немецким властям, что я всего лишь одинокая несчастная женщина, воспитывающая сироту.

В это время полицаи шарили по всей избе, все, что было уложено в шкафы, комоды, вытаскивали, бросали под ноги. Они заглядывали в каждую щель, но ничего подозрительного не нашли. Я больше всего остерегалась, как бы они не нашли лаз из погреба в лес. Тогда мне, моей матери и сыну будет конец – повесят на виселицах, водруженных на хуторском майдане. К счастью, бог уберег нас: они не стали заглядывать под пол избы.

Меня подняли, поставили лицом к стенке: руки к стенке, ноги на ширину плеч. Проходя мимо, каждый полицай старался ущипнуть меня за мягкое место и смачно гоготал. Сын мой в плаче разрывался на части. Я просила, умоляла офицера дать мне возможность одеться и успокоить сына. Он меня даже слушать не стал. Вместо этого он приказал полицаям отвести мою маму в жандармерию. Он брезгливо поднял на руки ревущего в детской кровати ребенка, как котенка передал его высокому полицаю в круглых очках и приказал унести его в жандармерию. Я умоляла офицера, чтобы он моего сына оставил со мной, просила дать возможность его накормить и одеть. Когда верзила с моим плачущим сыном направился к выходу, я отскочила от стены, закричала, вцепилась в него, вырывая малыша из его рук. Но вдруг в спину получила увесистый удар кулаком, от которого зашаталась, в глазах потемнело. Я упала на пол.

Когда очнулась, увидела, как офицер гестапо, ударивший меня кулаком, высится надо мной. Он был красен как рак, глаза, алчущие мою плоть, похотливо сияли; нижняя губа отвисла; с нее на мундир тянулась узкая нить слюны. Он рявкнул на полицаев, чтобы они вышли и стали за дверью моей спальни.

Я не успела опомниться, как офицер лег рядом со мной, обнял, прижался ко мне. Он был очень силен, обхватил меня одной рукой так, что на груди ребра затрещали. Он мне не дал возможности даже опомниться. Перевернул меня на спину, впопыхах, тяжело дыша, запутываясь в каких-то застежках, стал стягивать с себя брюки. Я плакала, сопротивлялась, кусалась, но он меня за шею обхватил так, что я стала задыхаться. Он насиловал меня долго и грязно. Перед моими глазами поплыли темные круги, вокруг меня завертелась комната, свет в моих глазах померк…

Когда мое сознание стало проясняться, первое что почувствовала, так это тяжелого фрица, ритмично двигающегося надо мной, и гнилой, противный запах из его рта. С балкона был слышен рев моего сына, плач матери. Я пришла в себя. Голова раскалывалась, я вся была в тумане, мысли о сыне, несчастной матери, на глазах которой изнасиловали ее дочь, не покидали меня: «О, мой сын, о, моя несчастная мама!» – заплакала я.

Я запричитала:

– Пусти меня к моему сыну, проклятый фашист! Пусти! – я, теряя самообладание, укусила его за ухо и вырвалась из его объятий. Вскочила, быстро натянула на себя платье и метнулась к дверям.

Офицер за моей спиной заорал:

– Полицай, держи партизанку! Держи, не выпускай ее!

Я успела выскочить на балкон, поднять на руки сына, завернутого в солдатскую шинель, ревущего в руках бездыханно лежащей на полу матери. Мой насильник, натягивая штаны, успел выскочить на балкон. Он со спины ногой нанес мне такой ощутимый удар, от которого меня с сыном отбросило к стене. Я головой ударилась об стенку. Я почувствовала на лице кровь.

– Ты, партизанская сука, – нанес он второй удар, – осмелилась поднять руку на офицера рейха?! – он узкими когтистыми клешнями вцепился мне в глотку и приподнял вместе с ревущим сыном. – За это ты будешь наказана! Он своим рябым лицом прислонился к моему лицу, злобно прошипел:

– Не одумаешься, будешь сопротивляться, кусаться – в лучшем случае, будешь сидеть в карцере, потом сгниешь в лагере для военнопленных. А в худшем случае, отдам в казарму с ротой голодных солдат! Я, кажется, выразился на понятном тебе языке? А это, – он вытащил из внутреннего кармана кителя мой снимок с мужем, снятый на нашей свадьбе, – моя козырная карта. Будешь глупить, передам в гестапо, тогда тебе капут! Мы о тебе с мужем все знаем. Хочешь, ознакомлю тебя с некоторыми фактами из твоего, как у вас русских говорят, личного дела? Так слушай! Ты с золотой медалью окончила среднюю школу в Харькове, там же учишься в авиационном институте. По всей вероятности, не глупа, даже слишком умна и разборчива в жизни. Поэтому вот мой тебе совет: проявишь смекалку, изворотливость ума, тогда твой сын останется с тобой, а твой партизан будет цел. Он даже будет выпущен из карцера. Твоя мать тоже не будет посажена в карцер. Так выбирай, красавица: на весах стоит твоя жизнь, жизнь ребенка, мужа, матери. Сглупишь, тогда вы будете всей семьей повешены на виселицах! Предупреждаю, – заговорил шепотом мне на ухо, – я первый раз на этой войне женщине из стана врага иду на уступки… Тебе повезло, ты очень красива и твоя красота спасает тебя. Пользуйся предоставленной возможностью остаться живой, даже наслаждаться жизнью.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Зайнаб (сборник) - Гаджимурад Гасанов бесплатно.
Похожие на Зайнаб (сборник) - Гаджимурад Гасанов книги

Оставить комментарий