В такой обстановке началась подготовка к выборам в первую Государственную Думу. В тайной типографии департамента полиции печатали прокламации с призывом бойкотировать еврейских кандидатов; печатали их и в типографии петербургского градоначальника – «с дозволения цензуры»‚ а также в штабе Одесского военного округа. В Царстве Польском нарастала кампания против евреев‚ которым «несправедливо дали одинаковые избирательные права с поляками‚ истинными хозяевами этой земли». Евреям грозили за «дерзкое намерение» выдвинуть своих кандидатов и предупреждали в прокламациях: «Если из-за вас не одержат победы на выборах истинные сыны нашей родины‚ а пройдут наши жиды или ожидовевшие поляки… тогда вам придется пожалеть‚ что вы вовремя не опомнились». Запугивание дало результаты‚ от миллионного еврейского населения Царства Польского в первую Думу не прошел ни один депутат-еврей.
В то время появилась в стране новая организация с антисемитской программой – Союз русского народа. В ноябре 1905 года в Петербурге проходил его учредительный митинг; основателями Союза были врач А. Дубровин и чиновник В. Пуришкевич, присутствовали на митинге вдохновители погрома в Кишиневе П. Крушеван и Г. Пронин. Журналист сообщал в газету «Сын Отечества»: «Публика состояла‚ главным образом‚ из купцов‚ лабазников‚ приказчиков и дворников… Все речи были направлены исключительно против «крамольников»… Кто же эти Ироды? – евреи и прочие инородцы… Не обошлось и без инцидентов. Так‚ на трибуну взошел один крестьянин и едва успел сказать: «Не верьте им‚ они вас обманывают»‚ как тотчас же был членами союза схвачен и избит. Публика неистово кричала при этом: «Дайте нам его! Убьем!»…» По правилам Союза в нем могли состоять лишь православные христиане‚ в отдельных случаях – протестанты и католики; в уставе было записано: «Евреи в члены Союза никогда допущены быть не могут, даже в том случае, если они примут христианство», – однако и тут не обошлось без исключений.
В конце декабря 1905 года Николай II принял депутацию Союза русского народа‚ и они попросили его: «Великий Государь‚ повели не давать евреям равноправия с нами‚ иначе они будут владычествовать над нами». Царь ответил: «Я подумаю» и согласился принять знаки принадлежности к Союзу – для себя и своего сына‚ наследника престола. «Объединяйтесь‚ русские люди‚ – сказал он. – Я рассчитываю на вас». Союз русского народа получил правительственную субсидию – два с половиной миллиона рублей‚ и С. Витте так охарактеризовал эту «партию бешеных юродивых»: «На знамени их высокие слова «самодержавие‚ православие и народность»‚ а приемы и способы их действий архилживы‚ архибессовестны‚ архикровожадны. Ложь‚ коварство и убийство – это их стихия».
Союз русского народа издавал газету «Русское знамя», выпускал брошюры‚ восхваляя самодержавие и призывая к еврейским погромам. «Союз не может допустить ни экономического, ни политического порабощения Русского народа инородцами и евреями под видом «равноправия» или под каким-либо иным видом. Союз открыто признаёт и твердо заявляет, что Россия – для Русских». Газеты и прокламации Союз распространяли в армии среди солдат; они были написаны доходчивым языком с призывами к «братцам»: «Прочь жидовское Царство! Долой красную жидовскую свободу! Долой красное жидовское равенство и братство!.. Встань, очнися, подымися, русский народ, на врага!»
Деятельность Союза русского народа возросла в провинции при поощрении местной администрации. В Гомеле «Летучий отряд великих черносотенцев» предупреждал евреев‚ чтобы они не посмели избирать в Думу своих кандидатов: «в случае ослушания – беда». В Одессе писали в воззвании «К иудейскому народу»: «Если дана Государем свобода‚ то вы не преувеличивайте этой свободы… Эта свобода дана русскому народу‚ а не вам! Вы как были рабами нашими‚ так и останетесь ими». Черносотенцы Одессы с ножами‚ дубинками и револьверами врывались в еврейские дома и магазины‚ угрожали‚ громили и избивали. В казармах распространяли прокламации с призывом бить евреев; командир одесского гарнизона признался журналистам: «войска крайне враждебно настроены против «жидов»‚ они «рвутся в бой»‚ и «он‚ командующий войсками‚ не ручается за то‚ что не будет нового погрома».
Российские евреи надеялись‚ что будущая Государственная Дума предоставит им равноправие‚ и один из ораторов говорил на предвыборном собрании: «Мы идем в Думу не для того‚ чтобы угнетать других‚ а только для того‚ чтобы не угнетали нас». Сионисты призывали участвовать в выборах‚ а Бунд – совместно с эсерами и социал-демократами – их бойкотировал. Союз для достижения полноправия евреев рассылал плакаты на русском языке и на идише‚ чтобы ознакомить новичков-избирателей с процедурой выборов‚ призывал поддерживать кандидатов от конституционно-демократической партии народной свободы. Эта вновь созданная партия (общепринятое название – партия кадетов) выступала за конституционную и парламентскую монархию, требовала равноправия для еврейского населения Российской империи.
Одним из основателей партии кадетов стал еврей – юрист М. Винавер, который утверждал, что «решение еврейского вопроса возможно только в рамках общерусской борьбы за свободу»; партию кадетов поддерживала еврейская интеллигенция‚ среди которой был популярен предвыборный лозунг – «не левее кадетов». На встрече с еврейскими деятелями глава правительства С. Витте призывал их отказаться от участия в российской политической деятельности: «Это не ваше дело, предоставьте это русским по крови и по гражданскому положению; не ваше дело нас учить, заботьтесь о себе. От вашего поведения вы и ваши дети пострадают». На это Винавер ответил: «Евреи должны всеми своими силами поддерживать русских в борьбе за свободу и равенство».
Еврейская масса черты оседлости практически не разбиралась в отличиях одной партии от другой‚ но и она проявила огромный интерес к выборам в Думу. Из Подольской губернии сообщали: «Предвыборные собрания устраивались в синагогах… Синагоги были переполнены и не вмещали всех тех‚ которые желали присутствовать. Можно сказать‚ что всё местное население поголовно принимало участие в этих собраниях и жадно прислушивалось к речам… Больные чуть ли не на носилках доставлялись в избирательные собрания и подавали свой бюллетень».
Выборы в Думу не были всеобщими‚ прямыми‚ равными и тайными. Они проходили отдельно по четырем куриям – городской‚ землевладельческой‚ крестьянской и рабочей; голос одного землевладельца приравнивался к голосам трех горожан‚ пятнадцати крестьян и сорока пяти рабочих. На первом этапе избиратели голосовали за выборщиков‚ и в городах черты оседлости среди них оказались евреи. На втором этапе эти выборщики организовывали коалиции для избрания из своего состава депутатов.
В первую Государственную Думу прошли 12 депутатов-евреев‚ пятеро из них были сионистами. Шмарьягу Левин сказал с думской трибуны: «Перед вами стоит депутат‚ который в прошлом году был выслан из Петербурга‚ когда он захотел остаться в столице на двадцать четыре часа‚ и который на точном основании закона будет выслан из Петербурга‚ как только сессия парламента закончится».
2
27 апреля 1906 года в петербургских церквах зазвонили колокола‚ в Таврическом дворце было торжественно открыто первое в истории России представительное учреждение‚ первый парламент – «в стране окровавленной‚ потрясенной»‚ как отметил П. Столыпин‚ новый министр внутренних дел. Кадеты провели в Думу наибольшее количество депутатов; была там и «трудовая группа»‚ были «автономисты» – представители поляков‚ литовцев и других народов‚ были социал-демократы‚ которые в последний момент решили не бойкотировать выборы; малое количество голосов получили «октябристы» – либеральная партия «Союз 17 октября». Депутаты-евреи могли примыкать к любой партии по своему усмотрению; трое из них поддерживали «трудовую группу»‚ девять – партию кадетов.
Интерес к работе первой Государственной Думы был огромным. Повсюду с нетерпением ожидали газеты‚ чтобы прочитать отчет об очередном заседании, первые свободные речи в первом русском парламенте. Между правительством и либеральными думскими партиями существовали непримиримые разногласия‚ в зале заседаний проходили бурные дебаты. Дочь П. Столыпина писала о выступлении отца: «Только в самом начале его речи всё было тихо‚ но вот понемногу на левых скамьях начинается движение и волнение‚ депутаты переглядываются‚ перешептываются. Потом говорят громче‚ лица краснеют‚ раздаются возгласы‚ прерывающие речь. Возгласы становятся всё громче‚ то и дело раздается «в отставку»‚ всё настойчивее звонит колокольчик председателя… Депутаты на левых скамьях встали‚ кричат что-то с искаженными‚ злобными лицами‚ свистят‚ стучат ногами и крышками пюпитров…»
