роя исчезло, и он мог более менее прийти в себя. Боль не утихала, но ощущение возвращения к реальности становилось все отчетливее.
Вместе с реальностью пришел и стыд. И ярость на себя за то, что поддался панике и бежал с поля боя, не выдержав давления. Это чувство было столь велико, что он вскочил на ноги. Вернее попытался. Из-за боли во всем теле доспехи казались вдвое тяжелее обычного, а руки и ноги толком не слушались. Все, что удалось сделать, это принять полулежащее положение и обвести взглядом место, откуда, как ему удалось расслышать, звучали звуки сражения. То, что он увидел, заставило его ощутить не меньший ужас, чем то, что заставило его бежать.
Змея поистине колоссальных размеров сметала все, что находилось в лагере. Несмотря на свои ужасающие габариты, огромная рептилия двигалась невероятно стремительно. Непредсказуемыми бросками монстр ловко перемещался из одного края лагеря в другой, при этом сметая все на своем пути мощнейшими ударами хвоста. Самураи отчаянно сражались с ним, пытаясь ударами своих клинков избавиться от гиганта, но тот извивался так, что большинство ударов попросту проскальзывали мимо. Редкие же попадания встречала прочнейшая чешуя, которая многократно снижала получаемый урон.
Несмотря на паршивое самочувствие, Наоки не составило труда осознать, что что-то во всем этом было не так. Монструозный змей перемещался с пугающей скоростью, его чудовищные удары хвостом по-настоящему разрывали попавших под них самураев на куски вместе со всех их броней, а громадная пасть не раз глотала обреченных воинов. И словно полная противоположность этому самураи сражались так, словно впервые взяли в руки оружие. Наоки прекрасно понимал, насколько быстро могли двигаться его товарищи, какой силой должны были обладать их удары, и какова убийственная точность лучших из них. Но сейчас все шло наперекосяк. Воины двигались слишком медленно, чтобы задеть хищника своими ударами, а сила ударов, которые настигали чешуйчатую тварь, оказывали намного слабее, чем могли бы быть.
Этим «что-то» без сомнения была проклятая зеленоватая дымчатая тень, к этому моменту успевшая накрыть почти все поле и продолжавшая свое стремительное расширение. До слуха молодого воина достигло очередное проклятое шипение. Вот оно! Страшная сила, внушающая ужас и подавляющая каждого, кто попадал под нее.
Когда нечто темное проползло, едва коснувшись его руки, Наоки опешил от неожиданности. Змея! Очередная большая змея, стремительно ползущая вперед, в самую гущу идущей битвы. А за ней еще одна. И еще одна….
Самурай сам того не ожидая оказался под уже третьей змеиной волной, которая наступала уже с другой, боковой, теперь уже не защищенной стороны. Не успел воин толком ничего предпринять, как его тело уже было опутано живыми путами. Пока он лихорадочно соображал, что делать, под его броней появилось что-то чужеродное. И судя по холодку и извивающимся телам, чешуйчатые твари нашли-таки брешь в его броне. А затем острые зубы впились в его плоть.
Тело тут же онемело. Перед глазами потемнело. Звуки боя растворились в тишине. Пару мгновений спустя исчезла и сама связь с реальностью. Осталась лишь тьма, наполненная абсолютной тишиной. И ощущение того, как вокруг кружится нечто неизвестное.
Собрав последние силы, Наоки попытался как-то высвободиться, но все тщетно. Это напоминало кошмар с полным осознанием происходящего, но без возможности ни прийти в себя, каким-то образом проснуться и так далее. Единственное, что действительно получилось – это немного рассеять тьму. А если быть точнее, то что-то в ней разглядеть.
Он увидел вокруг себя едва выделяющееся во тьме темно-зеленое облако, которое полностью опутывало его и тянулось вдаль. Оно постоянно находилось в движении. Едва уловимые потоки постоянно циркулировали, перемещаясь в самых разных направлениях. Одни протекали рядом, другие вдалеке, постоянно изменяя свое движение. Проследив невольно за одним из таких потоков, Наоки с удивлением обнаружил, что один из таких потоков тянулся прямо к нему издали, исчезая где-то в области его груди – как раз там, куда впились острые змеиные зубы. Он встревожено заметил, что это самое место у него постепенно холодеет.
От страхов и попыток найти другие потоки, что тянулись к нему, его отвлекло мелькнувшее где-то рядом движение. Вздрогнув от этого, молодой самурай начал всматриваться в темноту, пытаясь разглядеть там двигающееся нечто. И лишь спустя некоторое время с ужасом осознал, что искомый объект находился прямо перед ним, скрытый в вихре сразу нескольких потоков. Большая темная рыбина с расплывчатым силуэтом парила всего в паре метров впереди, едва заметно шевеля своими плавниками, удерживаясь таким образом «в тени» потоков. Совершенно невидимая на фоне остального тумана, она так и осталась бы им незаметной, если бы не открыла свои глаза. Кроваво-красные горящие огнем пустые глаза пришпилили его взгляд к себе и полностью лишили возможности и думать, и пытаться вырываться из этого странного состояния. Для воина все остальное перестало иметь какое-либо значение. Лишь эти глаза и то, что они для него несли.
Они казалось целую вечность смотрели друг на друга, оба оставаясь совершенно неподвижно. Наоки был бессилен сделать какое-либо движение чисто физически, в то время как рыбообразное существо также особо не торопилось что-либо предпринимать, так и продолжая беззвучно изучать его своим пристальным взглядом. Ситуация изменилась лишь в тот момент, когда область холода в груди самурая не увеличилась настолько, что уже тянулась к горлу. Лишь тогда рыбина легким движением своего хвоста неожиданно не оказалось на расстоянии меньше локтя.
На таком малом расстоянии Наоки наконец удалось прочувствовать всю страшную сущность этого существа. В лицо воина ударила тяжелая и не менее холодная аура, из-за которой у него даже перехватило дыхание. Онемевшее тело даже слегка ожило от такого воздействия, когда по ней пробежала целая волна мурашек. Рыбина была чем-то явно могущественным. Не слабее той тени, что накрыла лагерь и возможно как-то с ней связанная.
Существо неожиданно раскрыла свою огромную пасть, которой она наверняка без труда смогла бы откусить его голову. Но оно было явно настроено на другое. Из такого же горящего красным светом, как и глаза, рта вылез такого же цвета пузырь. Непонятная штука тут же изменила свою форму, преобразовавшись в человеческое лицо. В котором Наоки с ужасом опознал свое собственное. Жесткое, застывшее с непроницаемым взглядом, с плотно сжатыми губами и сдвинутыми бровями. Увидь кто-то из его близких, когда-либо подобное выражение на его лице, то наверняка бы сильно испугался. А уж когда на губах его отражения заиграла улыбка, причем ни взгляд, ни выражение лица практически от этого не изменились….
- Здравствуй, мой друг, - прошелестел чей-то голос в его
