же пользу; неплохо сказано о значении и смерти Столыпина, благоприятно оценено и «Письмо вождям» (в этой же самой «Нью-Йорк таймс» в 1974 про́клятое). И склонился баланс так: хотя «Архипелаг» по сравнению с «Большим террором» Конквеста «менее безпристрастен к соотношению евреев и гоев», хотя я «неосознанно нечувствителен к еврейским страданиям» (Эли Визель) – однако же у меня антисемитизм не кровный, не расовый, а «на основе религии и культуры», и этим я похож на Достоевского, который, как известно, был «ревностный христианин и неистовый антисемит» (Пайпс).
А Оракул – есть Оракул. Раз «Нью-Йорк таймс» выразилась умеренно – море негодования стало пока успокаиваться. Некоторые местные газеты – перепечатали эту статью, также и соседняя вермонтская, с заголовком: «Солженицын отрицает обвинение в антисемитизме»[537], – и наши соседи впервые вообще прочли о тех обвинениях, а одноклассники с любопытством спрашивали наших сыновей, «что такое антисемитизм».
Перенеслось и через океан. «Дейли телеграф», «Ивнинг стандард», и Лосев отбивался в «Спектейторе»[538].
Сама «Нью-Йорк таймс» поместила отклики лишь единожды, и тоже – равновесным коромыслом[539].
Набат сенатского колокола – отгудел.
А вторичные круги от большой Тревоги – ну, всё не могли улечься.
Как же было иным евреям – сперва американским, потом и шире, – не воспринять этой удавшейся подтравки? В еврейской прессе появились отзывные статьи, вот лос-анджелесская «Израиль тудей», октябрь 1985: «“Голос Америки” – голос антисемитизма?» – «Подлинный русский был гнусно убит пулей еврейского убийцы… Убит человеком настолько низким, что он даже служил осведомителем полиции…» – Подбор цитат из разных мест книги, вперемешку и в густоте, чтобы доказать её антиеврейскую злостность, ссылки на авторитет Льва Наврозова, «блестящего писателя и учёного», а ничего в статье больше и нет[540].
Но, как всегда, у евреев есть разнообразие мнений. И например, «Детройт джюиш ньюс» той же осенью выставила рядом фотографии мою и Рауля Валленберга и – к нынешнему спору о моём «антисемитизме» – пространно повторила свою публикацию 1975 года и мои слова о Валленберге на пресс-конференции в Стокгольме в 1974 (после которых только и началась, и то не сразу, международная кампания по его розыску), заключив: «Как любопытно, что Солженицын должен был подкрепить еврейскую активность в защите Валленберга»[541]. (Подкрепить? – пробудить…) Напомнила кстати.
Были и частные обращения ко мне. Вот 25-летний Филипп Авербук из Бостона. Читал мои книги, статьи и согласен с моей критикой Запада. Уверен он, что русские и евреи могли бы сыграть важную и благодарную роль в не столь отдалённой будущности человечества. Но вот среди евреев растут споры о моих чувствах относительно них: одни считают – все бы гои имели такие взгляды, как Солженицын, другие – «это типичный традиционный русский антисемитизм», и обе стороны ссылаются на цитаты из написанного мной. А Авербук, прочтя Наврозова в «Мидстриме», теперь находит такой простейший выход: он возьмёт у меня прямое интервью, и все сомнения рассеются! И вот вопросы: 1) Много ли вы знаете об истории и религии евреев и откуда вы получили ваши знания? 2) Верно ли, что вы верите, что только православие спасёт Россию, и если так, то что будет в идеальной России с нехристианами? 3) Что вы думаете о государстве Израиль, об израильском обществе, об отношениях Израиля с другими странами? Чувствуете ли вы, что Израиль обладает универсальным значением, и если да, то в чём это проявляется? 4) Признаёте ли вы значительный вклад еврейской философии в русскую культуру последних двух столетий, исключая Маркса и Троцкого? 5) Как вы воспринимаете философию и действия новых еврейских эмигрантов? 6) Есть ли у вас соображения, критика, комментарии к еврейскому народу в Свободном Мире?[542]
И вот как только, закинув «Красное Колесо», я всю эту диссертацию подготовлю, потом изложу ему – и дело в шляпе, я – реабилитирован!
А к той же осени 1985 возьми и подойди очередь (один раз в 5 лет) Всемирного конгресса по изучению СССР и Восточной Европы (слависты)[543]. И когда уже вокруг всё так подпалено – как же и конгрессу не заняться тем же столыпинским циклом и не решить раз навсегда проклятущий вопрос об антисемитизме Солженицына?
Однако не слишком преуспели. Кто, обсудив детально и столыпинскую эпоху, и убийство Столыпина, – от «антисемитизма» ускользнул начисто, как и не слышал такого. Кто – отважно брал быка за рога: что Столыпин был воистину велик; богровский выстрел не принёс евреям счастья, но оказался для них трагедией (что – верно); а Богров изображён полифонически, и читателю предоставляется самому интерпретировать его фигуру; и никакого антисемитизма в «Августе» нет.
Впрочем, это было ещё за неделю до статьи в «Нью-Йорк таймс», и международные слависты, как и американская образованщина, ещё не получили сигнала, на какую сторону предложено склониться. Да и «Нью-Йорк таймс», увы, не дала им решения совсем окончательного.
Но не предоставила она своих страниц и нашему настырнику Наврозову, для его многотысячесловного приговора. А ему – как же быть? Куда верней ужалить? Отчаянно ринулся напролом: задушить американское издание «Августа» ещё до выхода! (хотя только что жаловался, что именно по злоумыслию я не издаю его по-английски). Прямое напорное письмо моему издателю Роджеру Страусу! – Мол, в романе дюжину раз образ Богрова представлен змеёй, которую Солженицын обращает в Еврейского Змия! И вот пронзительная догадка: да, наверно, существуют две разных версии «Августа»: одна – антисемитская и предназначенная исключительно для русских антисемитов (иных читателей среди русских и нет), другая – для западных языков, чтобы выскользнуть и показать западной публике, и особенно западным евреям, что все обвинения книги безпочвенны. – Так вот, господин Страус: если ваш перевод в точности соответствует русскому изданию, то вы публикуете наиболее антисемитскую книгу со времён «Протоколов»! Или: ваш перевод исключает или смягчает антисемитские места – тогда вы участвуете в политическом двурушничестве (узнаётся советский язык). Я бы хотел (прокурор бы хотел!) получить ответ на два вопроса: когда Солженицын предложил вам публиковать эту версию? и какой именно текст?[544]
Наш Страус не мог тут не испытать душевного колебания: такой звонкий уверенный напор знающего человека, – а Страус ещё и не читал перевода! – ведь Виллетс безконечно тянет. Не без колебания и меня запрашивал: как там на самом деле с этим Еврейским Змием? (Аля слала ему объяснения.) Что-то ответил он натравщику? Не знаю. Но в общем устоял, дождался виллетского перевода и успокоился.
Да уж разбуженная тревожная тема разве могла так мирно утихнуть?
«Мидстрим», выждав полгода (американский срок подачи за клевету, я не подаю), предоставил Наврозову десяток страниц громить меня дальше: «Духовное развитие Солженицына было параллельно развитию Сталина»; Солженицын в юности был духобор (?) и потому дальше «мог бы стать шефом КГБ или генеральным секретарём коммунистической партии»;
