медицинский модуль. Основной коридор оказался разрушен, а боковой, который раньше вёл к камерам криосна, перегораживала опустившаяся переборка. Компьютер показал, что за ней есть давление, и, взяв инструменты, Вадим приступил к взлому. Для главного техника это плёвое дело. Через минуту он уже спокойно шёл вперёд, вот только коридор закончился очередной перегородкой. А за стеклом иллюминатора находилась лишь чернота космоса.
Внимание лейтенанта привлекли следы крови, они шли от стены, а затем уходили в боковую комнату. Вадим осторожно заглянул в неё и обомлел. Там лежал окровавленный человек.
Он подбежал к нему, но только перевернув, понял, что это капитан. Похоже, когда произошла разгерметизация, сработала автоматика, и закрывшаяся переборка отрезала ему ноги.
Внезапно рука капитана метнулась вверх и схватила лейтенанта за китель. Он пытался что-то сказать, но не смог проронить ни слова.
— Не напрягайтесь, — Вадим попытался его успокоить. — Вы потеряли много крови, я отнесу вас в медицинский отсек.
Тот замотал головой и одной рукой попытался расстегнуть китель, а другой протянул свои часы. Лейтенант взял их — современная модель с записью, сделанной буквально час назад.
Вадим запустил её, было очень плохо слышно, в основном хрипы и кашель, прорывающиеся сквозь звуки сирены. Только со второй попытки ему удалось разобрать несколько слов.
— Нюс? Надежда? Включить? — спросил он, глядя на капитана, но тот уже не шевелился.
Вадим склонил голову и, закрыв ему глаза, попытался оттащить тело в сторону. Его левая рука за что-то держалась под кителем, и, расстегнув пуговицы, лейтенант увидел сжатую в кулаке титановую ключ-карту. С трудом разогнув в миг окоченевшие пальцы, он прочитал единственную надпись.
— НУС. И что это значит? — вслух спросил Вадим. — Что ещё за Нус?
Задумавшись, он подошёл к иллюминатору, сопоставляя всё, что узнал.
— Включить НУС — наша надежда. Осталось только понять, что это и где его искать.
Вернувшись в медицинский модуль, Вадим запустил компьютер, пытаясь получить хоть какую-то информацию. Поисковая строка выдала всего одно предложение.
«По прибытии на Эду, для восстановления памяти пассажиров необходимо использовать НУС. Ответственные за процедуру пробуждения обязаны содействовать её работе.»
В памяти всплыли знания из учебного курса. Хотя люди и разработали системы криосна, позволяющие полностью останавливать жизнедеятельность и, таким образом, путешествовать в течение столетий, но последствия для организма никто не отменял. Сон продолжительностью дольше сорока лет приводил к потере памяти и фактически полной амнезии. Чтобы этого избежать, требовалось хотя бы иногда просыпаться, что и делали экипажи всех кораблей. Вот только организовать такое для миллионов пассажиров оказалось невозможно, и учёные разработали процедуру восстановления памяти. Проснувшемуся человеку загружали в мозг его прошлую жизнь, это не было перезаписью личности, а скорее напоминанием. Процедура занимала много времени, её должен проводить опытный психолог с использованием системы проникновения в сознание пациента. На реабилитацию уходило несколько лет, но опыты показали полную безопасность процедуры.
Раньше Вадим не задумывался, но теперь осознал, что для такого количества пассажиров необходимо около ста тысяч психологов, а это в принципе невозможно.
— Значит, для этого они разработали какой-то Нус, — вслух сказал он. — А я о нём не знаю, так как зачислен в штат перед самым вылетом. Судя по словам капитана, эта штука способна не только вправлять мозги, нужно её найти и узнать, в чём дело.
Лейтенант посмотрел на ключ-карту, такие использовались для контейнеров грузового отсека, а значит, ему нужно туда. В помещении с реактором распологался технический шлюз, и, облачившись в скафандр, парень выбрался наружу.
Осторожно маневрируя, Вадим полетел между обломков. Большие и маленькие, они кружили в невесомости, постепенно улетая в пустоту. Впереди показался кусок комнаты криосна, разбитые капсулы с мёртвыми членами экипажа создавали гнетущую атмосферу безысходности.
«По крайней мере, они не мучились, — подумал он. — Нужно лететь дальше».
Обогнув остатки разбитого коридора, Вадим влетел внутрь. Там отсутствовало давление, груз в атмосфере не нуждался, и тратить ресурсы на его закачку никто не стал, да и стены с потолком фактически отсутствовали. Просто платформа, заполненная гигантскими контейнерами со всем необходимым для строительства колонии. Панель управления всё ещё работала, и, пробежавшись по списку, Вадим направился к нужному.
Контейнер отличался от остальных и скорее напоминал маленький космический корабль, даже со встроенным шлюзом. Вставив ключ, он вошёл в внутрь. Модуль встретил его холодом и непрекращающимся сигналом тревоги.
— Нарушена целостность корпуса, потеря давления, недопустимое понижение температуры, критическое состояние капсулы жизни, — без перерыва раздавалось из динамиков.
Датчики скафандра показали крайне низкую плотность воздуха — где-то явно пробоина. Вадим побежал вперёд, пока не оказался в зале, к которому вели ещё два коридора. Один из них оказался закрыт чуть помятой переборкой. Похоже, снаружи что-то пробило обшивку, ударив по ней. Металл выдержал, но она явно потеряла герметичность, и воздух постепенно уходил в пустоту. На такой случай в каждом отсеке корабля находились контейнеры с нанопастой. Быстро найдя такой, Вадим стал обрабатывать ею швы, пока утечка не прекратилась.
— Полное восстановление давления и температуры через двадцать минут, капсула жизни в критическом состоянии, — сказал голос.
— Что ещё за капсула? — спросил лейтенант, но ответа не последовало.
Выругавшись, Вадим побежал по коридору, пока не оказался в просторной комнате. Таких не делали нигде на корабле, это была точная копия обычной спальни. Стояла кровать, шкаф, несколько тумбочек, на стенах розовые обои и фотографии. Много фотографий. Улыбающаяся девочка всех возрастов от года до девятнадцати. Чем старше она становилась, тем сильнее изменялись фотографии, на последних появилось инвалидное кресло, а в конце, она просто лежала в кровати. В одной раме висел портрет мужчины в форме, и Вадим узнал капитана корабля, а внизу была надпись: «Любимый дедушка вернулся с Плутона».
В дальнем краю комнаты стоял какой-то большой ящик, а возле него медленно растекалась сиреневая жидкость. Лейтенант подбежал и осмотрел его, сверху узкая прорезь для ключ-карты и надпись: «Нейро управляющая система: 3261263».
«НУС», — догадался Вадим, вставляя карту.
Щёлкнул замок, верхняя панель ушла в сторону, и появился экран с надписью.
— Активация невозможна, критическая потеря питательной жидкости, вероятность сбоя памяти — семьдесят процентов, до гибели мозга девяносто восемь минут.
Парень сразу наклонился и осмотрел ящик. С левого края из него торчал кусок железа. Похоже, этот осколок успел пролететь по коридору до закрытия переборки и повредил что-то внутри.
Вадим быстро вскрыл боковую панель, так и оказалось. Одна трубка лопнула, и из неё сочилась сиреневая жидкость. Её требовалось срочно заменить, но
