над её обликом трудилась команда модных стилистов. Когда они вышли из дома, Авелина оглянулась, чтобы запомнить подъездную дорожку, но и при дневном свете она не увидела ничего подобного. Небо было бледно-голубым, там, где вскоре должно было взойти солнце, горизонт на востоке подёрнулся розовым. Утро было прохладным, но освежающим.
– Если захочешь, Гарольд тоже может быть твоим другом, – сказала Авелина. – Он очень хороший, нужно только узнать его получше.
Хейзел нахмурилась, прищурив разные глаза:
– Спасибо за предложение, но, кроме тебя, мне друзья не нужны. – Голос, которым она произнесла эти слова, был холоден как лёд.
– Ну, как хочешь…
Авелине снова пришла в голову тревожная мысль: дружба с Хейзел может обернуться миллионом непредсказуемых неприятностей.
Когда они поднялись на вершину холма, Авелина увидела церковный шпиль. Теперь она поняла, где находится. Отсюда она без труда найдёт дорогу домой, но ей не хотелось, чтобы Хейзел подумала, будто её прогоняют.
– Ты можешь пойти со мной и позавтракать у нас, если хочешь.
– Давай. Только мне не всякую еду можно есть, иначе мне будет очень плохо.
– Серьёзно?
– Да. Мне можно только пончики, блинчики с сиропом и шоколадные круассаны. Это сильно портит мне жизнь.
Авелина рассмеялась. Кажется, мрачное настроение Хейзел рассеялось. Настроение новой подруги менялось подобно погоде: то холод, то тепло. Взяв Хейзел под руку, Авелина ускорила шаг, увлекая её за собой.
– Ладно, но сегодня тебе, возможно, придётся обойтись хлопьями. Круассаны – это для нас слишком шикарно.
– Согласна, особенно если к ним прилагается шоколадная паста, – ухмыльнулась Хейзел.
Когда они проходили мимо ворот церкви Святого Михаила, они увидели Элис, неторопливо идущую по кладбищу в своих тяжёлых ботинках.
– Быстрее, бежим! – прошипела Хейзел, со всей силы дёрнув Авелину за руку.
Хихикнув, Авелина понеслась вместе с Хейзел по дорожке прямо к Ведьминым камням и стоящему рядом домику. Свежий утренний ветер обдувал их раскрасневшиеся щёки. Было весело представлять, будто они спасаются от зловещего церковного викария, но Авелина, почувствовав острый укол совести, всё-таки оглянулась через плечо.
Элис с открытым ртом стояла в воротах и смотрела, как они убегают. Её обычно румяное лицо стало бледным, точно утренний свет. Вид у неё был оторопелый. Всё это Авелина отметила за считаные секунды, а потом повернула голову, чтобы видеть, куда бежит.
– К… Кажется, она нас заметила, – выдохнула Авелина.
– Ну и замечательно! – крикнула Хейзел. – Мне всё равно: эта старая карга просто завидует!
Раскрасневшиеся от утренней пробежки, девочки добежали до домика и ворвались внутрь через заднюю дверь.
– Мам, доброе утро! – крикнула Авелина.
За кухонным столом в полном одиночестве сидел Гарольд: в одной руке ложка, в другой – книга, чёлка на глазах кажется аномально длинными ресницами. Подняв голову, он расплылся в широкой ухмылке.
– Вообще меня зовут Гарольд, но, если хочешь, можешь называть меня Мам. Они все пошли гулять по деревне.
Авелина рассмеялась, но при этом невольно отметила, что Хейзел даже не улыбнулась.
– Я передумала насчёт завтрака, – сказала Хейзел. – Я поем дома. Увидимся.
– Ты серьёзно?
– Ага. Пока, Гарольд.
– Пока, – кивнул Гарольд, помахав рукой. Он подождал, когда Хейзел уйдёт, и с расстроенным видом посмотрел на Авелину. – Авелина, кажется, она меня не любит, и я бы хотел знать почему.
– Наверное, она стесняется, – ответила Авелина, стараясь понять, почему Хейзел даже не пытается подружиться с Гарольдом.
– Стесняется?! – фыркнул Гарольд. – Не смеши меня. Я ещё не встречал человека, который был бы так уверен в себе.
– Мне кажется, это только маска. Знаешь, бывают такие люди: они строят из себя кого-то, потому что глубоко внутри очень сильно нервничают.
– Ну-ну… Не думаю, что это состояние вообще ей знакомо, – невнятно ответил Гарольд, набравший полный рот хлопьев с молоком. Авелина отметила, что на стол он пролил столько же, сколько запихнул в себя. – Ну и как всё прошло, хорошо провела вечер?
– Если честно, довольно странно. И в том числе поэтому я считаю, что Хейзел на самом деле не такая, какой хочет казаться. А её родителей там вообще не было – только не вздумай рассказать это маме. Мне кажется, что о ней совсем не заботятся.
Гарольд перестал жевать. Струйка молока потекла у него изо рта, и он вытер её рукавом.
– Ты серьёзно?
Авелина подробно описала ему вчерашний вечер, начав с поиска могилы и странной встречи с Элис на кладбище и закончив неприятным пробуждением посреди ночи. Она умолчала только о признании Хейзел, что у неё совсем нет друзей. Ведь это был секрет.
– Нужно пойти туда снова. Сегодня днём. Хочу убедиться, что её не оставляют надолго одну.
– Почему бы не рассказать всё твоей маме, когда она вернётся? – спросил Гарольд, встав с места, чтобы донести миску до раковины.
– Потому что не исключено, что это тревога на пустом месте. Вдруг родители Хейзел решили, что она без проблем проведёт одну ночь без них, если я составлю ей компанию. У всех свои правила, и… Не знаю… Думаешь, в деревне проще относятся к таким вещам?
– Может быть. Ладно, попозже сходим. Я возьму бинокль, с ним очень удобно следить… Я хотел сказать – присматривать за кем-нибудь. – Он пошёл по лестнице наверх, топая, как слонёнок, и Авелина понадеялась, что ветхие ступеньки под ним не провалятся.
Она принялась распаковывать свою сумку и отругала себя, когда поняла, что забыла у Хейзел зубную щётку. Авелина взяла себе пачку сока из холодильника и, услышав за дверью голос мамы, пошла открывать. Оказалось, что мама вместе с тётей Лилиан и мистером Либерманом с кем-то увлечённо беседуют у садовой калитки.
Подойдя ближе, Авелина увидела, что стоит с ними не кто иная, как Элис, которая, сняв свою шляпу, обмахивала ею пухлые щёки, раскрасневшиеся под лучами солнца.
– …И у нас красивые витражи на окнах, изображающие сцены из Ветхого и Нового Заветов, – вам обязательно стоит на них взглянуть.
– Всенепременнейше посмотрим, – сказал мистер Либерман, который тоже снял свою шляпу. – Может, мы зайдём даже сегодня днём, если вам удобно.
– О, вы же знаете, какие порядки у нас в церквях: мы всегда открыты, – ответила Элис, переведя взгляд на Авелину. – Я вижу, к нам присоединилась Авелина. Наверное, она тоже ещё не видела церковь изнутри.
Авелина покраснела, когда Элис так прозрачно намекнула на их последнюю встречу. Ей вдруг снова стало стыдно, что они убежали от неё сегодня утром.
– А, блудная дочь вернулась, – прокомментировала тётя Лилиан.
– Доброе утро, милая, – сказала мама. – Как тебе в гостях у Хейзел?
– Мне понравилось, – непринуждённо соврала Авелина.
– Тогда иди в дом и позавтракай, если, конечно, ты ещё не успела. Элис, вы не хотите зайти к нам на чашечку
