некоторое время они поднялись на холм и огляделись, чтобы понять, где находятся. В долине внизу Авелина увидела густую рощицу, которая показалась знакомой. Дом Хейзел стоял в окружении деревьев, и, поскольку вокруг больше никаких зарослей не наблюдалось, дорога представилась очевидной.
– Он должен быть вон там. Между деревьев.
– Подожди-ка, – сказал Гарольд, поднёс к глазам бинокль и какое-то время рассматривал окрестности.
– На горизонте вроде бы чисто, если не считать одной подозрительной коровы, – объявил он и театрально взмахнул рукой. – В путь!
– Гарольд, – вздохнула Авелина, – мы выясняем, всё ли хорошо у Хейзел, а не крадёмся во вражеский штаб.
– И тем не менее нужно быть осторожными. Некрасиво получится, если Хейзел нас заметит, правда? Я бы не хотел вывести её из себя.
«Я тоже», – подумала Авелина. У Хейзел сильный характер, и что-то подсказывало Авелине, что она может быть как отличным другом, так и коварным врагом.
Они стали спускаться к деревьям, идти по пружинистым травянистым кочкам было легко, почти как прыгать на батуте. Добравшись наконец до рощицы, они вошли в её тень. Это то самое место, Авелина была уверена. Размытый свет вечернего солнца сюда не проникал, и Авелина поёжилась от холода, у неё возникло ощущение, словно она шагнула из привычного мира в какое-то более тёмное пространство.
Внезапно они вновь оказались на свету, на поляне, и Авелина удивлённо заморгала, поняв, что наверняка где-то повернула не туда.
Перед ними стоял большой разрушенный дом.
Крыша обвалилась, внутри всё было усыпано обломками и раскрошившейся плиткой. Почерневшие балки напоминали рёбра огромного скелета. Авелина не понимала, что происходит. Она была уверена, что ночевала вчера именно здесь, но в этом доме гости могли останавливаться лет сто назад, а может, и больше.
– Ой, – только и смогла она сказать.
– На дом миллионеров как-то не тянет, – Гарольд поморщился, но Авелина обратила внимание, что произнёс он это без своей обычной ухмылки: видно, тоже почувствовал, что что-то не так.
Они подошли ближе. Глядя на почерневший остов здания, можно было предположить, что причиной разрушения стал огонь, а не время. Авелине показалось, что она всё ещё чувствует слабый запах пепла. Двери как не бывало, и через пустой проём она шагнула внутрь того, что когда-то было домом. Природа уже захватывала его, и камин, у которого когда-то собирались люди, теперь окружали только крапива да щавель. Авелина и Гарольд немного походили по руинам, отбрасывая в стороны камни и ветки в надежде найти под ними что-нибудь интересное, но, судя по всему, это место давно было заброшено.
И вдруг краем глаза Авелина заметила что-то яркое – неоновый розовый контрастировал с унылыми, землистыми цветами дерева, камней и сорняков. Авелина сразу же поняла, что это, но всё-таки наклонилась, чтобы рассмотреть получше и убедиться наверняка.
Её зубная щётка.
Последний раз она видела её вчера вечером у Хейзел. Авелина отлично помнила, где оставила щётку: на бортике дорогой мраморной раковины в ванной, примыкающей к спальне. Значит, либо кто-то, может быть Хейзел, что было бы довольно странно, принёс её в эти руины и бросил, либо, что ещё более странно, именно здесь она вчера и ночевала. Авелина вспомнила, какой ужас испытала, когда проснулась ночью в заброшенном доме. Хейзел сказала, что это просто яркий кошмар, но реальность оказалась куда более жуткой, чем любой сон.
– Это называется «очарование», – нарушил тишину голос Хейзел.
Обернувшись, Авелина увидела, что та стоит немного вдалеке, под деревьями. В сумерках она словно светилась неестественным сиянием, как фонарь в зимнюю ночь.
– В каком смысле «очарование»? – нервно спросила Авелина, внезапно осознав, что они с Гарольдом остались наедине с Хейзел и никто не знает, где их искать. Что её так испугало, она не понимала.
И всё-таки ей было страшно.
– Своего рода заклинание, – объяснила Хейзел, выйдя из-под деревьев. – С его помощью все становится привлекательнее, чем есть на самом деле, а этому дому никакие инновации не помешают, верно?
– Гарольд, кажется, нам пора возвращаться, – прошептала Авелина, глядя на приближающуюся к ним Хейзел. – Гарольд?
Обернувшись, она увидела, что Гарольд застыл посреди руин. Голова поникла, чёлка свесилась, закрыв лицо, руки безвольно повисли. Авелине даже показалось, что она слышит слабое посапывание.
– Гарольд? – снова позвала Авелина, на этот раз громче.
– С ним всё в порядке, – сказала Хейзел. Теперь она стояла совсем близко, почти касаясь плеча Авелины. – Я подумала, что нам лучше немного поговорить наедине.
– Что ты с ним сделала?!
– Всего лишь погрузила в сон на несколько минут. Беспокоиться не о чем. Я могу разбудить его в любую минуту, когда ты захочешь, но давай сначала немного поговорим – пожалуйста.
Подбежав к Гарольду, Авелина схватила его за плечи и встряхнула. Она увидела его полуоткрытые глаза: остекленевшие и пустые.
– Обещаешь, что с ним ничего не случится?
– Это всё равно что небольшой дневной сон.
Закусив нижнюю губу, Авелина разглядывала Гарольда: она не могла поверить Хейзел на слово. Так вот, значит, как выглядит настоящая магия. Никаких фокусов, никакой ловкости рук – только необыкновенно могущественное колдовство, обратившее Гарольда в подобие зомби. Авелина содрогнулась. Теперь ей нужно действовать чрезвычайно осторожно – ради Гарольда и ради самой себя.
Хейзел села на землю скрестив ноги и, сорвав маргаритку, принялась один за другим отрывать лепестки. Авелина слышала, как она шепчет себе под нос: «Она меня любит… Не любит…»
– Хорошо, давай поговорим, – сказала Авелина. – Значит, это твой дом?
– Да, был когда-то. Давным-давно. После того как они увели нас, никто не осмелился здесь поселиться, а потом кто-то его сжёг.
Авелина нахмурилась. Она понятия не имела, кто такие «они». По правде говоря, теперь она даже не понимала, кто такая Хейзел. Уж точно не та девочка, какой казалась при первом знакомстве. Одно дело – магические ритуалы у камней, и совсем другое – огромных масштабов иллюзия и сонное заклятие моментального действия. Авелина вспомнила слова Элис: «Хейзел не такая, как другие девочки».
– Ты не… – Авелина запнулась, пытаясь найти нужные слова. – У тебя вообще нет родителей, да?
Отбросив маргаритку, Хейзел обхватила колени – и сразу стала такой испуганной и ранимой. В один миг все опасения Авелины рассеялись, она подошла ближе, опустилась на колени и взяла Хейзел за руку:
– Хейзел, кто ты на самом деле?
Разные глаза встретились с глазами Авелины, и на мгновение, прежде чем этот взгляд стал холодным и расчётливым, она заметила в них страх.
– Ты знала, что здесь что-то не так, верно, Авелина? Видишь ли, я с первой нашей встречи поняла, что ты сообразительная. Поэтому я рада, что
