хиереях, о «правильных» и «неблагодатных» приходах, о «радетелях»
и «предателях» Православия... Слишком многие православные, считающие
себя борцами за чистоту веры, пребывают в крайне немирном расположе-
нии духа, повсюду видя происки «врагов» — своих же братьев во Христе...
— Иногда в средствах церковной или околоцерковной информации слу-
чаются всплески самой настоящей истерии — в частности, по поводу проблемы
ересей. Казалось бы, вопрос ставится своевременный и важный. Да, очень нужно
говорить о сохранении неповрежденности православной веры перед лицом сон-
ма лжеучений, о защите Православия от ересей, от соблазнов, от тлетворного
влияния «века сего».
Все правильно, однако не оставляет ощущение, что это доброе по своим
целям делание осуществляется иногда весьма странным образом. Это уже не за-
щита нашего Предания, а какое-то кликушество. К тому же борьба за чистоту
Православия порой почему-то включает в себя весь набор безнравственных
средств, к которым прибегают журналисты светской прессы, отрабатывая заказ
своих хозяев: презумпция виновности «заказанного» человека, измышление
компромата против него, неспособность слышать собеседника, игнорирование
аргументов противной стороны и — непременно — личные оскорбления. При-
чем все это обрушивается не на злонамеренного сектанта, а нередко на право-
славных людей, взявших на себя смелость отстаивать позиции, которые
не устраивают отдельных богословов или группы лиц. Чаще всего речь идет
о так называемых «новых» проблемах, по которым до сих пор не было общецер-
ковного, а значит, и общеобязательного мнения. Неужели все это и есть защита
Православия? Разве во имя утверждения нашей веры обязательно выносить при-
говор тем, с кем мы не согласны, обвинять в предательстве Церкви, в веро-
отступничестве, в ереси? Или чем более бездоказательны и огульны наши обви-
нения, тем лучше мы защищаем Православие?
Я постоянно задаю себе вопрос: что это за явление, откуда оно пришло,
чтобы утвердиться в нашей жизни, в чем причина его живучести?
Чаще всего роль наиболее непримиримых воителей за чистоту Правосла-
вия присваивают себе люди, еще вчера пребывавшие вне ограды Церкви. Это
вчерашние атеисты, нередко комсомольские работники. Слава Господу, просве-
тившему их помраченный разум. Однако совершить такой поворот от безбожия
к истинной вере способен только внутренне сильный, упорный, целеустремлен-
ный человек. Чаще всего подобный жизненный выбор делают вполне осознанно,
хотя, конечно, существует в наше время и своего рода конъюнктура в этих во-
просах.
И если впоследствии новообращенный избирает в качестве своего служе-
ния стезю церковной журналистики, то вполне очевидно, что этот крутой пово-
рот судьбы был для него решением выношенным. Но что происходит далее? Че-
ловек, бывший до своего обращения неверующим, имевший вполне языческие
понятия о допустимости блуда, прелюбодеяния, винопития и прочего, вдруг
прилепляется к Церкви. А это непросто — нужно менять образ жизни, преобра-
жаться внутренне. Это своего рода подвиг — так измениться, развернуть свою
жизнь на 180 градусов! Он требует постоянной духовной работы, битвы против
собственных страстей. Иными словами, человеку предстоит довершить подвиг
внутреннего преображения. А сил на это не хватает, преображения не происхо-
дит, хотя чисто внешняя церковность присутствует. В душе человека начинает
расти беспокойство, ибо такая ситуация испытывает его на разрыв.
И вот ему предлагается решение, на первый взгляд, снимающее все проти-
воречия: защищать Православие от внешнего врага. Борьба с собственными
«страстьми и похотьми» может подождать, когда речь идет о битве за торжество
истинной веры. Все силы духовные, вся внутренняя энергия отныне обращаются
на борьбу со вселенским злом. А уж сверх того привносится все, чем богата на-
ша натура: и оголтелость, и напор, и невысокий культурный уровень, и бытовое
хамство. Чем менее преуспел человек в борьбе с самим собой, тем сильнее будет
его натиск, обращенный вовне. Наверняка могут существовать и другие пове-
денческие модели. Например, из нашего общества никуда не исчезли силы, не-
навидящие Церковь и боящиеся ее авторитета и влияния. Эти силы обладают не-
обходимыми финансовыми средствами и хорошо организованы. Я отнюдь
не исключаю, что иные из наших «бескомпромиссных» воителей, готовые «за-
щищать» Русское Православие вплоть до раскола церковного единства, дейст-
вуют не без внушения антицерковных сил.
Нынешний уровень полемики по вопросам внутри-церковной жизни не-
редко достоин всяческого сожаления. Он — порождение прошлого и в прошлое
должен рано или поздно кануть, где память его погибнет с шумом (см.: Пс. 9, 7).
Ибо то, о чем мы говорим, суть признаки нездоровья всего общества, а когда бо-
лезнь с Божией помощью исцелится, пройдут и сопутствующие ей явления.
Иногда меня спрашивают:
— Почему вы не отвечаете на клевету и оскорбления? Я в таком случае
говорю:
— Некому отвечать. Я никогда публично не отвечал на критику еще
и потому, что был поражен невысоким уровнем этой критики. В ней чувствуется
не столько желание поспорить с какой-то идеей, найти истину, сколько иррацио-
нальное желание протестовать. Поэтому не надо слишком драматизировать это
временное явление. Все это пройдет, и очень быстро. Потому что это признак
нездоровья. А когда болезнь, с Божией помощью, исцелится, то и явление это
пройдет.
Но те, кто берет на себя ответственность говорить об этих процессах,
о современных церковных проблемах, — все пишущие и читающие, должны
уяснить, что церковная пресса не вправе обращаться к средствам, которые про-
тивны духу Церкви. Церковная пресса не может также опираться на аргументы
и мотивацию, которые выходят за рамки системы нравственных ценностей хри-
стианства. Если вы видите статью, автор которой демонстрирует заботу о чисто-
те Православия, но при этом прибегает к недостойным приемам современной
светской прессы, языческой и безбожной по своей сути, то отложите написанное
им как очевидный соблазн: это не церковное дело. В лучшем случае — ошибка,
отражающая духовное нездоровье пишущего. В худшем случае — очередной за-
каз врагов Церкви Христовой.
Случается также, что на участие в антицерковной кампании человека под-
вигают попаляющие его душу демоны гордыни или неудовлетворенного тще-
славия. Ничего нового для Церкви во всем этом нет: меняется время — меняют-
ся и методы борьбы с Православием. Сегодня одним из таких поводов является
область межхристианских отношений, завтра появится какой-то иной повод,
и так далее, до скончания века...
Из книги «Вызовы современной цивилизации.
Как отвечает на них Православная Церковь?»
М. Даниловский благовестник, 2001
?
НЕ ВХОДИТЬ В КОМПРОМИССЫ
С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ МУДРОВАНИЕМ
Из проповеди на Божественной литургии в праздник Сретения Господня
15 февраля 2009 г.
Святейший Патриарх Кирилл подчеркнул, что большинство критических
слов в адрес Церкви звучит не изнутри церковного организма, благодатной жиз-
ни Церкви, а со стороны тех, чье представление о христианстве и о Церкви
не совпадает с реальностью — подобно тому, как критика и неприятие Спасите-
ля проистекали оттого, что представления о Мессии не совпадали с Его образом.
«Чаще всего люди формируют свой собственный образ христианства
и Церкви, — сказал Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, —
этим особенно страдает наша интеллигенция — и "правая", и "левая". Она фор-
мирует некий идеал церковной жизни, исходя из своего понимания истории,
своих философских взглядов, своих предпочтений, а затем соотносит этот свой
идеал, свое представление с реальной жизнью Церкви, и если видит несоответ-
ствие, то вновь и вновь Христос становится предметом пререкания». «Для того
чтобы идти вперед по тому пути, который Бог нам указывает, мы должны ясно
понимать подлинные цели и задачи, которые стоят перед Церковью. Она при-
звана спасать человека. Не ее задача входить в компромиссы с человеческим
мудрованием, ее задача — ясно и сердечно выражать то, чему научена Церковь
от Самого Спасителя: мы должны продолжать учить, исцелять, освящать народ
и всю вселенную, ибо это и есть призвание Церкви».
«Как важно, чтобы наше церковное самосознание было всегда направлено
